«Американское кино слишком часто диктует тебе, что думать»

В прокат выходит один из лучших американских фильмов года — трагикомедия Мэтта Росса «Капитан Фантастик», в которой Вигго Мортенсен бережет шестерых детей от тлетворного влияния цивилизации с помощью физподготовки и идей социализма. Росс рассказал «Ленте.ру» о реакции на приз в Каннах и собственных отцовских страхах. «Лента.ру»: После показа «Капитана Фантастика» в Каннах вам устроили десятиминутную овацию. Каково это было? Мэтт Росс: Это было даже чересчур! Я очень, очень всем благодарен, но через пару минут начинаешь чувствовать себя неловко. Конечно, реакция зала была мощной и удивительной. Мы с актерами тут же обнялись. Я стоял в центре зала и, кажется, целую вечность говорил зрителям одно и то же: спасибо, спасибо... А аплодисменты все продолжались и продолжались. В итоге ты можешь только смеяться — потому что это настоящий сюрреализм. На самом деле, я невероятно нервничал, потому что был в Каннах впервые — мне не с чем было сравнивать. Хватает хороших фильмов, которые там освистывают, причем часто необъяснимо. Так что ощущение у меня было, будто все происходящее — сон. А потом вы еще и выиграли приз за лучшую режиссуру в программе «Особый взгляд». Это был такой сюрприз для меня! Мы с женой и детьми уехали из Канн на следующий же день после показа фильма и никак не думали, что придется возвращаться. Приехали в Париж, ходили там в Лувр, по хорошим ресторанам. Никуда не торопились, проще говоря. И тут в субботу, в день вручения наград, звонок из дирекции фестиваля! Честно говоря, я вообще забыл о призах. Мне даже в голову не приходило, что мы можем что-то выиграть — кроме актерского приза для Вигго Мортенсена, в котором я даже не сомневался, настолько большую, сложную и искреннюю работу он проделывает в нашем фильме. Пришлось спешно выписываться из отеля и ехать в Канны. На самолет мы успели в последний момент, а потом еще и встали в пробку по пути на церемонию. Организаторам даже пришлось задержать начало из-за нас. Когда же Рубен Остлунд, объявляя режиссерский приз, назвал мое имя, у меня чуть сердце не остановилось. Не мог дышать, чуть не разрыдался... Конечно, я убежден, что соревнования между артистами — это абсурд; все слишком субъективно. Но каннским призом я горжусь — я так долго шел к признанию в кино, в деле своей жизни, что никогда не забуду этот момент. Тем более что «Капитан Фантастик», как вы рассказывали, родился из ваших собственных родительских переживаний. Да. У меня двое маленьких детей, и я постоянно спрашивал себя, каким отцом хочу быть. Ведь никакого учебника по идеальному отцовству не существует. Когда ты еще не стал родителем, то волен жить как угодно, принимать решения в зависимости от того, как воспитывали тебя самого. Но стоит появиться детям, и ты уже берешь на себя ответственность за руководство чьей-то еще жизнью. Почему мы едим то, что едим? Что детям нужно читать и почему? Какие фильмы и сериалы им можно смотреть? В чем наши главные ценности? Чему я их научу? Во что я верю? Я режиссер, и поэтому хотел задать все эти вопросы в форме киноистории — не стихотворения, не картины, не песни, а значит, нужна была драматургическая структура, нужен был способ высказать мои мысли и вопросы об отцовстве через сюжет. И вы придумали историю отца, который воспитывает шестерых детей вдали от цивилизации. Ага. Вообще, это не такая уж и редкость в современных США. Причем люди, которые решают жить вне системы, часто оказываются самых разных, даже противоположных политических взглядов. Только не подумайте: наш фильм, хотя и часто шутит на темы политики и идеологии, никакую конкретную повестку не продвигает. Сейчас многие двадцатилетние американцы не хотят жить в городах, мечтают выращивать собственную еду, создавать собственные сообщества. Многие из них, как и семья героев «Капитана Фантастика», просто ищут альтернативу. Особенно молодежь. У меня есть друзья в Орегоне и Вашингтоне, которые пытаются так жить. Конечно, без постоянного дохода это нелегко. Но можно, как Бен из «Капитана», мастерить что-то руками на продажу или выращивать овощи и фрукты и продавать уже их. Или в худшем случае работать в интернете. Были другие претенденты на главную роль, кроме Вигго Мортенсена? Вигго был первым, о ком я подумал. По многим причинам. Прежде всего, я давно восхищаюсь его актерскими работами, от «Дороги» до «Обыкновенного насилия» и «Порока на экспорт» — во всех этих фильмах он был душераздирающим, одновременно сильным и уязвимым. До начала совместной работы мы не были знакомы, но теперь я узнал его лучше и зауважал его и как человека. Вигго — не только прекрасный актер, он еще и писатель, поэт, фотограф, художник и, что самое главное, замечательный человек. Артист, играющий в твоем кино главную роль, станет