Демократическая и антидемократическая цензура в кино

Все слышали о том, что в СССР иностранные фильмы подвергались цензуре. Все сцены, угрожающие моральному облику строителя коммунизма безжалостно вырезались. Однако цензура кино — вовсе не советское изобретение. Об истории цензуры в кинематографе рассуждает на этой неделе Хави Айен в газете La Vanguardia. Прошло 40 лет с тех пор, как в Испании официально запретили цензуру в кино, но фильмы неудобные для показа никуда не исчезли. Неделю назад у входа в Киноархив Барселоны, известный как Фильмотека, в районе Раваль собралась небольшая толпа, тихая, но увлеченная, с намерением посмотреть легендарную комедию «Оргия» режиссера Франческа Бельмунта, снятую в 1978 году. Это культовый фильм о сексуальных проблемах с идеологической подоплекой, о жизни испанской молодежи 70-х годов. Этот фильм о поколении, представляющий огромный социологический интерес. Желающих много, поэтому до 31 августа предполагается еще один показ, чтобы отметить 40-летие отсутствия цензуры в кино. Надо признать, что по всей видимости Фильмотека почти ежедневно отмечает отсутствие цензуры, в частности в октябре там проходит фестиваль гей‑ и лесбофильмов. Генерал Франко перевернулся бы в гробу, если бы узнал, что сегодня делается в Испании. Цензура Франко официально была ликвидирована в 1977 году, но после смерти диктатора в 1975 году уже появилось больше свободы. Афиша 1976 года газеты La Vanguardia включает в себя, например, фильм «Великий диктатор» Чаплина, запрещенный при жизни Франко (политическая сатира на нацизм и, в особенности, на Гитлера), «Выжженный город» Антонио Рибаса (1976) и два французских фильма: «Медведь и кукла» (1970) с Бриджит Бордо и «Не трогай белую женщину» с Катрин Денёв (1974). Во времена правления Франко были фильмы, которые полностью запрещались к показу, но чаще вырезали сцены и переделывали фразы в дубляже, превращая, например, девушку по вызову в секретаршу. По словам режиссера Романа Губерна, «дубляж был фашистским изобретением, который был навязан Муссолини в 1930 году под предлогом защиты итальянского языка, но на самом деле мотивом было — менять диалоги так, как нравится режиму». Геббельс экспортировал эту систему в Германию в 1934 году, в Испании это было введено профсоюзом работников шоу-бизнеса в 1941 году. Были случаи цензуры сексуальных сцен: например, пострадала эротическая мелодрама Валериана Боровчика «Аморальные истории» (1974). Октави Марти — заместитель директора Фильмотеки говорит: «Интеллектуализация эротики могла допустить некоторые свободы, которые не были законными в коммерческом кинематографе ранее. Во всем этом стали искать философский подтекст». Гораздо меньше повезло более целомудренному, зрелищному и роскошному историческому фильму «Эль Сид» (1961), в котором вырезали много поцелуев Чарлтона Хестона и Софи Лорен, или французской мелодраме о трагических последствиях внебрачной связи «Дьявол во плоти» (1947), «где настоящая проблема была в том, что человек открыто проявлявший свое сексуальное желание, была женщина. Не ее преследовали, а она преследовала, что было в те времена недопустимо». Были нещадно порезаны триллер о супружеской измене «Смерть велосипедиста» (1955), Х. A. Бардема и фильм «Палач» (1963) Луиса Гарсиа Берланги, отображающий в гротескно-фарсовой манере конформизм и слабость личности во франкистской Испании, в котором режиссер уравнял палача с жертвами. Из «Палача» вырезали 14 сцен, но еще более серьезным является то, что Франко захотел его просмотреть и после показа, заметил: «Этот господин не коммунист, не русский, это намного хуже, он плохой испанец». В 1963 году, Карлос Саура, искушал судьбу в антипритче «Плач по бандиту», где в начале фильма появляется Луис Бунюэль, играющий палача. Саура поставил в фильме вопрос: «Что общего между бандитами и либералами?» И сам же ответил на него — в тоталитарном обществе эти две группы становятся практически одним и тем же. В те времена не нужно было быть коммунистом, чтобы пострадать от ножниц цензуры. Достаточно было быть Кармен Севильей — пышные формы кинозвезды подвергались вымарыванию с той же тщательностью, что и политические неприятные режиму моменты. Давление цензуры ощущалось и в других странах, например, во Франции. Это произошло с фильмом Кубрика, действие которого разворачивается на Западном фронте в 1916 году. Речь идет о фильме «Тропы славы» (1957). «Во