Каннские энергетики: Альмодовар, Верхувен, Игги Поп

Один из самых больших соблазнов Каннского фестиваля – его офф-программы: от «Каннской классики» до «Кино на пляже». Каждый год даешь себе зарок чаще выбираться на специальные внеконкурсные показы, но всякий раз отрезвляет вид спящих на сеансах коллег, всюду успевших, все посмотревших, обо всем написавших. Две конкурсные программы и фильмы «Двухнедельника режиссеров» почти не оставляют сил на что-либо другое. Тем более хочется благословить режиссеров, обладающих даром пробуждать обессиленное сознание к активному и радостному восприятию. Это авторы-энергетики — Педро Альмодовар, Пауль Верхувен, Николас Виндинг Рефн. Это дебютант Юхо Куосманен, чей фильм «Самый счастливый день в жизни Олли Мяки» получил главный приз «Особого взгляда». Этому кино и хотелось бы посвятить послесловие к Каннскому фестивалю. Julieta всегда желанного Педро Альмодовара хороша не только как яркое зрелище. Фильм опирается на солидный драматургический каркас. В основе сюжета — рассказы нобелевской лауреатки Элис Манро, чье собрание сочинений недавно напечатало издательство «Азбука». Вновь история матери и дочери, как некогда в «Высоких каблуках». Этот фундамент сообщает новой картине Альмодовара обычно не свойственную ему основательность. Джульетта, сыгранная в юности Адрианой Угарте, а в зрелости – Эммой Суарез, далеко не столь эксцентрична, как прежние героини Альмодовара. В ее истории меньше комических оттенков, зато умение автора быть трогательным и его стремление отдать фильму свое большое чувствительное сердце по-прежнему всеобъемлющи. Счастье и несчастье Джульетты связаны с самоубийством случайного попутчика, которого она не удостоила разговором в поезде. Чувство вины приведет ее к еще большим ранам, которые Альмодовар обожествляет и украшает, как украшают статуи мадонн на праздничных религиозных процессиях. Он воспевает потери Джульетты, ее злосчастный рок, расставание с дочерью, внезапное прозрение, ее стойкость и боль, как средневековый трубадур, на высокой пронзительной ноте – на сей раз гораздо выше каблуков. Николас Виндинг Рефн в «Неоновом демоне» создает даже не кино, а ослепительный дизайнерский объект, объезжая его камерой в многочисленных проекциях. Фильм весь существует на своей поверхности, пульсирует, переливается, истекает неоном и кровью, меняет фактуры в зависимости от угла зрения, нагоняет ужас, смешанный со стыдом, пытается ввести в транс, но не может удержаться от смеха. Содержание этой кровавой шутки минимально: Эль Фэннинг в роли начинающей модели воплощает чистую красоту, которой будут поклоняться, а в финале съедят. Рефн стартовал ровно 20 лет назад, когда в 1996 году появился первый из трех его «Пушеров» (трилогия о жизни наркодилеров Копенгагена). В 2011-м он объявился в Канне с фильмом-лихорадкой «Гони!» и взял приз за режиссуру. Но наиболее помнится «Бронсон» — жизнеописание проклятого поэта за решеткой, превратившего свои пожизненные сроки в серийный хеппенинг. «Неоновый демон» вполне мог быть подписан его именем. Пауль Верхувен в Канне прежде фильмов не представлял, но и без этого очень любим как в своем голландском, так и в американском периоде. Его комедия «Она» не обманула ожиданий. Более того, ее хочется немедленно пересмотреть. Этому желанию весьма способствует Изабель Юппер, сыгравшая в 63 года одну из лучших ролей. В первых же кадрах ее персонажа, Мишель, насилуют под наблюдением домашнего кота. Кота Мишель упрекнет, но в полицию обращаться не станет. С полицией она знакома с детства, когда ее отец перебил всех соседей в округе, а девочка попала на телеэкраны страны и стала с папой наравне объектом всеобщей ненависти. Дочь монстра не может быть жертвой. Мишель сама успешно создает виртуальных монстров для видеоигр и эффективно третирует своих подчиненных и родственнников, включая бывшего мужа. На случай повторного нападения у нее есть необходимый инструмент. Случай не заставит себя ждать. Саспенс удается Верхувену так же хорошо, как и черный юмор. Идеальный баланс для умного жесткого кино. В Голливуде он прятал балаган под маской жанра и идеальной полировкой стиля, но в боевике «Вспомнить все» делал это не так тщательно, как в «Основном инстинкте». А в «Звездном десанте» развернулся в полную силу и превратил комикс о вторжении жуков в политическую сатиру на агитпроп, чем очень часто и являлось голливудское кино. В Европу Верхувен вернулся с «Черной книгой», еретическим текстом, где герои Сопротивления оказывались корыстными ублюдками и палачами, еврейские красавицы оплакивали офицеров СС, а освобожденные народы проявляли бытовой фашизм, совершенно естественный в глазах режиссера, безжалостно разглядывающего человеческий паноптикум. «Она», снятая во Франции и на французском языке – еще одна вариация на эту тему, но более совершенная в формальном отношении, не скованная историческим контекстом. Джим Джармуш и Игги Поп представили в Канне чистый кусок рок-н-ролла — документальный фильм Gimme Danger, посвященный панк-року и группе The Stooges. Игги Поп вспоминает свою первую группу, этапы контркультурной революции и как однажды шагнул со сцены, а его никто не поймал, как осваивали Лондон и Лос-Анджелес, море кайфа, ранние смерти и тех, кто выжил. Джим Джармуш дополняет его хроники специально снятыми для фильма мультиками, старыми пленками с записями концертов, фрагментами детских телепрограмм 1950-х годов, в которых, по словам музыканта, было больше психоделики, чем у Тимоти Лири. Возможно, выход Игги Попа и Джима Джармуша на каннскую красную дорожку войдет также и в историю кино, поскольку в это время их снимал другой великий режиссер и панк Абель Феррара. Из всех наград, розданных нынче каннским конкурсантам, лишь две ушли к тем, за кого хотелось болеть, — к актрисе из «Ма Розы» Брийянте Мендозы и к Андреа Арнольд, чей «Американский мед» отметили призом жюри. Зато выбор «Особого взгляда» совершенно не разочаровал. «Самый счастливый день в жизни Олли Мяки» – черно-белый бесценный артефакт, снятый зернисто, фактурно на 16-миллиметровую камеру с поразительным жизнелюбием и драйвом. В августе 1962 года финский боксер, европейский чемпион в полулегком весе Олли Мяки не побил американца Дейви Мура, не стал чемпионом мира и национальным героем, не пошел на поводу у амбиций, потому что влюбился в деревенскую девушку. Они прыгали через огонь и в воду, танцевали, как у Ларса фон Триера в «Рассекая волны» , и гуляли по набережным, как у Марлена Хуциева в «Заставе Ильича» Юхо Куосманен вернулся в Канн с первым полнометражным фильмом через шесть лет после победы в конкурсе студенческих работ Cinefondation его короткометражки «Торговцы картинами» . Фантазия Куосманена по мотивам биографии реального боксера оказывается еще и забавнейшим кино о кино. Олли все время под прицелом камеры, его ставят на табурет рядом с моделью-каланчой, просят серию хуков-аперкотов прямо в объектив, отрабатывают с ним приветствия и не отстают ни на шаг. Теплый, полный драгоценных деталей фильм о счастливом человеке – своего рода побратим «Патерсона» Джима Джармуша.