Ляля Анпилогова. Студентка 3-его курса Школы-Студии МХАТ. Исполнительница роли Лики в спектакле "Белый Вальс" на малой сцене театра Пушкина.

С Лялей мы встретились в кафе "Циники" в ста метрах от театра Пушкина. В отличие от остальных актеров, Ляля – коренная москвичка. Более того, она из актерской семьи! Ее отец Юрий Анпилогов – один из ведущих актеров театра "Модерн" (рекомендую посмотреть спектакль "Петр 1", где он играет главную роль). Поэтому сразу напрашивается первый вопрос: Почему же ваш отец актер не лег костьми, когда вы решили поступать на актерский? Лег! Говорил – не иди никогда. Тем более, что я закончила немецкую гимназию, у меня хороший немецкий язык. Родители хотели, чтобы я стала переводчиком, журналистом, или чтобы я уехала в Германию. И вы пошли против воли отца? Я поступила не с первого раза. Сначала шла в Щукинское училище, дошла до третьего тура, но, увы, не прозвучала моя фамилия. Как потом выяснилось, из-за моего неадекватного поведения. На этюдах мальчик прикоснулся ко мне, и я дала ему пощечину. Это была не запланированная пощечина? Нет! Часть этюда! Естественная реакция. Поэтому пришлось подождать год, зато потом я поступила в школу студию МХАТ к Евгению Александровичу Писареву. (Кстати, Юрий Анпилогов тоже в свое время закончил школу студию МХАТ. – авт.). Ваш отец известен в первую очередь как театральный актер. А вы для себя рассматриваете вопрос съемок в кино? Сейчас я рассматриваю исключительно вопрос учебы. Я очень хочу учиться. Пока что я живу этим, а что будет дальше, не знаю. Борис Леонидович Дьяченко (педагог и режиссер "Белого Вальса". – авт.) рассказывал мне, что, когда он назначил вас на роль, то многие были удивлены его решением. Как вы отреагировали на назначение на роль? Я была удивлена и счастлива. Борис Леонидович со мной с первого курса. Во всех этюдах, всегда была его поддержка, помощь, неугасаемая вера в меня. Я не могу представить себе свою творческую жизнь без его помощи. Я пообещала себе, что сыграю эту роль. Вы человек жизнерадостный, а роль Лики назвать жизнерадостной сложно. До "Белого вальса" я поставила на себе штамп комедийной актрисы. Внутренний штамп. Не то, чтобы мне это легко, но я могу. Евгения Олеговна Дмитриевна (педагог и режиссер спектакля "Л.Е.С. – авт.) всегда говорила – ты трагическая актриса. И после того урока, который дал мне Борис Леонидович, я стала себя ощущать по-другому. Поэтому теперь какая роль – ту и буду играть. Сейчас понятно, что Борис Леонидович сделал правильный выбор. Не было ли у вас некой ревности к своей коллеге Кристине Гаспарян? Ведь роль Лики единственная в этом спектакле, у которой есть замена? Мне совершенно не свойственны такие чувства, как зависть. Здоровая конкуренция – это хорошо. Но мы разные, у нас разное мировоззрение. В итоге получилось два разных спектакля с одной мыслью. И надо сравнивать спектакли, а не нас как актрис. Согласен. Редкий случай, когда два состава – и два совершенно разных спектакля. Как работали над ролью? Изначально мы прочитали текст. Я не люблю говорить о том, что мы к чему-то там прикоснулись, к истории России, блокаде. Это такие банальные слова. Я думаю, что это должно прийти. Работали долго, скрупулезно. Но как вы в свои 20 смогли понять 36-летнюю женщину? Вера! Я не читала какую-то специальную литературу. Но постоянно читаю русскую и советскую классику. Но никакие книги не заменят веру. Да, это я! Да, мне 36! А что еще может быть? Какая ваша любимая роль из нынешних? Я не люблю в своей жизни что-то сравнивать. Но сейчас ближе ко мне, наверное, "Белый Вальс". Назовите роль вашей мечты. Элиза Дулиттл из "Пигмалиона". Хотя я хочу сыграть всё. Например, Мону из "Безымянной звезды", Гедду Габлер, Наташу Ростову. Я бы дал вам роль Сони Мармеладовой. Да и вообще любую из героинь Достоевского. Ляля мечтательно закатывает глаза. Что самое сложное в работе? Где-то это сложность с текстом, где-то в атмосфере. Самое главное для хорошего спектакля – атмосфера. Как только появляется зависть, подводные камни – спектакль может быть на грани провала. Когда атмосфера создает толчок, ты можешь за кулисами смеяться, радоваться – тогда все получается. А если будет плохая атмосфера? Как тогда будете играть? Спасает внутреннее желание. Я хочу играть, я хочу сделать эту роль, этот спектакль. Главное ты и твое желание делать. Самое главное – не потерять любовь к этому делу. Самое страшное – потерять любовь к этому делу. Если вдруг такое произойдет – я уйду из профессии. Я не верю, что имею право остаться в профессии, потеряв к ней любовь. Вы можете себе представить сейчас, что когда-то потеряете любовь к театру и профессии? Представить не могу. Но отрицать, что такое никогда не произойдет – нельзя. У меня есть желание пройти этот путь достойно. С каким театром вам хотелось бы связать свою дальнейшую судьбу? С театром Пушкина! На большой или на малой сцене сложнее играть? Даже не знаю... (серьезно задумывается). Но если в филиале мы можем играть маленькие интимные сцены друг с другом, то большая сцена – это какой посыл должен быть? Это абсолютно… (смеется) я не люблю ничего сравнивать! Вам не завидуют в театре или на курсе? К счастью, нет! Мы все одна команда. Мы все работаем на одно дело. Нас всегда учат. Ты не можешь приходить в театр с плохим настроением, и ты не можешь выносить из театра какие-то свои внутренние переживания. Не можешь их переносить в дом. В отличие от Ляли, я, напротив, люблю сравнивать всё и вся (издержки профессии). И до, и после нашей встречи я думал, с кем бы можно сравнить Лялю. Сколько ни перебирал актрис – найти прямой аналог так и не смог. Может, она в чем-то Мадлен Джабраилова. А может быть, в чем-то Марина Неелова. А в чем-то она Наталья Гундарева. И, наверное, и Фаина Раневская. Но, несмотря на то, другое и третье, она Ляля! И это, на мой взгляд, в молодой актрисе – самое ценное! Кстати, на следующий день был очередной "Белый Вальс". Уже прошло время, уже спектакль устоялся. И уже говорят, что Лялина роль вышла просто на запредельный уровень. А это значит, что 21 июня – я пойду смотреть Белый Вальс – в четвертый раз! Будем и дальше наблюдать за ее карьерой и за ее ролями. Очень надеюсь, что этот разговор далеко не последний.