Актриса театра и кино Мария Кулакова уже больше десяти лет снимается в сериале-долгожителе — медицинской драме "Склифосовский". Она играет нейрохирурга, жену главного героя — харизматичного хирурга Олега Брагина (Максим Аверин). Перед выходом на телеканале "Россия" нового сезона актриса дала интервью ТАСС. Мария Куликова рассказала, не надоел ли сериал зрителям и артистам, как ей работается с Авериным, что думает о буллинге. Также она порасссуждала, открыт ли для русских западный мир и почему у нее нет ни одной отрицательной роли.
— Мария, 3 февраля выходит двенадцатый сезон "Склифосовского". Цифра все-таки серьезная. Максим Аверин говорит, что артисты сериала не относятся к работе как к рутине, постоянно что-то придумывают. Но, объективно, как все-таки вам удается сохранять интерес к проекту через столько лет?
— А я скажу честно — мы успеваем соскучиться. Дело в том, что у нас классный актерский состав, очень многие артисты заняты в параллельных проектах — в театре, в кино, в сериалах. Мы не так часто видимся, как кажется. Главных героев очень много. И иногда бывает очень мало смен в месяц. То есть мы рвемся на свою площадку с площадок, скажем в кавычках, "вражеских". Мы приходим как к себе домой. Потому что любой новый проект для артиста, даже опытного, даже заслуженного, народного, все равно это очень большое испытание. А здесь уже чистый кайф. Здесь мы никому ничего не доказываем. Мы просто приходим получать удовольствие от своей работы.
—Не бывает такого, что вы в каких-то моментах свою героиню даже лучше знаете, например, чем режиссер Юлия Краснова? Нет у вас желания покомандовать и сказать: "Нет-нет, моя героиня так не поступит?". Не хочется вмешаться в рабочий процесс?
— Мы все так делаем. Но у меня характер чуть другой. Я могу дважды что-то обсудить, высказать свое авторитетное мнение. Но на третий раз уже говорю режиссеру: "Так, я тебе доверяю". Потому что если уж третий раз тебе не идут на встречу, возможно, ты и не права. То есть я очень сомневающийся человек. Когда первый раз что-то предлагаю, мне кажется, что на 100% права. На второй раз уже начинаю сомневаться. На третий раз даю слабину. К сожалению, есть во мне такой момент.
—А насколько, в принципе, у вас жесткие рамки? Есть ли возможность импровизации?
— Конечно. И в этом, наверное, ключ успеха этой картины. Все тащат с собой на площадку какие-то идеи, что-то из жизни. Но чаще всего тащу на съемочную площадку что-то совсем запредельное, сложное и стремное, то, что меня поражает в документальной медицинской литературе. И все тащат, конечно. Нет ни одного человека в мире, который бы никогда не сталкивался с медицинскими проблемами. Поэтому эта тема и такая популярная. В сериале очень много моментов живых, не за столом написанных сценаристами.
—Скажите, пожалуйста, а нет ли у вас уже профдеформации? Нет желания дать совет врачу или в жизни кого-нибудь чуть полечить?
— Бывает. Умничаешь, потому что узнаешь какие-то термины, которые когда-то использовал в кадре. Но мои советы звучат обычно так: "В седьмом сезоне у нас была похожая ситуация". То есть я все-таки вещаю не от своего лица. И люди говорят: "Да, серьезно? И чем там закончилось?" Я отвечаю: "Ну, вроде хорошо, не переживай". Вот на таком уровне, не более того.
—А настоящие врачи как к вам относятся? Видят в вас "коллегу" или все-таки отделяют от экранного образа?
— Очень с большой симпатией относятся. Мне часто звонят родственники, друзья, близкие. Говорят: "Машка, мы были в больнице или в поликлинике. Там такой замечательный доктор, медсестрички. Все смотрят "Склифосовского". Можешь записать им видео?" Я говорю, что да-да-да, все запишу. Очень тепло относятся. С большим снисхождением. Спасибо им большое. Потому что, конечно же, мы не настоящие доктора. И понятно, что, скорее всего, профессионалы видят огромное количество ошибок и глупостей. Но нам все прощают, потому что мы милые. Во главе с Брагиным, которого все обожают, нам прощают все наши дурацкие косяки.
—Кстати, моя знакомая-врач тоже всегда смотрела ваш сериал и говорила, что с точки зрения медицины в нем все довольно точно… А какой вы, в принципе, видите аудиторию сериала? Вряд ли же это только врачи?
— Нет, сто процентов. Аудитория у нас невероятно большая. Знаете, я оказалась в больнице со своим сыном буквально летом прошлого года. И очень многие девчонки, интерны приходили и говорили: "Вы знаете, мы из-за "Склифосовского" пошли в эту профессию". То есть точно смотрит молодежь. И их это каким-то образом вдохновляет. Это очень круто. У меня сестра — доктор со стажем, она взрослый человек. Она уже давно не интерн, но смотрит. Родители друзей смотрят. Многие.
