Лестница власти

Я никогда не голосовал. Ни разу. Ни за позицию, ни за оппозицию. Надеюсь, что и не буду. Где-то, впрочем, такого шанса нет. Кажется, в Австралии, где много диких кенгуру — за отказ от голосования полагается приличный штраф. Про более грустные варианты не будем. Власть одна из самых загадочных тем для художника и мыслителя… Потому что отвратительна «как руки брадобрея», но и притягательна… Фараоны строят рабов строить пирамиды, Царевич убивает своего сына, бывший семинарист становится отцом народов, акварелист объявляет тысячелетней чего-то там, народ безмолвствует etc… Короче говоря, всегда есть о чём побезмолствовать в пивных, диссидентских кухнях, автозаках, милых кафе с крем-брюле. И где угодно ещё. Остановимся пока здесь. Поговорим о фильме. Это выдающееся картина. В сущности, про «власть» снимали многие. Например, Сокуров, который посвятил ей целую тетралогию. И всегда это уместно. Тонко, изящно. С хорошо поставленным светом. Прекрасным актёрами. Философскими отступлениями. Бюджетом. Долгим фестивальным послевкусием. Интересно, что даже технические приёмы в этом фильме иногда напоминают «сокуровские». Например, сознательно размытый и искажённый пейзаж… Да, и как-то так повелось, что люди власти, начиная с древности, привлекали внимание рассказчиков историй. Трагедии сплошь про принцев, королей, правителей… Не правда ли? Как «обычный» ребёнок приходит наверх… Как из «нормального» человека получается политик? Но фильм, стоит смотреть независимо от политических убеждений. В худшем случае вам просто станет скучно, а в лучшем вы откроете для себя шедевр «авторской режиссуры». Перед нами очень редкая картина. Во многих смыслах. На одном из крупных информационных сайтов её жанр назван «ужасы, драма, детектив». Может быть, и так. Краткое описание нашей жизни. Я бы скорее говорил о фильме-эссе. «Личность в истории». Звучит, как тема школьного сочинения, тем более интересного, когда за него берётся крупный режиссёр. Где грань между домысливанием великого содержания и его действительного присутствия? Тут каждый отвечает сам. Но с относительной уверенностью можно сказать, что фильм даёт почву для размышлений, что внутри него двигаются какие-то громады смыслов. Зыбкие и склизкие, как глубоководные сомы. Фильм своего рода увеличительное стекло, которое позволяет дать режиссёрскую версию становления политика. Конечно, детство… Родительские спальни. Молитвы перед едой. Грудь учительницы. Книжки с картинками. Первые истерики и топанье ножками. Фильм начинается с ангелков, а кончается демонами. Если бы психологи каждый раз вместо разговоров о роли детских травм в формировании характера бросали монетку нищим, то проблема нищеты была бы решена… Хороший предвыборный лозунг. Этот тот случай, когда «магия кино», laterna magica, действительно, работает. В картине есть что-то прекрасное и трудно уловимое, но определенно относящееся именно к кино. С первых кадров музыка и хроника нас буквально втягивают внутрь фильма на первых же кадрах, мелькающие шпалы, люди с приветственными плакатами. Редко когда в наши дни посещение кинотеатра можно прировнять к посещению филармонии. И это тот случай. Не только из-за музыки, которая заполняет фильм в разных вариантах. Качество операторской работы и нюансировки режиссуры удивительное… Уголь, сено, солома, ночные вазы, торшеры. Мир, которой, кажется, существует только в кино. Это, и правда, тот мир. Ещё старый. Сейчас власть стала куда как хитрей. Куда как незаметней. А тогда ещё были важны собрания на площадях. И чёрные кавалькады машин. Интересно, что образ проезжающих машин власти довольно часто встречается. Вспомним картину «Хрусталёв, машину!», например… Есть это и в документальной ленте Сокурова, где «кортеж президента». Даже в «Риме» Феллини можно найти долгий проезд полицейских мотоциклистов, представляющих собой символ… Чего-то. В картине много такого «символического». Где-то до наивности. Змеи на камнях. Может быт «символ» а, может быть, просто змеи совокупляются. Проступающие соски через блузку следующим кадром. Читай по слогам. Грехопадение. Змей искуситель. Ну, и так далее… Мальчик проводит рукой по карте мира, которая висит в коридоре. Всё одновременно и «самая обыкновенная жизнь» и символ. Это очень интересная черта фильма. Он может быть прочтён и как просто «реализм», и как выстроенная филигранно система образов. Но всё-таки даже по европейским меркам — лошади слишком чисты, а штукатурка даже, если отваливается, то идеальным порывом руки художника. В этом фильме нет ничего «случайного», в него не прорывается ветер свободы. Актёры существуют словно бы чуть-чуть через тонкое стекло под колпаком, где выкачан воздух. Блистательно, спокойно. В фильме нет ничего «прямого», «наигранного». Наоборот почти всё прячется, недоговаривается… Фильм избегает конкретики. Это и понятно. Необычайно косвенное кино. Как бы немного мимо. Всё полунамёк. Отраженный свет. Контекст. Атмосфера. Историческая точность не так уж важна… В этом смысле фильм нарочито провокативен. То ли про германский национал-социализм, то ли вообще условный «тоталитаризм» (а то и «большевизм» тоже), то ли власть вообще… Власть как таковую. Финал восхождение по лестнице власти. То ли просто лестница, то ли лестница власти. Попробуй разбери. Музыки, может быть, даже слишком много на квадратные сантиметр прекрасного изображения, музыка давит, нагнетает, уплотняет и без того плотную реальность картины. Мучительная волынка и сурдинка существования, кошки скребут на душе, когда их тянут за хвост, жилы наматываются на кулак. Фильм физически создаёт временами невыносимое ощущение мучительности происходящего. Хотя нет никакой крови и насилия. Всё стерильно. Это похоже на кошмар, от которого невозможно проснуться, но предельно элегантный. Хорошее кино должно быть немного скучным — говорят знатоки. Как жизнь. Давать повод где-то улыбнуться, загрустить, а потом кончаться, оставляя лёгкое недоумение. И даже разочарование. Здесь этот путь можно успеть пройти чуть меньше, чем за два часа. А на футбол вы ещё успеете. Там свои лозунги и флаги. И тоже почему-то кричат про победу.