Российский фильм "14+" вошел в программу Берлинского фестиваля
В 2015 году в конкурсной программе Берлинского фестиваля Generation+, где соревнуются картины для детей и юношества, Россию представила картина Андрея Зайцева "14+" - этот проект был известен под названием "Челентано". Это фильм о современных российских Ромео и Джульетте, о первой любви четырнадцатилетних - чистой, робкой и самоотверженной. О том, как дети на наших глазах становятся личностями. И как закаляются характеры. Молодому режиссеру удалось почти невозможное. Говорят, что в памяти крепче всего хранятся запахи - они способны вернуть давно ушедшие мгновения. Так вот, в фильме удалось передать запах тех быстро улетающих лет, когда мальчик становится юношей, девочка - девушкой. Весенний запах юности, когда тебя обвевают вихри увлекательного будущего, когда сама жизнь - еще только обещание прекрасной жизни: вот она, на пороге. Это картина, где сюжетом - рождение и мужание чувств. Ощущения - ее самый напряженный, самый увлекательный сюжет. За ним следишь, как за триллером. Любовный триллер - такой уникальный жанр придумал Андрей Зайцев. Я думаю, на Берлинском фестивале фильм такого уровня - редкая птица. И удивлюсь, если жюри программы Generation+ ее проглядит. Мне кажется, наше кино ждет очередная победа. Мои вопросы Андрею Зайцеву: Как и почему вы взялись за тему современных Ромео и Джульетты? И почему фильм поменял название? Андрей Зайцев: Я был под сильнейшим впечатлением от картины Роя Андерссона "Шведская история любви". Это была история о подростковой любви, и там совершенно замечательные дети: я поймал себя на том, что вот смотрю на них и все время улыбаюсь. Очень захотелось сделать фильм об этом возрасте, о том, что я о нем помню и знаю. Стал писать сценарий, и так получилось, что параллельно слушал песни Челентано - они так удачно легли на замысел, что я решил их как-то использовать в сюжете. Мы придумали, что папа героя был похож на Челентано, на стене квартиры висит его плакат и т. д. Но когда запустились и нашли детей на главные роли, выяснилось, что они вообще не знают, кто такой Челентано, эта музыка им незнакома. Я попросил их принести свою музыку, и результат оказался богаче и интереснее, чем то, что я напридумывал. С Челентано это был бы фильм для поколения родителей, а хотелось снять кино для подростков. Поэтому Челентано остался только в самом начале фильма, а история получилась совсем другая. Потому что сегодня подростки практически живут в социальных сетях, они там общаются, и даже SMS уже не признают, это у них не принято, - посылают сообщения через ВКонтакте. Ваш сценарий был представлен на питчинге фестиваля "Кинотавр"... Андрей Зайцев: Это очень полезное мероприятие: за пару дней можно пообщаться со всеми ведущими продюсерами. Показать им свой проект, услышать ответ: "да" или "нет". И решить все ключевые вопросы, связанные с фильмом. Там мы услышали о нашем сценарии много хорошего и важного. Но никто не решился нас запустить. К счастью, в Фонде кино есть опция "Социально значимый проект", а для подростков 14-16 лет у нас ничего не снимают. И нам выделили частичное финансирование. Стали снимать, но деньги - они были небольшими - быстро кончились. Пошли на питчинг минкультуры, показали фрагменты снятого материала, нам дали дополнительное финансирование, и мы смогли доснять кино. И ваш предыдущий фильм "Бездельники" и "14+" - кино ощущений. Они удивительны по богатству оттенков и нюансов чувств, переживаемых в этом возрасте. И быстротекущего времени: оно проходит, и такой остроты ощущений уже больше никогда не будет. В фильме есть даже обозначение этой быстротечности: ребята рассматривают магнитофонную кассету с таким же изумлением, как я когда-то рассматривал граммофон с трубой: для них это историческая реликвия. Андрей Зайцев: Мне хотелось сделать жесткую историю: чтобы завязка сразу втягивала зрителей в сюжет. Причем слова, по большому счету, ничего не значат: чем меньше слов произносят герои, тем лучше. Надо, чтобы было понятно и так. Вся драматургия строится на взглядах, на том, что идет от героев. Да, это ощущения. В фильме пойман момент, который бывает только однажды: первая любовь, способная перевернуть душу и врезаться в память на всю жизнь. И вы этот уникальный для каждого момент - зафиксировали. И остается ощущение, что он не сыгран исполнителями, а - пережит. Так он правдив, так полно, подробно и естественно передан. Как это получилось? Ведь если у детей, играющих в фильме, еще нет такого опыта - им этого не сыграть. Но и повторить чудо никогда не удается. Андрей Зайцев: Нам повезло с выбором исполнителей - я их угадал. Их главное качество - они оба личности. Мы