—В новом сезоне вашей героини много будет в кадре?
— Cложно оценить объем. Но зрители сокрушались, особенно последние пару лет, что им не хватало отношений между Брагиными. Не то, чтобы конкретно меня, а именно отношений человеческих. Что, собственно, и цепляет любого зрителя. Потому что медицина — это хорошо. Но на этом фоне разворачиваются людские трагедии и счастливые моменты. И за этим интереснее всего наблюдать. Я в принципе очень спокойно к себе отношусь — много меня в кадре, мало… Тем более, что параллельно есть огромное количество проектов. Наоборот, ты в какой-то момент садишься и думаешь: "Боже мой, ну будет хотя бы одна сцена без меня. Ну что ж такое, я вообще выдохнуть не могу!" Скоро выйдет сериал "Однажды в Залесье", где у меня другая форма, полицейская. И написали так сценаристы, что я вообще не понимала, когда моя героиня спит, потому что она все время где-то на передовой. Поэтому очень сложно оценивать. Ты работаешь и работаешь. И все равно никто не успевает смотреть свои картины, мне кажется. Большинство артистов только потом, спустя годы, случайно натыкаются и зависают. У меня такое было пару раз: "Ну боже мой, это я, ух-ты, ничего себе, это же какой год…" А так — некогда, к сожалению.
—А если говорить про предыдущие 11 сезонов, можно посчитать, сколько серий вы сами видели? Вам самой как зрителю сериал интересен?
— Когда только-только мы вошли в эту реку, конечно, было безумно интересно. И мы, наверное, немножко привыкли. Больше 14 лет прошло. А параллельно же еще идет жизнь. Представляете, сколько событий невероятных случилось. И дети рождаются, растут, и путешествия, и все остальное… Поэтому у меня это какой-то огромный цветной ком событий, из которого очень сложно выдернуть именно линию "Склифосовского".
—Хотела спросить про Максима Аверина. Ходят слухи, что он очень закрытый человек. Интервью не дает, с журналистами не общается. Какой он в работе?
— Мы же учились вместе в Щукинском училище. Знаем друг друга с 1994 года, это раз. А два, видимо, эту закрытость от журналистов он компенсирует открытостью со своим партнерами. Это закон физики. Где-то прибыло, где-то убыло. Поэтому на площадке мы Максом наслаждаемся. Он человек-фонтан. Что-то невероятное. Я не знаю, откуда он черпает энергию, потому что я на него смотрю иногда и думаю: "Как такое возможно"? Он снимается круглосуточно, а по вечерам играет огромное количество сложнейших спектаклей. Не понимаю, как он это вытягивает. Я, например, уже не тяну. Я работала в академическом театре, у меня было много спектаклей, но тогда не было такого количества съемок. Сейчас, когда я ежедневно получаю классные предложения с пьесами, с шикарными партнерами, просто понимаю, что не потяну. Что у меня на полгода вперед есть планы, в том числе и следующий сезон "Склифосовского", кстати говоря. И я думаю, что, ну нет, наверное, это невозможно. Как же я буду репетировать? Как же я после съемок буду ехать играть спектакль трехчасовой? А у Макса названия-то какие! "Бег", "Гамлет", "Маскарад". Просто мировой репертуар. Как-то вот он тащит это все. Природа ему дала такой дар. Мне кажется, что я не такая сильная, как он.
—Но может быть просто органика чуть другая, не для нон-стопа… А как работалось с Романом Мадяновым? Я так понимаю, в сериале была одна из последних его ролей.
— У нас было мало совместных сцен, одна или две за весь сезон. Так получилось, потому что он играл высокое начальство. И моя героиня как-то особо не вхожа была в кабинеты начальственные. Но его все обожали. У него было сумасшедшее чувство юмора. Есть такие артисты, про которых никто никогда не говорил ничего плохого. Про него никогда, по-моему, никакие слухи не ходили. Вот как Александр Анатольевич Ширвиндт. Я не знаю ни одного человека, который может сказать: "Ну, не знаю, он в этом фильме какой-то средний". Или: "Да ну, он злой". Или еще что-то. Есть такая категория людей, про которых никогда не слышала ни одного дурного слова. Вот, собственно, про этого прекрасного человека тоже. Всегда было 33 шутки, 45 анекдотов. Все это очень здорово разбавляет тяжелые смены актерские. Потому что они иногда бывают, правда, сложными.
—Режиссер "Склифосовского" говорит, что в новом сезоне будет затронута тема буллинга, с которым столкнется дочь вашей героини. Что думаете про эту проблему? Она актуальна, например, для вашего сына Ивана?
