Это вам не «трынь-брынь»! Как балалаечники покорили королеву Англии
Хотя эта дата пока не признана официально, музыканты–народники по всему миру отмечают её концертами. Чем живут воронежские балалаечники, нам рассказал Иван Иншаков, профессор Воронежской академии искусств. Пришлись ко двору – Иван Викторович, есть ли у балалайки в Воронежской области своя история? – Вообще, первое письменное упоминание о балалайке относится к 1688 году. В нём рассказывается о том, как в Москве задержали двух крестьян, которые ехали на извозчичьей лошади в Яусские ворота, пели песни, играли на балалайке и бранили караульных стрельцов. Но та балалайка существенно отличалась от теперешней: она была слабой, маленькой, двухструнной с пятью ладами. Делался инструмент кустарным способом. Только спустя 200 лет балалайку усовершенствовал музыкант–просветитель Василий Андреев. На балалайке Андреева можно играть любые произведения – от народной музыки до классики. В Воронеже впервые появились именно такие балалайки. Те, первые, до нас не дошли, они распространились по более северным областям. У нас русские народные инструменты развивал ученик Андреева, артист его оркестра Пётр Силкин. В начале прошлого века он прибыл в Воронеж и даже организовал здесь ансамбль балалаечников. В 50–х годах в нашей музыкальной школе работал Максим Бородин. Большое количество балалаечников воспитал именно он. Вообще, из Воронежа вышло много музыкантов, которые добились больших успехов и стали настоящими виртуозами в игре на балалайке: Василий Зубченко, Владимир Болдырев, Андрей Горбачёв, Александр Сорокин, Константин Богданов и другие. – Какие события для воронежских балалаечников стали самыми яркими? – Для меня – это наше выступление перед королевой Англии Елизаветой II в 1991 году. Наш ансамбль юных балалаечников, руководителем которого я являюсь, по воле случая попал на благотворительный концерт в Лондон. Знаменательно, что сам Андреев больше 100 лет назад выступал перед королём Англии со своим оркестром. И вот, в Англию пригласили нас – балалаечников из Воронежа. И пусть наше выступление было коротким – всего 3,5 минуты, но это было потрясающе! В том концерте участвовали Дайана Росс и Барбара Стрейзанд. Мы, кстати, заняли второе место по аплодисментам, получив 64 хлопка. Больше было только у Дайаны Росс. – Как же получилось, что воронежский ансамбль выступал перед английской королевой, да ещё в такое сложное время – в 1991 году? – Тем летом проходил фестиваль в Эдинбурге, где выступали российские артисты – наши друзья. Директор этого фестиваля поинтересовался у них, нет ли в России коллектива, который мог бы повеселить публику. И те предложили наш ансамбль. Директор фестиваля послушал наши записи и выслал приглашение. В нашей стране как раз происходил переворот. Отношения с Великобританией были натянутые. И всё же в августе мы прибыли в Эдинбург. Тот фестиваль оказался судьбоносным. Осенью было традиционное чаепитие у королевы, где она собирала директоров фестивалей со всей страны, чтобы выбрать исполнителей для ежегодного благотворительного концерта в пользу артистов эстрады. Директор Эдинбургского фестиваля предложил королеве воронежских балалаечников. Ей идея понравились. Так в декабре мы оказались в Лондоне. Не хватает поддержки – Сегодня игра на балалайке уходит в прошлое или наоборот? – После войны и до перестройки народные инструменты процветали в Воронеже – он был едва не единственным городом в стране, где народная музыка развивалась очень хорошо. Но после перестройки всё изменилось. Сказать сейчас, что балалайка находится на стадии вымирания, нельзя, но и то, что она процветает, тоже неверно. К сожалению, инструмент не развивается, не идёт в массы. У нас, в отличие от многих стран, где народная музыка звучит на каждом шагу, вы не услышите народные инструменты ни в ресторанах, ни по радио, ни по телевидению. Народникам сегодня не хватает поддержки. В Воронеже нет даже русского народного оркестра. Наших балалаечников не приглашают на городские фестивали, хотя нам есть чем удивить публику. Есть ли будущее? – Каково отношение молодёжи к народной музыкальной культуре? – Желание заниматься музыкой чаще исходит от родителей. А родители на балалайку реагируют не слишком радостно – говорят, что это «трынь–брынь». Люди не понимают, что играть на балалайке можно всё, даже концерты Вивальди или Моцарта. Если вы думаете, что на балалайке можно только бренчать, значит, вы никогда не слышали настоящую игру. Но для того чтобы научиться играть на балалайке классическую музыку, должны быть преподаватели соответствующего уровня. К сожалению, у нас в последнее время уровень упал. Зарплата в музыкальных школах и колледжах никакая. Понятно, что никто не хочет работать за копейки. А значит, некому воспитывать юные таланты. А была бы хорошая зарплата, в музыкальные школы пошли бы преподавать и профессора. – Говорят, что воронежские балалаечники играли с симфоническим оркестром? – Это моя сбывшаяся мечта. Как правило, дирижёры не хотят играть с балалаечниками, считая, что это несерьёзно. Поэтому я очень рад, что оркестр пошёл нам навстречу и подарил этот бесценный опыт. Именно те наши ученики, которые играли с симфоническим оркестром, получили замечательную школу. – Каким вы видите будущее народных инструментов? – Как бы плохо к нам не относились, народные инструменты нельзя уничтожить, ведь это наша история, наши традиции, наше прошлое. В других странах так любят балалайку! На ней играют в Индии, Японии, Америке, Израиле, Германии, Чехии, Англии и даже Ливане. А мы сами балалайку не ценим. Это, конечно, грустно, но я думаю, что народные инструменты всё–таки будут жить: и балалайка, и домра, и баян. Нельзя заглушить голос прошлого.
