Глобальные поиски себя

Завершился фестиваль в Роттердаме Фестиваль кино Главный "Тигровый приз" Роттердамского фестиваля присужден ностальгической комедии иранского эмигранта Бабака Джалали "Радиогрезы" (США). Спецприз за звуковое решение достался Пабло Ламару, режиссеру парагвайского фильма "Последняя земля", приз NETPAC за лучшую азиатскую картину -- казахской "Чуме в ауле Каратас" Адильхана Ержанова (см. "Ъ" от 6 февраля). Неформальные итоги фестиваля подводит АНДРЕЙ ПЛАХОВ. Новый директор фестиваля Беро Бейер решил вместо трех "Тигровых призов" присуждать только один, усилив его материальную составляющую: теперь к символическому "тигру" прилагается €40 тыс. Идея в том, чтобы привлекать к конкурсу лучшего качества фильмы и демонстрировать преимущество Роттердама перед наступающим ему на пятки Берлинале. Эта новация вызвала споры, ибо конкурс, состоящий в этом году всего из восьми фильмов, оказался очень ровным и по крайней мере половина из них могли с равным основанием претендовать на награду. Вот, скажем, крайне любопытный дебютный фильм, представленный голландским фотографом Питером-Яном Де Пюэ, давним специалистом по Афганистану. Там он и снял "Землю просвещенных" -- кинопоэму об афганских детях, живущих разбоем и рэкетом, промышляющих торговлей опиумом и ляпис-лазурью. Они вооружены и очень опасны, как может быть опасен мальчишка с калашниковым наперевес. И они же безоружны перед сентиментальными чувствами и соблазнами восточных сказок. Каждый мечтает жить во дворце, украшенном той же ляпис-лазурью, и с детства подыскивает себе будущую жену, которую выкупит и поселит в царских хоромах. Мифология средневековья легко уживается с современными технологиями, а мины, на которых подрываются мальчишки, теряя руки и ноги, по-прежнему притягивают их к себе как неиссякаемый источник заработка. Герои картины искренне недоумевают, зачем в их гордый горный край все время лезут иностранцы. Речь чернокожего командира, внушающего старейшинам деревни, что американцы пришли им помочь, афганцы встречают холодным молчанием. В фильме то и дело возникают следы другого, советского сюжета, а янки покидают военную базу под песню Юрия Кирсанова "Над горами кружат вертолеты" с припевом "Афганистан...". Если отвлечься от конкурса, можно выделить две темы, доминирующие в параллельных программах и диктующие жанровые и стилевые решения. Это -- гендерная проблематика и глобализация мира. В программе ID: Gender.net традиционное полярное разделение полов на мужской и женский рассматривается как часть философской и социальной конструкции, которая в западном обществе исчерпала себя к середине ХХ века. Взамен этой нормы современные медиа, и кинематограф в том числе, предлагают множество промежуточных моделей с экзотическими названиями: на место устаревших "транса" и "адрогина" приходят "интерсекс", "плавающий пол" и даже two-spirit (как бы двуполая духовная скрепа). Социально закрепленные гендерные роли уступают место "полу как перформансу". В аргентинском фильме "Красотки" режиссер Мелиза Либенталь использует домашние видеосъемки и старые фотографии, чтобы отследить собственный процесс полового созревания. Она погружает зрителя в ряд специфических проблем (например, как эффективнее избавляться от волос на теле) и рефлексирует по поводу того, почему ее часто принимают за лесбиянку или даже за парня. В конце концов она обретает собственную, ни на кого не похожую идентичность: ее режиссер продемонстрировала, выйдя на сцену получать приз под названием "Светлое будущее". Другая любопытная программа (собранная нашим соотечественником -- кинокритиком Евгением Гусятинским) называется ID: The Generic Self и посвящена новому типу личности -- продукту тотальной глобализации. В экстремальном случае такой субъект не имеет дома и родины, воспоминаний детства и стабильного круга общения; он непрестанно передвигается по миру, живет в самолетах и отелях, а также в интернете, он -- "ни там, ни здесь, везде и нигде". Независимо от того, питается он в "Макдоналдсе" или мишленовском ресторане, этот новый человек поглощен глобальной массовой культурой. Он -- не турист, не путешественник, а кочевник; не эмигрант и не иммигрант, а тотальный мигрант. Таких селфи-персонажей с плавающей идентичностью мы находим в фильмах Greater Things Вахида Хакимзаде или WINWIN Дэниэля Хосля. Стиль этих картин такой же холодный, стерильный и безэмоциональный, как и их герои. На этом отчужденном, дегуманизированном фоне любая первобытная экзотика начинает казаться обретенной истиной. А джунгли современного города пугают больше, чем тропический лес и действующий вулкан из австралийского фильма "Танна", сюжет которого разыгрывается на острове, населенном воинственными аборигенами. Документалисты Мартин Батлер и Бентли Дин отлично владеют материалом и потому не боятся ни наивности, ни прямолинейности истории про местных Ромео и Джульетту, отказавшихся следовать родовым обычаям. А торчащие пенисы из веревок, скрывающие мужскую наготу и в то же время подчеркивающие ее, служат увесистыми контраргументами к теориям третьего пола.