— Я всегда пытаюсь до него достучаться, спрашиваю обо всем постоянно, очень за него боюсь. Слышу какие-то жуткие совершенно вещи. Периодически и от коллег, и просто где-то в медиапространстве, всплывает какой-то мрак. Но нам помог, видимо, выбор школы избежать этой ситуации. Сейчас Ваня в седьмом классе, начался подростковый возраст. Но школьный класс небольшой у Вани, они годы идут бок о бок. И им безумно повезло с педагогом, которая была первые три года с ними. Это просто наш лотерейный билет — Алла Борисовна. Я уверена, если бы она не сделала этот коллектив таким сплоченным, веселым и классным, многое было бы иначе. Поэтому мне, слава Богу, пока неведома проблема буллинга. Я надеюсь, она и не появится. Но проблема серьезная. Болячки надо вскрывать, надо об этом говорить с широких экранов, чтобы люди задумывались. Если родители увидят что-то подобное в нашей истории, наверное, у них возникнет желание обнять своих детей, поговорить, спросить: "Как ты?"
—Вычитала, что в 2003 году вы делали проект с немецким дирижером. Как вам кажется, в будущем появится ли еще что-то подобное? Будут ли русские артисты работать с западными режиссерами, музыкантами? Не закрыт для нас в принципе западный мир?
— Ну, видите, Юру Борисова вообще на "Оскар" выдвинули. Я думаю, что нет, не закрыт. Мне кажется, что это все мифы. Я очень много езжу по миру. Общаюсь с людьми. Буквально 30 декабря 2024 года были в Вене, очень радушно принимали нас австрийцы. И также радушно итальянцы в Венеции. Я не вижу никакого давления, никакого негатива к русским, не слышу никаких вопросов. За последний год я и во Франции была, и в Испании. Ни одного плохого слова или косого взгляда. В Европе русских везде принимают очень тепло, потому что везде живут люди, все заняты собой, семьей, жильем, едой, своими путешествиями, собаками, пожилыми родителями. Никто каждый день не выходит на трибуну и не решает глобальные вопросы. Все занимаются своими проблемами во всем мире, без исключения. Так же, как и мы. И я хожу по улицам Европы или, допустим, Африки, люди слышат русскую речь и говорят: "О, ты из Москвы, ничего себе, как далеко!" Я уверена, что и творческих союзов очень много. И номинация Борисова на "Оскар" значит, что есть что-то выше политики. Искусство, любовь к творчеству.
—Я пыталась найти в вашей фильмографии хотя бы несколько отрицательных героинь. Не особо получилось. По разговору сейчас понимаю, что вы человек очень приятный и позитивный, но все-таки казалось, что актерам интересно играть, ну, скажем так, негодяев.
— Ну, конечно, интересно, но не дают. Я во всех персонажах стараюсь найти хорошие черты, может поэтому пока выглядит не очень убедительно. Но я очень хочу, очень жду, ужас как жду, мне безумно хочется. Я только "за".
—А если говорить про фильмы и сериалы, что вам самой интересно?
— Я всеядна. И, боже, это просто катастрофа! Надо мной даже шутят друзья, потому что я, что ни спроси, все смотрела. Во-первых, я много летаю, езжу на поездах, там сам Бог велел смотреть фильмы запоем. Во-вторых, я веду дурацкий образ жизни: по ночам смотрю сериалы, потом еле-еле шкандыбаю на работу, жалею, что не выспалась, вечером прихожу домой и продолжаю смотреть.
—Что смотрите?
— Огромное количество наших сериалов, мне безумно интересно следить за творчеством своих коллег. Я смотрю западные сериалы, и английские, и немецкие. У меня какая-то жажда впечатлений невероятная. Также запойно я хожу в театры, готова ехать в Петербург, чтобы посмотреть спектакль, потом обратно и на площадку. В кино смотрю все. Комедии и драмы, и черные комедии, и триллеры жуткие. Я могу три фильма подряд посмотреть.
—Есть свой топ лучших на сегодня?
— Первое, что пришло в голову, это "Псих", сериал, где Константин Богомолов играет главную роль. "1703" с Гошей Куценко, это "черная" история про Петербург, но очень яркая, на мой взгляд, и невероятно смелая. "Трасса", где классный актерский состав и любопытная завязка. "Первый номер" с Женей Цыгановым, я его обожаю. Я и в театре его видела неоднократно. Очень тонкий, очень классный.
—А в авторском кино никогда не хотелось сняться?
— Я с большим удовольствием смотрю такого плана фильмы. Например, опять же с Женей Цыгановым “Человек, который удивил всех". Смотреть я очень люблю, но мне пока предложений такого уровня не поступало. Но я оптимист. И понимаю, чем наша профессия прекрасна. Мы сейчас с вами говорим про авторское кино, я рассказываю, что люблю его, но пока не зовут. А потом вдруг на почту придет письмо с приглашением сыграть в интересном глубоком фильме. Я в это верю. По крайней мере, огромное количество таких случаев в жизни видела. И это классно.