Смертельная ирония английской класски

Историческое кино сложно испортить, а если уж в нём есть классическая (и первоклассная) литература, то дело — табак! (в антикварной трубочке) — шедевр обеспечен. Добавим плюща и костюмов. Публика в восторге. Конечно, есть и более глубокие вещи, чем декольте светских викторианских дам. Старая добрая Англия. Отношения Англии и России в культурной сфере замысловаты. Достаточно вспомнить письма Пушкина, где он мечтает скорее о Лондоне с железными дорогами, чем о Париже с борделями. Да и в творчестве наш национальный гений, который изучал английский самостоятельно — всё-таки испытал влияние и великого барда, и менее значимых писателей. А уж про смерть Байрона Пушкин говорил просто, как про смерть близкого друга. Стоит ли вспоминать про Набокова, который более английский, чем англичане. Да и любовь «наших» нынешних олигархов к высшему свету туманного Альбиона вполне известна. Их правнуки будут приняты в аристократический клуб. Возможно. Нужен же кто-то, кто бы чистил лошадей. Хотя бы парковал машины в гараже. Вернёмся к фильму, точней к роману. Роман, вообще, во многом английское изобретение (можно вспомнить Ричардсона), а уж Остен оказалась навсегда образцом «Englishness». Этот фильм является экранизацией эпистолярного романа «Lady Susan». Который я не читал. Да и почти никто не читал в России. Но все романы Остин построены вокруг семейных историй (в основном женитьб), классовых и культурных противоречий. Попыток поиска счастья. Особенно для взрослеющих молодых людей, которые должны остепениться. Основные интриги всегда связаны с моральными, классовыми и прочими противоречиями. Это аристократическая среда. Там нет детских проституток Лондона и трубочистов, и золотарей, черни. В фильме мы увидим «парадное», подчёркнуто красивое и светское английское общество. Если смотреть на языке оригинала, то можно наслаждаться прекрасным английским с правильным выговором. В фильме говорят так много, что он почти превращается в радио-пьесу. Это вечная беда экранизаций прозы. Нельзя же просто выкидывать тексты классических книг абзацами. Пусть уж лучше говорят. Что отличает фильм от шедевров, например, Йоса Стеллинга, где в полнометражных фильмах почти не звучит ни слова — и все решается сугубо языком кино. В данном случае постоянные small-talks и намёки, разговоры о погоде и женитьбах, вечное колесо жизни. Череда характеров. Эксцентричные родственники, истеричные стареющие девы, холодные аристократы. Подслушивающие служанки, раскланивающиеся не случившиеся супруги, закадровые скрипки. На всём лежит благородная патина старинных канделябров. В данном случае ими никого не убивают, но люди сами убиваются от горя или хотя бы не случившегося счастья. И это тоже вполне по-русски. Может быть, поэтому многие англичане так ценят Чехова. Пусть газоны у нас пожиже (как и дороги), да и чай не так часто вовремя подают. И слуги понеряшливей. Но общее ощущение трагедии жизни… Такая же блажь усадьбы и поиска счастья. Впрочем — никакой трагедии в фильме нет. Скорее, наоборот. И английский юмор — настолько смешной, что даже хочется выучить английский, чтобы так смешно и тонко шутить. Ирония распространяется даже на религию, но настолько мягко и умно, что это кажется скорее её пропагандой, чем осуждением. Тонкая и естественная игра актёров, часто со сдержанной гордостью за то, что это «их история», их великая литература, их национальная гордость и предубеждение. Ирония, например, в том, как «портретно» представляются персонажи почти под фанфары. При этом грань настолько тонка, что если чуть-чуть наклонить голову и поменять угол зрения, то это будет выглядеть не как ирония, а естественный и прямой взгляд на жизнь. Это безумно интересно. И кажется одним из главных «художественных открытий» фильма. Баланс между «реализмом» и «постмодернизмом». Как рассматривать переливные календарики. Можно посмотреть и так. И эдак. В фильме есть и реализм, и издёвка над штампами «английскости» и «светскости» одновременно. И даже людям далёким от английского общества видно, что тут есть о чём подумать и в наши дни. Снобы всех стран давно соединились. Великолепная операторская работа: так много золота и золотых свечей (фильм мог бы войти в учебники, как пособие по имитации освещения свечами — которые, разумеется, не дрожат и не роняют тени, но все реальные источники света так умело спрятаны, что возникает полная иллюзия), золотисто-жёлтый с контрастными прохладными тонами — зелёное, изумрудно-голубое, дымчато-синее. И вновь — золото. Это не красное и чёрное, а куда как нежнее — прохладное и тёплое. Золотое и голубое. В этой гамме решен весь фильм. Можете проверить. Порой используются фильтры. Не нужно быть оператором, чтобы понять, что создатели фильма всерьёз разглядывали до этого живопись. И что-то в ней понимают. Уже ради этого стоит посмотреть картину. Многие кадры выглядят, и правда, как полотна. Или хотя бы репродукции, но всё равно на фоне большинства американских фильмов такая тонкая работа потрясает. Как езда на породистом скакуне галопом по поместьям в ливень к долгожданному камину. С английским сеттером на соседнем кресле-качалке. Из того, что можно посмотреть вдогонку… Старый фильм Кубрика «Барри Линдон». Он тоже отсылает нас к британским аристократам, и интересен и операторской работой (там как раз использовались для освещения только настоящие свечи, что дико усложняло процесс съемок), и интересной режиссурой. Что до «Любви и дружбы», то мне с этой картиной проще дружить, чем её любить. Но удивительно уже то, что картина без «пошлости» и даже взрывов и крови — выходит на большие экраны. За что мы должны быть благодарны Провидению, прокатчикам и просто великой английской литературе. Я был в краях, где родилась Остин. Аккуратные домики, ухоженные кладбища, зеленая трава, чёрнокожие студенты весело бегут в столовую. Всё решается деньгами. Но снаружи бесконечно приветливо. Солнце светит. Птицы поют. Любовь и дружба по-прежнему актуальна, как в социальных сетях, так и везде. А что до России, то здесь красивую жизнь народу показывают в кино.