«Серьезное кино нельзя снимать без шуток». Интервью с Павлом Трубинером
Остросюжетный детективный сериал «Банда ЗИГ ЗАГ» вышел на онлайн-платформе KION. Главаря преступников, Федора Кириллова, в ленте сыграл Павел Трубинер. «Вечерняя Москва» пообщалась с актером.
— Павел, расскажите о своем персонаже
.
— Мой герой — предводитель банды «ЗИГ ЗАГ». Жесткий, злой, беспощадный. По своей сути — ужасный подонок, который идет на все: на убийства, на обман. Я играл отрицательных персонажей и раньше, но всегда их оправдывал. Они сохраняли в себе частичку хорошего. В этом персонаже, к сожалению, этого нет совсем.
— Сложно «включить» в себе негодяя?
— В положительном персонаже все определенно — он должен быть хорошим, достойным примером. Как бы банально это ни звучало, отрицательных персонажей играть интереснее. Мой герой может быть разным.
Он многогранный, многоликий подлец, потому что ему приходится играть разные роли — то подделывать документы, то облачаться в образ военного. Как актеру мне его играть было интересно.
© Вечерняя Москва— Чем запомнились съемки?
— Фильм снимали в Санкт-Петербурге, довольно долго. Как обычно, была большая влажность, промозглая прохладная погода. Нам досталась не слишком снежная зима. А действие происходит в 1941 году, когда выпало много снега и было холодно. Приходилось выходить из положения — свозили снег с разных концов города. Локации были выбраны красивые. Финальную часть снимали в Петропавловской крепости на самом шпиле.
Я побывал внутри часового механизма. Кино хорошо тем, что бываешь там, куда по доброй воле не попадешь.
— Экстремальные моменты присутствовали?
— Кино всегда связано с экстримом. На шпиле Петропавловки было очень холодно и небезопасно: мороз, открытая площадка, скользко, можно свалиться. Слава богу, все обошлось.
— Страх высоты испытывали?
— Я очень боюсь высоты. И надо сказать, что с возрастом это как-то обострилось. Я не боюсь летать на самолетах, но на высоте в открытом пространстве, откуда люди представляются маленькими муравьями, страшновато.
— Одежда военных лет не согревала?
— На крыше Петропавловки я был в офицерской тяжелой шинели. Грела не очень. А вот бушлат из овчины, хоть и тяжелый, согревал.
— С блокадниками общались, чтобы прочувствовать то время?
— Я москвич. У меня знакомых блокадников нет. Все образы, атмосфера из литературы, увиденных и услышанных документальных воспоминаний людей. Личных встреч и бесед не было.
— А место эмоциональной разрядке на площадке находили?
— Даже очень серьезное кино невозможно снимать без хорошего чувства юмора. Если его нет, фильм не получится. Безусловно, мы и шутили, и смеялись.
— Свои работы часто пересматриваете?
— Редко. Если удается, садимся с семьей, разливаем чай и вместе смотрим. Артист — всегда критик своей роли. Когда ог смотрит на себя в экран, как в зеркало, то думает над тем, что мог бы сделать лучше.
— Вы читаете отзывы?
— Иногда. Сколько людей, столько и мнений. Это нормально. Каждый человек вправе высказываться в определенных рамках. Я апеллирую к тому, что кому-то это всетаки нравится. Если негативное мнение присутствует, можно переключиться на другое, положительное. Но если идет повальное отрицание того, что ты сделал, — наверное, это большой крах.
— Правда, что съемка в рекламном ролике про кофе помогла вам проложить путь в кино?
— Это счастливый случай. Мне повезло, что реклама оказалась мини-фильмом. Это был маленький, но очень точный опыт, который помог мне идти дальше.
— Вы родились и выросли в районе Северный, что на окраине Москвы. Какие остались воспоминания из детства?
— Тогда это был поселок, в трех километрах от нынешней МКАД. Мы жили на 9-й линии, это небольшая улица. Дедушка участвовал в строительстве водопроводной станции, вокруг которой и вырос микрорайон. Он был инженером, заместителем начальника большого ремонтно-механического цеха, где ремонтировали насосы, моторы для закачки воды. Ничего особенного о работе он не рассказывал. Меня, маленького, она не интересовала. Потом на станции работали папа, мама.
