Даниил Спиваковский — о звёздной болезни и съёмках в сериале «Раневская»

В онлайн-кинотеатре KION вышел сериал «Раневская» с Мариэттой Цигаль-Полищук о жизни и творческом пути легендарной русской и советской актрисы. Даниил Спиваковский сыграл в проекте театрального режиссёра Юрия Завадского. В интервью RT актёр рассказал о своём герое и подготовке к роли, объяснил, почему ушёл из классического театра, а также поделился воспоминаниями о своём мастере Андрее Гончарове.

— В сериале «Раневская» вы сыграли режиссёра Юрия Завадского. Как вы готовились к этой роли?

— Это выдающийся театральный режиссёр советского российского периода. Большое количество ныне здравствующих актёров (и не только актёров, а вообще людей) его прекрасно знают, и даже есть те, кто с ним работал. Готовясь к роли, я посмотрел хронику — её достаточно, — как он общался с артистами, его репетиции. Но на площадке мы с режиссёром решили, что перед нами не стоит задача полного сходства, такого, как бы сказать, «конкурса двойников». Поэтому мы даже принципиально не делали портретный грим. Но вот передать (характер. — RT) такого яркого творческого человека хотели.

— Какие были отношения у Юрия Завадского с Фаиной Раневской?

— У него были сложные отношения с Раневской. А у неё характер известно какой был — яркий, бурный, буйный, характер гениального человека. Но вместе с тем мы показали очень глубокие, истинные отношения этих людей. Несмотря на то что они могли спорить, обижаться друг на друга, не разговаривать какое-то время, они очень высоко ценили друг друга. И Завадский проявляет себя в некоторых сценах как глубоко порядочный человек, который поддерживает Раневскую в определённый период её жизни. Вместе с тем этот персонаж не лишён и чувства юмора. Мы интересно поработали. Съёмки проходили в Театре Моссовета, где служила Раневская и где художественным руководителем был Юрий Завадский. Так что это было вдвойне приятно и почётно.

— А как складывались ваши отношения с другими актёрами и режиссёром? Он позволял импровизировать?

— Дима Петрунь — замечательный режиссёр. Я первый раз с ним работал. У него прекрасный опыт как театрального, так и кинорежиссёра. Мы с ним были до этого знакомы, но поработали первый раз и (сработались. — RT) прекрасно. Он очень открытый, любящий импровизацию, какие-то предложения со стороны артистов, что замечательно. При этом он знает, что делает. И это даёт такую уверенность артисту, что он с режиссёром, из-под пера которого выйдет хороший проект. Я его не видел (на площадке. — RT), но видел на озвучивании своих сцен. Я доволен работой, о чём ему позже сказал.

А что касается партнёров, они замечательные. С прекрасной Мариэттой мы работали первый раз. Она очень открытый творческий человек. С её мамой, рано ушедшей Любовью Полищук, я когда-то работал в большом проекте «Звезда эпохи» (о жизни Валентины Серовой, тоже, кстати, известной актрисы), где я также играл исторического персонажа, актёра Павла Шпрингфельда.

С Ликой Нифонтовой, которая играла Веру Марецкую, мою жену в некоторый период жизни, поработали прекрасно — очень творчески и весело. Мы с ней что-то придумывали в наших отношениях (чем, кстати, режиссёр был очень доволен), провели линию своих взаимоотношений как супружеской пары. Да вообще (в проекте. — RT) замечательный актёрский состав. Так что я думаю, этот сериал будет очень интересен.

— Как вы относитесь к героине фильма? Какое из её изречений вам нравится больше всего?

— Я отношусь к ней, конечно, как к величайшей актрисе современности. Что касается афоризмов, её однажды спросили: «Фаина Георгиевна, вы так забываетесь на сцене, так живёте жизнью, биографией своей героини, что даже забываете, что находитесь на сцене, что перед вами зрительный зал. Вы настолько погружены в роль». Она говорит: «Ну что вы, миленький, если бы я так забывалась, я бы упала в оркестровую яму». И конечно, огромное количество других афоризмов, которые у нас на слуху, которые мы любим. Но этот я помню и периодически рассказываю своим студентам: не нужно забывать, что вы артисты и перед вами сцена и зрительный зал и что это волшебное искусство, которым мы занимаемся, — вымысел.

— Не кажется ли вам, что сериал «Раневская» — экскурс не только по биографии знаменитой актрисы, но и по прошлому нашей страны, ведь молодость Фаины Георгиевны пришлась как раз на то время, когда страна искала свой путь развития? Отзывается ли это сейчас, в наше время?

