Пар де пи умильной рецензии Арсения Серебрянного, наш новый колумнист Ника Платошин выступает с разгромной критикой нового хита кинопроката — ромкома Нэнси Майерс «Стажер». После смерти жены одинокому деду (Роберт Де Ниро) становится «некуда жить» и, чтобы впустую не подпирать стены своего крайне благоустроенного двухэтажного таунхауса, он срывает с ист-вилледжского забора листовку о наборе в интернет-кампанию пенсионеров и устраивается стажером в «Ателье Остин», которым верховодит молодая стартаперша Джулс (Энн Хэтэуэй). Пока начальница ездит между «яблочных» моноблоков на изящном белом велосипеде, добрый «динозавр» в костюме с иголочки и со стареньким кожаным портфелем подмышкой завоевывает любовь пестрой молодежной артели и становится местным добряком-есаулом, который и советом поможет, и, при случае, просто по сальной подростковой голове погладит. Весь изойдя на добро где-то к сороковой минуте, Де Ниро втирается в доверие босса и мал-помалу помогает ей разобраться с семейными коллизиями (муж изменяет; ребенок растет без матери) и падающими производственными темпами. По большому счету, вся массовая кино-культура напоминает perpetuum HP Laser Jet — вечный принтер, без конца распечатывающий одну и ту же страничку единственного сценария, в котором иногда (из-за каких-то технических накладок) реплики персонажей и даже их имена меняются местами. Суть от этого, правда, не меняется, но зато в коллективный ум зрителя проецируется иллюзия разнообразия. Хорхе Луис Борхес предположил существование всего лишь четырех литературных сюжетов, обреченных повторятся вновь и вновь. Но создатель магического реализма, пожалуй, дал маху, не сумев предвидеть блестящий блицкриг масскульта. Его адепты — продюсеры и прокатчики, напротив, оказались гораздо сметливее и разделили 4 на 4, нивелировав значение сюжета как такового, но получив в сухом (а в нашем случае мокром) остатке единственный эмоциональный must-have любого кинопродукта — умиление. Оно и только вызывает у уставшего за трудовую неделю потребителя обильное слезотечение, легкий наклон головы и сигнальную фразу: «Как это мило!». Эта формулировка, как услышанный береговой охраной sos матросов, возвещает о полном и необратимом спасении. Спасении проекта. Очень похоже, что и фабула ленты «Стажер» была украдена из той же секретной типографии. В пользу этого соображения говорят очевидные маячки, что вроде небесных спутников сопровождают планету Умиления. Тут и скромно улыбающийся дедуля Де Ниро, и беззащитная в своей житейской наивности трудяга Хэтэуэй и, естественно, анти-нимфетка Пэйдж, по-детски влюбленная в пенсионного стажера. А уж незаконченные, как отброшенные хвосты ящериц, сюжетные линии мы оставим каким-нибудь выродкам бокс-офисов. Например Гаспару Ноэ. Его новую «Любовь», кстати, запретили — негде всхлипнуть. Ника Платошин