© Вечерняя Москва— Но выбрали творческую стезю. Что подтолкнуло?
— В 8-м классе в спектакле «Ревизор» по Гоголю я сыграл чиновника Землянику. Вот тогда учителя заговорили о том, что мне надо идти в театральный. Я не стал дожидаться окончания школы и после девятого класса поступил в театральный колледж, а потом и в ГИТИС, после учебы в котором началась актерская карьера.
— Дедушка и папа наверняка могли и дома что-то починить. А вы?
— В семье у нас все рукастые. Дедушка чинил машины, мы с ним перебирали моторы. И сыновья у меня выросли такими же — все могут.
Видимо, у нас умение все делать своими руками передается по наследству. В этом году возле дома с ребятами построили террасу: деревянный навес четыре на шесть метров с подиумом. Лето прошло не зря.
— С оружием вы на «ты» давно. В тир ходите?
— Хожу. Иногда ружье нужно пристреливать: пришел, натренировал удовлетворительную кучность стрельбы и пошел дальше. Я не соревнуюсь. В свободное время предпочитаю быть на природе. Люблю охоту. Пристрастил к ней и старшую дочь: Лиза уже со мной ездила. Люблю рыбалку. У нас отличный актерский коллектив, с которым готовимся и выезжаем. Это не значит, что мы вернемся с добычей.
Главное — общение друг с другом. Ловлю рыбу, чтобы потом вкусно приготовить и семьей съесть. У меня отсутствует рвение поймать «здоровую акулу».
— В августе вы в четвертый раз стали отцом. Чем маленькая Тереза удивляет?
— Она со мной уже практически разговаривает. Болтает, конечно, на своем языке, но — молодец. Каждый раз, как прихожу домой, узнает меня, радуется, улыбается. Дети — мое богатство.
ДОСЬЕ
Павел Трубинер родился 20 ноября 1976 года в поселке Северный (сейчас — район Москвы) в семье инженеров. В 1995 году окончил ГИТИС. Снялся в более чем 100 картинах. В браке с актрисой театра «Сатирикон» Юлией Мельниковой.
Сюжет
Зима 1941 года. Запасы еды в Ленинграде кончились, а поставки заблокированы. В это трудное время в городе объявляется банда мошенников и грабителей.
КОРОТКО О ГЛАВНОМ
— Правда, что для одной из ролей вы брали уроки у артиста балета Николая Цискаридзе?
— Николай — слишком занятой человек, чтобы давать уроки. Мы с Лизой Боярской просто консультировались с ним перед съемками фильма «Фантазии белых ночей», где играли балетную пару. А репетировали с другими замечательными педагогами.
— Вы играете в антрепризном спектакле «Счастье у каждого свое». Где комфортнее — на сцене или перед камерой?
— Да, это замечательный веселый русский спектакль по пьесе Александра Островского «Добрый барин». Для меня кино и театр — разные пространства. Есть такая формула: в театре за кулисами вдыхаешь, а на поклоне выдыхаешь. А в кино ты дышишь постоянно — от дубля к дублю. Мне везде комфортно. Если все правильно делаешь и отдаешь зрителю положительную энергию, он тебе ее возвращает.
— Артист Юрий Яковлев как-то сказал, что дети — главное: мол, роли и фильмы забудутся, а дети останутся. Согласны?
— Думаю, так люди говорят с позиции прожитых лет, когда что-то создали. Мне кажется, что в этом присутствует лукавство. Безусловно, семья — это очень важно.
Но одно не отменяет другого. Наверное, когда хочешь чего-то добиться, приходится чем-то жертвовать. Тяжело усидеть на двух стульях. Надо искать баланс.
— Кто из артистов для вас является ориентиром? Были знаковые встречи?
— Я люблю творчество Андрея Миронова. Он умер, так что встретиться не получилось. Но мне посчастливилось встретить других замечательных людей не только творческих профессий.
— С одноклассниками встречаетесь?
— Я учился в школе № 709. У нас не завелось традиции встречаться с одноклассниками. Но в Северный район приезжаю. Мама там живет. А я — на западе Москвы, за городом. Я вырос за пределами МКАД и за ее пределами живу. В город выезжаю либо по делам, либо на съемки. Я — загородный человек.