— Конечно. Это замечательно, что снимаются исторические фильмы и исторические сериалы. По этой картине наши дети и внуки будут понимать, как жили люди в советский период — до Отечественной войны, во время и после неё. Безусловно, это не только рассказ о великой актрисе, но и о её современниках. О том, какая одежда была в моде, какие причёски, каким языком люди разговаривали. Конечно, это всё очень интересно и имеет ценность. Поэтому я думаю, что у сериала долгое будущее, его будут пересматривать.

Отзывается ли это сейчас? Я думаю, любой период в жизни страны, особенно такой великой, как Россия, по-своему интересен, труден, а где-то по-своему очень открыт и прост. Поэтому тут трудно говорить. Все времена замечательны. И замечательно, что мы живём в такое время, переживаем такие события и такие чувства.

— Сериал «Раневская», как и «Клиника счастья» с вашим участием, снимается для видеосервиса. Некоторые режиссёры и сценаристы говорят, что для них есть разница, снимать для телевидения или для интернета, поскольку при работе над проектами для видеоплатформ у них больше творческой свободы. А для вас, как для актёра, есть различия?

— Я знаю, что существуют сейчас такие интернет-платформы. Мне не хватает времени в моей скоростной жизни, в моём графике активно обращать на них внимание. Но мне совершенно всё равно, снимаюсь я в полнометражной картине, в мини-сериале из нескольких серий или в долгоиграющем сериале. Мне неважно, где он будет транслироваться — в кинотеатре, по телевизору или на платформах. Моё актёрское существование — оно одно и то же, никакой разницы нет. Я об этом не думаю, когда работаю над ролью.

— В вашей фильмографии более сотни проектов. Съёмки в каком фильме стали самыми запоминающимися для вас? Есть моменты, к которым вы мысленно возвращаетесь?

— Их огромное количество. В одном интервью я это всё не вспомню, к тому же не хочется обижать проекты. Я сыграл очень много интересных и ярких ролей, много исторических личностей прошлых столетий, XX века и в целом разных эпох. Я боюсь обидеть какую-то свою работу. Вообще, все работы интересные и трудные. Я встречался с прекрасными режиссёрами, партнёрами и коллегами. Какие-то фильмы были более раскручены, поэтому зритель может знать меня по ним, я приобрёл имя благодаря этим проектам. А были те, которые творчески мне оказывались ценнее, но они были менее прорекламированы, и массовый зритель их не смотрел. По-разному бывает в нашем деле.

— Многие актёры становятся заложниками одного амплуа, чего не скажешь о вас. Насколько вы избирательны в выборе своих проектов?

— Избирателен-избирателен. Я очень любил лицедействовать, ещё когда учился в ГИТИСе на курсе у Андрея Александровича Гончарова. Он, кстати говоря, очень любил Раневскую, вспоминал её время от времени и много о ней рассказывал. Итак, я любил лицедействовать, любил пробовать разные краски, разные характеры. Поэтому мне приятно, что, когда я стал уже профессиональным актёром, режиссёры меня увидели в разных амплуа. Я это в себе, как в актёре, культивирую.

В проектах прежде всего (обращаю внимание на. — RT) сценарий — это основа выбора. В большинстве случаев мне везло, попадались в руки хорошие сценарии, и от них не приходилось отказываться. Но бывали моменты, когда что-то мне не очень было по душе.

— В интервью, в том числе сегодня, вы часто упоминаете своего мастера, Андрея Александровича Гончарова. Расскажите, как он повлиял на вас.

— Он меня сформировал как актёра, это мой учитель. Если бы не Андрей Александрович Гончаров, думаю, я бы не добился таких успехов в профессии. Я благодарен судьбе, что в моей жизни была встреча с этим человеком. Он мне очень многое дал. Мне его не хватает сейчас. Поэтому я пытаюсь в каждом интервью вспоминать имя моего учителя, великого режиссёра, руководившего огромным московским театром и огромным коллективом. Я не упускаю возможности его вспомнить, чтобы его имя жило и о нём помнили. Они, кстати, в одно время с Завадским работали и были коллегами.

— Как он относился к тому, что его ученики предпочитали кино театру?