отсмотрели очень много детей, не меньше тысячи. Ассистенту по кастингу уже не нужно ходить по школам - искали через социальную сеть ВКонтакте. По фото можно примерно понять, что за тип человека. И вот я увидел фотографию Глеба Калюжного. Ко мне много детей приходило - таких ярких личностей я среди них не видел. Личностей вообще мало, и если бы эти двое по каким-то причинам не могли сниматься - мы других просто бы не нашли, других вариантов не было. Оба они - и Глеб и Ульяна Васькович - не пустые, у них есть мысль в глазах, и они оказались дико работоспособными. Они же не профессиональные актеры и не могут на-раз выдать нужную эмоцию! Мы снимали по 17, по 18 дублей. У Глеба было 60 смен, и он опоздал только однажды - когда тебе четырнадцать, и у тебя ветер в голове, это очень серьезная организованность. Думаю, не каждый взрослый способен так вкладываться в работу и быть таким ответственным. Я с ними говорил, настраивал на нужный тон, но это не всегда работало: они быстро уставали - они же дети! И тогда играли "на автомате": все - мимо, все - неточно. Я знал, что так будет, и мы на сложные сцены отводили по 2-3 съемочных дня, работали, пока не получится. Вот он открывает дверь, входит, смотрит на нее. Не то! Снова входит, смотрит. Не то: глаза пустые, входит мальчик-робот, движения неточны. И так раз за разом. И вдруг что-то происходит: и глаза те, что нужно, и все движения точны до миллиметра. Так что не было никакой гениальной режиссуры, когда ребята вдруг преображались. Все получалось потому, что они талантливые, работоспособные и очень старались. Никакого волшебства. Но волшебство все же возникло. Картину смотришь с напряжением, какое бывает только в хорошем триллере. Перед тобой проходит очень сложно и увлекательно устроенная внутренняя жизнь людей, взрослеющих прямо на глазах, за эти два часа. И эта жизнь поразительно отражается в их глазах. Именно в них развивается главный сюжет. Актерам реально по 14 лет? Андрей Зайцев: Да, на съемочной площадке исполнилось 15. И сюжет оказался им по размеру? То есть они понимали, о чем речь, уже могли это пережить? Андрей Зайцев: Акселерация! Конечно, они во многом уже взрослые. Хотя еще и дети - с этим плюшевым мишкой. Я прочитал интервью актера Стивена Фрая: он отдал бы все, чтобы снова стать подростком, который не уверен в себе, полон комплексов, сомнений, но он живой, он чувствует, как жизнь проходит сквозь него. Я потому и взялся за эту тему: в таком возрасте все невероятно обострено. Вот в параллельном классе есть девочка, в которую ты влюблен. И ты весь на всех переменках только и смотришь: выйдет она или нет. А если не пришла - весь день погиб, ходишь как в воду опущенный. А если ты ее увидел - ты счастлив абсолютно. А если вдруг бросит взгляд, да еще и улыбнется - ты пьян от счастья и весь день вспоминаешь, как она взглянула. То, как ты чувствуешь себя в этом возрасте - потом уходит безвозвратно. Мне хотелось вернуть это состояние на экране. Возможно, даже пережить его заново. Фильм как-то соотносится с вашим собственным опытом? Андрей Зайцев: Это не автобиографическая картина, но в какой-то степени - конечно. Хотя в основном все придумано. Как я понял, в фильме звук прямой, без переозвучки? Андрей Зайцев: Да, у нас замечательные звукорежиссеры, и с ними мы уже вторую картину не переозвучиваем. "Чистый звук" естественней. Да и как заставишь детей второй раз сыграть то же самое! И отказались от ручной камеры... Андрей Зайцев: Все съемки - со штатива. Ручной камеры стало слишком много, я от нее ужасно устал: бесконечно смотреть неустойчивое изображение на большом экране утомительно. Мы снимали тем же методом, каким снималось классическое кино. Ребята картину уже видели? Андрей Зайцев: Какие-то фрагменты. Полностью впервые посмотрят уже в Берлине. Каковые перспективы фильма в российском прокате? Андрей Зайцев: Мне хочется думать, что это абсолютно зрительское кино. И что подростки на фильм о своем возрасте, своих переживаниях и своих проблемах - пойдут. Надеюсь, что прокат будет широкий: у картины есть коммерческий потенциал. Я понимаю, что говорить об этом еще очень рано - пусть фильм сначала пройдет в прокате. Но заранее приглашаю вас участвовать в нашем онлайн-фестивале "Дубль дв@". Вы же наш лауреат! Андрей Зайцев: А знаете, видеокамера, которую я получил вместе с призом вашего фестиваля, активно участвовала в работе над этим фильмом. Мы весь кастинг провели с ее помощью - снимали детей. А потом она постоянно была с нами на съемочной площадке. В частности, мы с ее помощью осуществили в фильме сцену, когда мальчик снимает девочку на мобильный телефон и потом смотрит эти кадры на компьютерном мониторе.
