Почему сын режиссера Леонида Быкова сбежал из СССР

Леонид Быков подарил нашему кинематографу прекрасные военные фильмы — «В бой идут одни старики» и «Аты-баты, шли солдаты» — и создал немало ярких ролей как актер. Но последние годы его жизни были омрачены тяжелой судьбой любимого сына, который во многом стал жертвой системы.

Любовью всей жизни для Леонида Быкова стала Тамара Кравченко. Они поженились, в браке появилось двое детей — сын Александр, которого в семье звали Лесь, и дочь Марьяна.

Быков был горячо предан семье и профессии, и беда, произошедшая с сыном, подкосила и его.

После школы Александр пошел в армию, так как мечтал о десантных войсках. Отец поддержал сына. Однако вскоре избитый Александр Быков попал прямо из части в психиатрическую клинику. Там его держали взаперти, а потом комиссовали со страшным диагнозом — шизофренией. Это был приговор: с такой справкой невозможно было получить любую работу.

Леонид Быков не поверил в медицинское освидетельствование сына и начал добиваться новой медкомиссии. И у режиссера были основания - незадолго до этого у Леонида Федоровича случился конфликт с командованием той части, где служил сын. Его пригласили на творческую встречу, которую Быков блестяще провел, но пить на банкете отказался. А на следующее приглашение не ответил. Очевидно, это такое поведение сочли высокомерным и выместили обиду на сыне.

Впрочем, Быков был уверен, что это был лишь повод — власть хотела держать его на «на коротком поводке», ведь режиссер никогда не шел на компромиссы.

Десять лет Александр пытался снять клеймо психически больного, пройдя через бесконечные комиссии и отказы. Леонид пытался помочь сыну, но безуспешно, лишь получил новый инфаркт.

Разумеется, пребывание в лечебнице сказалось и на характере Александра. Он стал неуравновешенным, связался с дурной компанией. Отец попробовал пробудить у него интерес к нормальной жизни, взял на съемки своей последней картины «Аты-баты, шли солдаты..», но вычеркнуть из памяти весь ужас произошедшего в юности Александру не удавалось.

Наконец сомнительные приятели втянули его в ограбление ювелирного магазина. Быкову вновь пришлось просить за сына, унижаться перед вышестоящими. В итоге — новое медицинское заключение и год в лечебнице.

О сыне Леонид Быков напишет и в своем завещании:

«Самое главное. Моя боль, моя совесть, моя вина – Лесь. Помогите ему поверить в людей. На него обрушилось столько, что хватило бы этого горя на целый народ… Это моя вина, что я отбивал его от «своего хлеба».

После гибели отца в автокатастрофе Лесь остался наедине со своими бедами. Он женился, стал отцом троих детей, но по-прежнему не мог нормально работать, чтобы содержать семью. Александр уже забыл о высоких мечтах юности, он был готов работать и шофером, и чернорабочим, и грузчиком. Но с таким диагнозом путь был закрыт. Понимая, что хождения по инстанциям и письма в ЦК бессмысленны, он в конце концов начал работать по поддельным документам — на рыболовецком судне.

В 1989 году Александр Быков, осознав, что ничего не может изменить в своей жизни здесь, решился на эмиграцию. На официальное разрешение, он не рассчитывал, поэтому устроил одиночный пикет в Москве, за что его на несколько дней задержали. Потом были три неудачные попытки нелегально пересечь границу через Финляндию.

Отчаявшись, на львовском поезде он дернул стоп-кран, выпрыгнул из вагона, переплыл Тису и попал в Венгрию. Оттуда бежал в Австрию, чтобы его не депортировали обратно в Союз. В Австрии местные врачи наконец признали его здоровым. Потом перебрался в Канаду, позже вызвал туда жену и детей.

Александр Быков живет замкнуто, не общается с журналистами и не хочет вспоминать о прошлом.