— Относился не очень хорошо. Он всё-таки был театральным режиссёром, хотя киноработы актёров мог обсудить. Он понимал, что актёр должен сниматься, и восхищался какими-то ролями артистов своей труппы. А в театре Маяковского всегда была прославленнейшая труппа. Может быть, на нынешнем этапе это как-то потеряно, а тогда весь цвет советского и российского кинематографа был представлен в фотографиях актёров в фойе театра. Мне посчастливилось многих из них застать и даже выходить с ними на подмостки.

— Вы обсуждали с мастером ваше намерение покорить кинематограф?

— На эти темы мы с ним не говорили. Мне жаль, что мои работы в кино он уже не застал. Но в любом случае в моём дипломе написано «Актёр драматического театра и кино». Вот такая мне присвоена профессия. Я соответствую своему диплому.

— У вас два высших образования. Вы профессиональный психолог, хотя на практике и не были им, и параллельно учились в ГИТИСе. Как вам удавалось совмещать учёбу на двух невероятно сложных направлениях, которые требуют полной отдачи? Почему в итоге не стали работать психологом?

— Андрей Александрович сказал мне, что можно заниматься только одной профессией — актёрской — и больше ничем. Так оно и было. Я, конечно, учился в ГИТИСе на его курсе и при театре Маяковского, а лекции и семинары на факультете психологии Московского университета (МГУ имени М.В. Ломоносова. — RT) посещал реже. Поэтому в сессии мне приходилось трудновато, но каким-то образом я выполнил обещание, данное своим родителям, — закончить Московский университет. В чём-то мне помогала моя мама, доктор наук, которая до сих пор является профессором факультета психологии Московского университета. Но я не обладаю теми знаниями в области психологии, которыми обладают мои соученики по университету. Тем более что с третьего курса я уже играл в спектаклях и был задействован в репертуаре театра Маяковского. Поэтому никаким психологом я себя не считаю, а считаю себя артистом. Гончарову я рассказал потом, что учился параллельно в двух вузах. И это вызвало ко мне дополнительное уважение с его стороны. Он любил людей, которые совершают такие неординарные поступки в жизни.

— В одном из своих интервью вы говорили, что звёздная болезнь не обошла вас стороной. Когда и как она проявлялась в вашей жизни? Когда вы поняли, что необходимо её сдерживать?

— Популярность артисту действительно больше дают кинематограф и телевидение. Когда вышли мои первые фильмы, полнометражные картины и сериалы, я стал узнаваемым, у меня стали брать автографы, зрители со мной стали фотографироваться, меня стали приглашать на интервью. Наверное, это были первые знаки некоей узнаваемости и популярности. Это, с одной стороны, приятно, в профессии актёра это, несомненно, должно быть, но также очень ответственно. Я знаю, что с некоторых пор зрители покупают билет в театр, покупают билет в кино или переключают канал телевизора, зная, что увидят там артиста Спиваковского. Поэтому я не могу разочаровать своего зрителя и пытаюсь всегда работать на 100%.

— Сейчас вы не играете в театре Маяковского, только в антрепризах и своих чтецких программах. С чем связан ваш уход из классического театра?

— В определённый момент сменилось художественное руководство театра и мне стало не по пути с той театральной эстетикой, которую предлагал мне сменившийся на этом посту художественный руководитель. Мне стало скучновато. Я всё-таки представитель истинного русского драматического театра, где во главе угла находится актёр. Поэтому я спокойно ушёл и продолжаю свою театральную деятельность в антрепризах. Были периоды, когда я был приглашённым артистом в других театрах, как принято говорить в спорте, легионером. Сделал это очень легко и спокойно. И замечательно продолжаю творить.

— Как ваши дети относятся к вашей профессии? Хвастаются перед сверстниками? Сами задумываются о том, чтобы стать актёрами?

— Дочка задумывается. Она уже играет в театре главные роли. И я действительно вижу у неё определённые способности. Посмотрим, насколько они будут развиваться. Что касается хвастовства, они (дети. — RT) скромные, мы с моей супругой Светланой их очень правильно воспитываем. Они совершенно не кичатся тем, что их папа — известный артист. Я бы даже сказал, что они немножко смущаются, когда в их присутствии со мной фотографируются и берут автографы. Они мило улыбаются и находятся в стороне. Однако они с удовольствием смотрят мои спектакли и фильмы. Другой вопрос, как мы смеёмся с супругой, — не все мои фильмы пока можно показать детям, потому что я сыграл целый ряд совсем малоприятных типов и им ещё рановато это смотреть. Но подрастут и посмотрят.