Поколение Экс

Ксения Рождественская о фильме «Т2: Трейнспоттинг» В прокат выходит продолжение фильма Дэнни Бойла "На игле" по одноименному роману Ирвина Уэлша. Спустя 20 лет в Эдинбурге по-прежнему торчат -- и это по-прежнему вставляет В 1996 году фильм "На игле" ("Трейнспоттинг") сделал культовым британского режиссера Дэнни Бойла. За прошедшие 20 лет Бойл получил "Эмми" за режиссуру открытия лондонской Олимпиады и "Оскара" за "Миллионера из трущоб", но его главным фильмом все равно остается "На игле" -- наркотическая ода гранжу, молодости и идиотизму, предъявившая миру восхитительно грязные простыни 90-х. Двадцать лет спустя Бойл решил вернуться к тому, с чего начинал, и снял "Т2: Трейнспоттинг" -- черную комедию о постаревших, но так и не повзрослевших эдинбургских торчках, с теми же актерами и с тем же драйвом. В видеосалонах "На игле" просили так: "Кино, где наркоман ныряет в унитаз". Двадцать лет спустя Марк Рентон (закабаневший и растерянный Эван Макгрегор), главный герой первого фильма, ныряет в унитаз еще более грязный: он возвращается в Эдинбург, к своим друзьям, у которых в финале первого фильма украл все деньги. Роман Ирвина Уэлша "Порно", продолжение "На игле", вышел в 2004 году. В нем герои собирались заниматься порнобизнесом. "Т2: Трейнспоттинг" следует сиквелу Уэлша, но лишь отчасти: здесь и герои взрослее, и бизнес жестче. Кочерыжка (Юэн Бремнер, похожий на иссохшего Олега Гаркушу) все еще на игле, ходит на собрания анонимных наркоманов, сын его презирает. Кайфолом Саймон (возмужавший Джонни Ли Миллер) перешел на кокс, нашел напарницу, молодую болгарскую проститутку Веронику (Анжела Недялкова), и шантажирует любителей секс-подчинения. Бегби (Роберт Карлайл, играющий на этот раз не социопата, а постаревшего разъяренного гопника) сидит в тюрьме, но это ненадолго. Первый "На игле" был настолько живым, настолько наглым, настолько важным, что второй и не собирается выходить из его тени. Визуально Бойл так же изобретателен, а новый саундтрек так же бьет по нервам. И, к счастью, режиссера ничуть не смущает, что все эти флешбэки, анимация, буквы на экране, рваный резкий монтаж, лица не в фокусе -- все это уже 20 лет как устарело. Иногда "Т2" становится слишком сентиментальным, слишком предсказуемым, глуповатым, немолодым -- но это намеренная, жестокая сентиментальность. В "Т2" есть гениальная метафора всей затеи -- этого сиквела, возвращения к Уэлшу, к Эдинбургу, к героиновому романтизму, к актерам, с которыми режиссер за эти 20 лет ссорился и мирился (Макгрегор сильно обиделся на Бойла, когда тот не взял его сниматься в фильм "Пляж"). Рентон заходит в свою комнату в родительском доме, где все осталось, как 20 лет назад. Берет грампластинку, ставит на проигрыватель, игла опускается, и начинается "Lust For Life" -- кавер той самой песни Игги Попа, под которую происходило все самое важное в первом фильме. Не дослушав даже первые пару секунд, Рентон в ужасе вырубает проигрыватель. Прошлое слишком страшно, слишком громко. И слишком близко. Сам режиссер считает, что его сиквел -- о том, что за все приходится платить. Но на самом деле получился фильм о том, что за все уже заплачено дурацкой молодостью. Надо бы перестать винить ее во всех своих неудачах, но это невозможно. "На игле" был фильмом о маргиналах. "Т2" -- фильм о тех, в кого они превращаются: о людях. В одной из ключевых сцен Рентон объясняет Кочерыжке, что они всегда будут торчками и никакой "детокс организма" не сработает. Просто эту энергию надо куда-то направить, начать торчать от чего-то другого. От чего угодно -- хоть от бега, хоть от бокса. Кочерыжка честно пробует заняться боксом, но по-настоящему его вставляет только тогда, когда он начинает складывать буквы в слова. Так на наших глазах из портрета "лишнего поколения", каким был "На игле", дилогия Бойла внезапно вырастает в портрет поколения, которое останется в истории. Потому что оно нашло своего летописца -- такого старомодного и сентиментального, как Кочерыжка. Как Дэнни Бойл. В прокате с 8 марта