лицом твоего фильма, его декларацией о намерениях. Поэтому для меня так важно было, чтобы Бена сыграл кто-то, кто бы разделял мою любовь к этой историей. Вигго же оказался настоящим перфекционистом — и, как мне кажется, вывел мое кино на принципиально иной уровень. Его персонаж Бен одновременно и вдохновляет, и приводит в ярость. Идея была именно такой? Не уверен, что он действительно приводит зрителей в ярость. Скорее это просто сложный, неидеальный, надломленный персонаж — и таким он, конечно, и был задуман. В самых лучших фильмах, по-моему, нет ни героев, ни злодеев — а во всех персонажах есть и хорошее, и плохое, и героическое, и злодейское. Так что амбивалентность была вписана в структуру фильма. Мне хотелось, чтобы до определенного момента зритель был на стороне героя Вигго, но постепенно начал сомневаться в правильности его действий, даже, возможно, решил, что он в принципе не прав. Так персонаж становится неоднозначным — он бывает прав, а бывает страшно заблуждается. Часто это зависит от того, каково мировоззрение зрителя. Именно. Если уж на то пошло, я хотел снять фильм, который бы просил зрителя на какие-то вопросы ответить самостоятельно. Не помню, кто впервые об этом сказал, возможно, какой-то французский теоретик кино вроде Андре Базена (хотя я могу страшно заблуждаться), но смысл этого высказывания в том, что кино всегда требует от зрителя активного соучастия. В худших своих проявлениях американское кино — хотя хороших фильмов у нас тоже снимают немало — слишком часто, почти каждую секунду говорит тебе, что думать и что чувствовать. Нет ни тонкостей, ни нюансов, ни двусмысленности. Мне нравится прямо противоположное кино — которое просит тебя быть вовлеченным, формировать собственное мнение и мысли на основе той информации, которую дает фильм. Лучшие независимые американские фильмы именно такие. И очень часто таким бывает европейское, китайское, латиноамериканское или африканское кино. Задает много вопросов, заставляет тебя все время размышлять — такое кино я люблю. И такое кино хочу снимать сам. Как вы готовили детей к съемкам? Очевидно, что «Капитан Фантастик» требует от детей-актеров (а их у вас сразу шесть) больше обычного кино. Нам повезло с актерами, кстати. Я был уверен, что мы найдем тех, кто справится, — так и получилось. А что касается подготовки, то важнее всего было, чтобы они сблизились с Вигго, чтобы поверили: он их большой друг, он мог бы быть их настоящим отцом. Мы отправили детей на специальные двухнедельные курсы по выживанию в диких условиях. Ребята были в восторге. Научились строить убежища и разжигать огонь, выслеживать животных, находить съедобные растения. Разделывать добычу! Девчонкам, кстати, это больше всего понравилось — они разделывали настоящую овцу и пришли от этого процесса в восхищение. В обморок никто не падал. А потом все, включая Вигго, ежедневно учились альпинизму. Каждый день все учились играть на инструментах — у нас же два больших музыкальных эпизода, и мы много их репетировали. Девочки учили эсперанто. Вигго научился играть на волынке. За это время они все сблизились и в самом деле стали такой суррогатной семьей. Правдоподобно говорить на экране на языке, которого не знаешь, — это не так сложно. А вот выглядеть родней чужим тебе людям намного труднее. Мне кажется, у нас получилось. У вас самого довольно успешная актерская карьера (Мэтт Росс играл в «Авиаторе», «Американском психопате», сериалах «Кремниевая долина», «Американская история ужасов» и «Кости»). Кем вы себя считаете в первую очередь — актером или режиссером? Режиссером. Хотя ребенком я любил и то, и другое — и театр, где я играл с 12 лет, и маленькие дурацкие фильмы, которые я тогда же снимал на камеру Super 8. Но мне всегда хотелось рассказывать собственные истории, воплощать на экране свои мечты и фантазии. Конечно, я люблю актерскую игру, люблю разгадывать персонажей и исследовать на экране, раскрывать самого себя. Актерская работа — особенно в кино и на телевидении, где нет времени на репетиции, — очень тяжелый труд, который заставляет тебя быть открытым, смелым и лишенным эгоизма. Это труд, который я очень ценю и которому отдаю всего себя. Тем не менее меня очень давно тянуло к написанию сценариев и режиссуре. При всем этом мне кажется, что для зрителя хорошие фильмы — это прежде всего хорошо сыгранные фильмы. Отличный кадр с крана, эффектное освещение, вселяющая тревогу нота саундтрека — все это действует на подсознательном уровне. А то, в чем зритель отдает себе отчет, — это сильная актерская игра, живой человек, который раскрывается на экране. Именно это наиболее эмоциональный элемент фильма, именно ради него мы идем в кинозал, чтобы два часа смотреть в темноте на незнакомых людей. «Капитан Фантастик» выходит в российский прокат 11 августа.