Франции, — объясняет Марти, — этот фильм Кубрика был запрещен под давлением армии, поскольку в этом фильме бедные и несчастные, выбранные произвольно трое солдат, были расстреляны только из-за того, что кто-то должен был прикрыть глупость и амбиции начальства». Французская армия была показана очень тонкокожей во время Первой мировой войны. Только французское правительство Лионеля Жоспена (1997−2002) переосмыслило эти события и реабилитировало своих солдат. В голливудской мелодраме «Касабланка» (1942) режиссера Майкла Кёртиса, персонаж Рик Блейн, которого играет Хамфри Богард говорит, что входил в состав интернациональных бригад, хотя на самом деле в сценарии изначально имелось в виду, что он принимал участие в высадке войск в Северной Африке, реально произошедшей за несколько недель до премьеры. Впрочем, все равно американские солдаты в Северной Африке этот фильм не увидели: власти не хотели провоцировать многочисленных сторонников вишистского режима во французских колониях. Франко был очень строг в отношении гомосексуализма. Эта тема ни в коем случае не могла появится на широком экране. Поэтому эпический «Лоуренс Аравийский» (1962) Давида Лина тоже был подвергнут цензуре. Зрителям нельзя было знать, что один из героев фильма Питер О’Тул не любил женщин. Среди экзотических диковинок — триллер Манкевича «Внезапно прошлым летом» (1959). Испанские цензоры вырезали здесь несколько сцен, относящихся к мужской проституции. «Фильм снят в Коста-Брава, — говорит Марти, — и дает представление о своеобразном образе местных жителей, которые способны убить тех, кто, по их мнению, слишком раскрепощен и свободен». Цензура имела место и в демократические времена, хотя ее критерии были более гибкими. «Во французских фильмах, — продолжает замдиректора Фильмотеки, — уже в пятидесятые годы было позволительно показывать в кино грудь и ягодицы девушек только при условии, что на экране не будет секса, хотя это не могло быть на переднем плане. Например, Жан Габен говорит по телефону, а позади него девушка раздевается. Во Франции — это было возможно, а в Испании этого быть не могло. Италия была демократической, но католической страной, поэтому голые в итальянском кино тоже были не допустимы». Отдельно от всего стоит «Сало или 120 дней Содома» (1975) — последний фильм итальянского режиссера Пазолини, который получил весьма неоднозначные оценки в связи со сценами насилия и половой развращенности, ужасных убийств и копрофагии. Он до сих пор остается запрещенным в некоторых странах. В частности в Англии он был разрешен к показу только в 2000 году. «Если вы хотите бульон, я дам вам 40 чашек», — говорил сам Пазолини, доводя сцены разврата и насилия до того, что они не вызывали ничего, кроме отвращения. В США кинематограф шестидесятых развивался в свободном направлении, в то время как в Европе еще сильны были целомудренные христианские традиции, строгие правила цензуры существовали до 1967 года. Известен случай со сценой в вестерне «Вне закона» (1943) Говарда Хьюза. Героиня Джейн Рассел несет поднос, камера как бы лежала на подносе и фокусировалась на груди актрисы. Сцена в Америке была запрещена в течение двух лет, но после ее разрешили. Это и стало сигналом к окончанию строгих моральных устоев в кино. Свобода слова стала распространяться и на кино. С тех пор полиция стала защищать кинематографистов от разъяренной толпы демонстрантов, в частности после фильмов «Приветствую тебя, Мария!» или «Последнее искушение Христа». Но и в новое время совсем без цензуры не обошлось. В 1979 году цензура помешала выходу премьеры фильма «Преступление в Куэнке» Пилара Миро о злоупотреблениях со стороны полицейских, который попал под запрет на два года. Более обсуждаемы другие примеры. В 2009 году был наложен запрет на хоррор «Пила 6», что вынудило производителей обрезать фильм так, чтобы его можно было показывать в кинотеатрах. Проблема была схожей с той, что имел фильм «Калигула» Тинто Брасса в 1979 году. В 2010 году было отказано в разрешении на показ испанско-английскому фильму «Мул» Майкла Рэдфорда по идеологическим мотивам, если верить его создателям — в фильме появляется франкистский солдат, предположительно охарактеризованный в манере «политически некорректной». Позднее из-за проблем экономического характера и проблем с судебными органами, в которые был погружен проект, судья разрешил показ фильма два года спустя.