Музыка Боуи на Proms - канонизация продолжается

Александр Кан обозреватель по вопросам культуры Концерт музыки Дэвида Боуи, прошедший в минувшую пятницу на традиционном летнем фестивале классической музыки Proms в Лондоне, стал очередным шагом на пути канонизации артиста в британской культуре. А начался этот процесс задолго до смерти музыканта. Канон Боуи Первым шагом на этом пути стал вышедший еще в 1998 году фильм американского режиссера Тодда Хейнса "Бархатная золотая жила". И хотя герой картины - фигура вымышленная, взятое у песни Боуи Velvet Goldmine название, восходящие еще к Оскару Уайльду культурные и имиджевые ассоциации и перекликающиеся с реальной жизнью Боуи сюжетные коллизии не оставляли сомнений в том, кто является прототипом героя фильма, звезды глэм-рока Брайана Слейда. Потом была грандиозная, великолепно сделанная выставка David Bowies Is… в Музее Виктории и Альберта весной и летом 2013 года. Ее главная тема и главное содержание - скрупулезное и вместе с тем невероятно яркое и зрелищное исследование влияния артиста на мир кино, медиа, моды, изобразительного искусства, перформанса, даже танца. Только что в свет вышла книга известного журналиста и критика Пола Морли "Век Боуи" - обстоятельный, очень личностный и очень проникновенный анализ тех радикальных эстетических трансформаций, которые за почти полвека своей творческой активности претерпевал сам артист, и в которые вслед за ним, сломя голову, устремлялись его многочисленные последователи и подражатели. А имя им легион: в подверженности влияниям Боуи охотно и даже с гордостью признаются самые крупные имена в современной популярной и не только популярной культуре. В эти дни в залах лондонского Sotheby's выставлена отражающая незаурядный вкус и тонкое чутье коллекция произведений живописи, скульптуры и дизайна из личного собрания Боуи. Из Лондона она отправится в Лос-Анджелес, Нью-Йорк и Гонконг, а затем вернется в британскую столицу, где и будет предложена на торги в ноябре. Торги эти - одно из главных событий аукционной жизни 2016 года. А в октябре мюзикл Боуи "Лазарь", премьера которого прошла в ноябре прошлого года в Нью-Йорке, приедет в Лондон. За всеми общекультурными и эстетическими революциями, которые одна за другой на протяжении десятилетий неустанно творил Боуи, как-то в тени оказалась собственно музыкальная составляющая его творчества. На первый план выходила личность. Более того, широко распространенной стала точка зрения, что Боуи - не столько музыкант, сколько современный художник в самом широком смысле этого слова, и именно в этом широком общекультурном ключе и следует рассматривать эту фигуру. И музыкант тоже… Справедливости ради, впрочем, стоит вспомнить, что еще в 90-е годы один из основателей минимализма американский композитор Филипп Гласс написал две симфонии, основанные на знаменитых альбомах Боуи его так называемого "берлинского периода", - Первая симфония Low (1992) и Четвертая симфония Heroes (1996). В июне этого года - уже после смерти музыканта - симфония Heroes звучала в программе рок-фестиваля Гластонбери. Эксперименту Гласса по приобщению музыки Боуи к миру классики уже, однако, больше 20 лет, и прошедший 29 июля в лондонском Royal Albert Hall в рамках традиционного летнего фестиваля классической музыки Proms грандиозный концерт музыки Дэвида Боуи - существенный вклад в укреплении канона Боуи, теперь уже собственно композитора. Proms, основанный более ста лет тому назад как фестиваль сугубо классической музыки, в последние годы активно внедряется в сферу популярной музыки: вкрапления джаза, госпела, соул, киномузыки становятся все более регулярными. Proms Боуи, однако, несмотря на обилие имен участников из мира популярной музыки, был задуман и осуществлен по иному принципу. Главная его движущая сила и главный участник - общеевропейский оркестр современной классической музыки s t a r g a z e, основанный и руководимый живущим в Берлине дирижером, композитором и аранжировщиком Андре де Риддером. Риддер - фан Боуи и классически образованный музыкант - видит в музыке своего любимого артиста "инструментальные резонансы и элементы, которые указывают на интерес Боуи к современной классической музыке". Именно в таком ключе - современной классической музыки - и строился весь концерт. Начался он строго классической, даже в оригинале монументально-меланхоличной инструментальной пьесой Боуи-Ино Warszawa из уже упоминавшегося альбома Low, навеянной увиденной Боуи в 1973 году очень мрачной тогда столицей социалистической Польши. (В скобках, к вопросу о влияниях: можно вспомнить, что группа Joy Division поначалу называла себя в честь этой пьесы Warsaw). А заканчивался концерт исполненной на бис, веселой, ритмически