Новый год и Рождество — не только главные семейные праздники в году, но и один из самых популярных мотивов для фильмов: народных, душевных, жизнеутверждающих. Ничто не проявляет в киногероях лучшие чувства так, как приближение торжества. В доказательство — десять отличных картин, которые вместе с чашкой ароматного чая Lipton сделают каникулы незабываемыми. В мировом кино 1980-х не было режиссера, которому бы удавались душевные — и при этом лишенные заискивания и сюсюканья перед зрителем — комедии так, как Джону Хьюзу. «Самолетом, поездом, машиной», уморительная одиссея двух случайных и не выносящих друг друга попутчиков (Стив Мартин и Джон Кэнди, оба на пике комедийной формы), которые в канун праздников пытаются добраться из Нью-Йорка в Чикаго, не кажется устаревшей и спустя тридцать лет после выхода на экраны. В конце концов, кто из нас не оказывался в вынужденной компании человека, который выглядит полной нашей противоположностью? Хьюз превращает эту идею в почти бездонный источник как юмора, так и сочувствия. Бестселлер Ника Хорнби проходит проверку классическим британским семейным кино в этой бойкой экранизации, полной метких — и смешных — наблюдений о природе современного человека. Хью Грант, который в начале 2000-х выбирал роли без промаха, играет ворчливого, убежденного в своей самодостаточности индивидуалиста, привыкшего встречать Рождество в одиночестве. По всем законам жанра ему предстоит убедиться в достоинствах семейных праздников — благодаря неожиданной дружбе с не по годам взрослым 12-летним мальчишкой и его матерью-одиночкой. Комик Уилл Феррелл сделал себе имя фильмами бесконечно бесстыжими — и даже несколько вульгарными. Но в историю кино он обречен войти «Эльфом», пожалуй, самой невинной своей работой. Что, впрочем, не делает ее менее смешной. Герой Феррелла, наивный оптимист Бадди, чем-то похож на Маугли — вот только вырос он не в джунглях, а в вотчине Санты в Лапландии, среди эльфов и оленей. Его столкновение с реальным миром — Нью-Йорком, давно подменившим настоящий рождественский дух коммерцией, — будет насколько залихватски абсурдным, настолько же и трогательным: ведь Бадди оказался среди нас, чтобы напомнить, как сильно Рождество и Новый год зависят от ожидания чуда. Может ли быть настоящим праздничным фильмом история сильно пьющего, несдержанного на язык и склонного к криминальному поведению мизантропа? Ответ — да, если речь о «Плохом Санте». Билли Боб Торнтон играет глубоко несчастного циника-матерщинника, который ради большого воровского куша притворяется Санта-Клаусом из торгового центра, но случайное знакомство с одним очень обиженным на жизнь мальчиком поставит его на путь искреннего перевоспитания. Редкий случай: «Плохому Санте» одинаково хорошо удаются как грязный, беззастенчивый юмор, так и правдоподобная притча об искуплении былых грехов. Действие легендарной комедии Билли Уайлдера начинается за несколько месяцев до декабря — но своей кульминации «Квартира» достигает именно в новогоднюю ночь. Причем праздники служат Уайлдеру прежде всего поводом подчеркнуть одиночество своих персонажей, чтобы затем грандиозно и уморительно эту меланхолию развеять. Джек Леммон предоставляет свою холостяцкую квартиру начальнику для встреч с любовницей, даже не подозревая, что таинственной девушкой является именно та лифтерша (Ширли МакЛейн), в которую он тайно влюблен. Надо, впрочем, знать Уайлдера, чтобы понимать: эта пикантная коллизия закончится не только триумфом любви, но и одной из лучших финальных шуток в истории кино. Сценарист Шейн Блэк ухитрялся выстроить вокруг рождественских торжеств такой легендарный полицейский фильм, как «Смертельное оружие», — не обошелся без праздничной темы он и в своем режиссерском дебюте. «Поцелуй навылет» тоже задействует элементы триллера и кино о закулисье Голливуда — но уже чтобы выстроить историю розысков пропавшей женщины, в которые пускаются погрузневший актер (Вэл Килмер) и циничный частный детектив (Роберт Дауни-младший). Множественные перестрелки и резкие повороты сюжета при этом никак не сказываются на рождественском духе, который в фильме Блэка ощущается, пожалуй, острее, чем в десятках более традиционных праздничных картин. Бессмертная притча Чарлза Диккенса о том, как к завзятому капиталисту Скруджу явились три призрака Рождества, чтобы столкнуть его лицом к лицу с собственными пороками, экранизировалась десятки раз. Но если большинство авторов не рискуют с сюжетом Диккенса экспериментировать, то режиссер Ричард Доннер и его главная звезда Билл Мюррей решились, во-первых, перенести действие в конец 1980-х, а во-вторых, насытить историю характерным для Мюррея безудержным юмором. Сцены карикатурных попыток современного Скруджа угодить бедным родственникам бесценны. Ни одни другие обстоятельства так не способствуют осознанию людьми собственного несовершенства — и примирению с этим универсальным фактом, — как наступление 31 декабря с его традицией проводов одного года и встречи следующего. Вот и культовая французская комедия, которая собирает за праздничным столом впечатляющую коллекцию невротиков и истериков, инфантилов и эгоистов, находит в себе ресурс для прощения и абсурдистского перевоспитания даже этой разношерстной шайки-лейки. Заодно фильм Жан-Мари Пуаре предъявляет и образцовый пример очень французского черного юмора — и лучший способ убедиться, что вас окружают еще вполне нормальные люди. Из множества фильмов с названием «Рождественская сказка» киноманам всего мира ближе всего, пожалуй, эта трагикомедия француза Арно Деплешена с Катрин Денев в главной роли. Хотя бы потому, что Деплешен берет вполне традиционный мотив со съезжающейся в отчий дом со всех концов страны большой семьей и выстраивает на его основе кино — как духоподъемное, так и правдоподобное. Добавьте визуальную изобретательность и готовность шутить на горькие и даже болезненные темы — и обязательное примирение давно разочаровавшихся друг в друге родственников получится, при всей любви Деплешена к фарсу, выстраданным, настоящим. Как встречает праздники элита нью-йоркской буржуазии — рожденные с серебряной ложкой во рту наследники больших капиталов и славных фамилий? Если верить самому ироничному в мировом кино певцу богатых, знаменитых и растерянных Уиту Стиллману, то так же смехотворно, как и все простые люди. За балами дебютантов следуют чинные приемы, а за ними — расслабленные афтепати, но чувство бессилия перед рождественской магией одолеет даже самых богемных из юных героев «Золотой молодежи». Дебют Стиллмана стал откровением 25 лет назад — и остается таковым до сих пор.