зажигательной, главным образом перкуссионной версии самого коммерчески успешного хита Боуи Let's Dance. Аранжировка и оркестровка Андре де Риддер сказал в какой-то момент со сцены, что аранжировщиков и авторов оркестровок в этом концерте не меньше чем солистов-исполнителей. И в этом, мне кажется, главная находка и главное достижение посвященного Боуи концерта Proms. Принципиальный отказ от традиционной рок-формулы с гитарами и барабанами, использование самой широкой палитры не-роковых инструментов: от бас-флейты и флейты-пикколо до арфы и большого органа максимально расширило звуковую палитру мелодий Боуи и позволило выявить скрытые в ней возможно и от самого автора неожиданные гармонические и ритмические находки. Главная заслуга в этом - именно авторов аранжировок. Все они - Джозефин Стивенсон, Анна Мередит, Джерик Бишоф, Грег Сонье и один из лидеров всего направления Дэвид Ланг из американской композиторской группы Bang on a Can - принадлежат к поколению, для которого нет принципиальной разницы между серьезным роком и классикой. Они любят, понимают и умеют играть и ту, и другую музыку, а полученное классическое образование позволяет им легко оперировать всей широтой как симфонического, так и рок-звучания. Не все звезды блистали Если оркестровки и аранжировки были как на подбор - одна другой лучше, то с вокалом неожиданно дело обстояло далеко не самым лучшим образом. Сам Боуи никогда не проходил по числу выдающихся вокалистов, но ни известный и заслуженный Марк Алмонд, взявший себе самые что ни на есть громкие хиты (Life on Mars и Starman), ни всячески раскручиваемая британской прессой в качестве восходящей звезды чернокожая Лора Мвула (Fame), ни вокалист группы Divine Comedy Нил Хеннан (This Is Not America), ни Конор О'Бриен из ирландской фолк-группы Villagers (The Man Who Sold the World) не смогли ни приблизиться к вокальной экспрессии Боуи, ни внести свой собственный индивидуальный окрас в известные мелодии. Заметно лучше выглядел Пол Бьюкеннен из группы The Blue Nile - непоказное, очень мягкое и сдержанное исполнение отличало и известный хит как Ashes to Ashes, и еще не успевшую примелькаться I Can't Give Everything Away из последнего альбома Blackstar. Блеснул единственный классический вокалист - французский контр-тенор Филип Яруски. Его версия почти забытой Always Crashing in the Same Car поразила совершенно необычным, неожиданным классическим звуком. В целом менее известные песни звучали куда лучше, свежее и интереснее, чем хорошо раскрученные и оттого заезженные хиты. Одним из самых ярких моментов концерта для меня стало исполнение Анной Калви вместе с Джереком Бишофом песни Lady Grinning Soul из альбома Aladdin Sane. Ну а кульминацией концерта стала монументальная Blackstar из одноименного последнего альбома Боуи - его завещания и, как сказала вокалистка Аманда Палмер, его предсмертного подарка всем нам. Отдельного упоминания заслуживает появление Джона Кейла. В отсутствие Брайана Ино, Игги Попа, Роберта Фриппа и других еще живых соратников и друзей Боуи Кейл оказался единственным, кто представлял на концерте поколение самого музыканта. Тем более, что он и вовсе один из немногих действующих музыкантов, кто самым решительным образом повлиял на самого Боуи - хорошо известно, с каким почтением Дэвид относился к группе Velvet Underground, в которой Кейл играл в 60-е годы. Более того, Кейл как раз из тех музыкантов, кто еще на заре рок-эпохи умел соединить свою классическую музыкальную школу с новой экспрессией. Его квалификации, умений и чутья должно было с лихвой хватить на то, чтобы найти нестандартную оригинальную "упаковку" для песен Боуи. Однако, отнесенный почти в самый конец двухчасового концерта короткий, из трех песен (Sorrow, Valentine's Day, Space Oddity) сет Кейла в сопровождении не столько элегантного оркестра, сколько традиционной рок-группы звучал и выглядел натужным весельем, особенно на фоне того невероятного эмоционального подъема, который продемонстрировали в Blackstar Аманда Палмер, Анна Калви и Джерик Бишоф. А появление ближе к концу госпел-хора и выход на сцену всех участников концерта и вовсе выглядел как будто "из другой оперы" - из мира поп-музыки, оторваться от которого была призвана вся затея. Смешанное ощущение и светлое чувство Видимо столь грандиозная задача, решавшаяся столь разношерстным составом, не могла не оставить смешанного впечатления. И все же, задорный ритмичный Let's Dance, которым оркестр s t a r g a z e сумел поднять в пляс практически весь пятитысячный Royal Albert Hall, оставил после себя радостное светлое чувство. Именно с таким чувством я шел домой, по теплому, летнему, полуночному Лондону. Шел, думая о музыке Дэвида Боуи.