Павел Фахртдинов: “Для бардов я не бард, для рокеров - не рокер”

— Ты часто выступаешь в Самаре, но всегда с чем-то новым. Чем теперь удивишь? — Я готовлю неожиданный диск. Правда, пока не могу это доказать — решил пока никому ничего не показывать. Но это будет главный диск планеты. Ну, окей, нашего российского песенно-андеграундного сообщества. — Будут песни не под гитару? — Не только не под гитару, но и в совершенно разнообразных стилях. Я стал работать с профессионалами, которые помогают мне с аранжировками и звуком. Раньше для сольных проектов все делал я. — Люди из мира русского рока? — Нет, это, например, Гребстель — Сергей Калачев. Супер-музыкант, который последние лет двадцать играет с Инной Желанной. Один из лучших басистов планеты, которого хотел однажды взять с собой Питер Гэбриэл. Одну песню сделали с ним. Другую делают в Нью-Йорке. Причем, некоторые партии записали музыканты, играющие с Региной Спектор. В общем, я горю этим диском. Мне очень нравится картинка, которая сложилась у меня в голове. — Сложно, наверное, такое продюсировать? — Бог помогает, а денег нет. Сейчас две песни сделаю, а там посмотрим, взлетят ли они, помогут ли собрать больше денег. — Несмотря на постоянные гастроли, обширные контакты, помощь другим исполнителям, ты все же остаешься в андеграунде и без особых ротаций на радио. Как тебе живется? — Есть куча положительных моментов. Например, я ни от кого не завишу и никто не говорит мне, что нужно делать. И я рад оставаться свободным человеком. Хотя хотелось бы, конечно, больше материально ощутимых эффектов от концертов и песен. Честно говоря, я не могу понять, в какой момент я стал Павлом Фахртдиновым. 15 лет назад я ездил по тусовкам и фестивалям и навязывал свои песни. Потом меня начали просить их спеть. Потом стали звать "за дорогу". Потом — за минимальный гонорар. И постепенно оказалось, что мои песни известны в "профильных", скажем так, музыкальных кругах. Ротации на радио у меня вообще нет, и я не считаю, что она как-то влияет на мою жизнь. — Не надоело в фестивальной тусовке? — Я уже года четыре не очень-то есть на фестивалях. Для бардов я не бард, для рокеров — не рокер. Играю музыку, а не стиль музыки. На бардовские слеты попадаю сейчас, в основном, в жюри. Не очень это дело люблю, но просто так попеть песни редко зовут. — Есть на конкурсах участники, для которых хочется найти приятные слова? — Очень хочется найти приятные слова вообще обо всех участниках. Потому что если человек что-то сочиняет, исполняет, значит он думает. Выучил четыре аккорда или восемнадцать — не так важно. Он знает вектор движения, что уже круто. А там уж зависит от того, какие цели ставит музыкант. Если он хочет в своей тусовке во дворе поиграть песни, то не нужно ему говорить, что садись, мол, позанимайся, послушай то, попробуй писать вот так. Уже хорошо, что он что-то начал делать. Другие ставят себе большие цели… Например, последний яркий человек, которого я видел на конкурсе, — это Дмитрий Дубров. На фестивале "Рамонский родник" под Воронежем. Парень приехал из Харькова (вообще он из Горловки) и стал лауреатом. Сейчас он играет на клавишах со мной в группе ХБ. Но он человек настолько яркий, что ему и конкурсы-то не очень нужны. Непонятно мне и зачем Паша Пиковский пошел в конкурс на Грушинском фестивале. Я с уважением отношусь и к Павлу, и к Грушинскому, но человеку вроде бы и так нечего доказывать. Есть и другие случаи. Был конкурс в городе Томмот, в Якутии. Очень долгий — длился восемь часов. Мы в жюри, разумеется, пребывали в невозможном состоянии. И тут на седьмой час выходит девушка, которую зовут Инесса Томская. От человека с таким именем и фамилией ничего хорошего не ждешь. Она говорит: "Я сейчас спою песню на юкагирском языке". А капелла. Начинает петь, и тут происходит чудо — космос начинает крутиться вокруг этого человека. Я понимаю, что у меня текут слезы. Просто фантастика! Мы потом к ней все подошли, стали выяснять, кто она. Оказалось, что в Якутии она известный человек. И тут-то понятно, зачем она пошла в конкурс — иначе бы мы в жизни не узнали, кто такая Инесса Томская. — Современный Грушинский тебе интересен? — Я не был на Грушинском три или четыре года, даже не знаю, как он сейчас проходит. — Где еще, кроме Мастрюковских озер, музыкальные места силы в России для фестивальных путешественников? — Обязательно нужно ехать на фестиваль "Байкал Live" в конце августа. Туда приезжают, например, аутентичные бурятские группы, которые мы здесь никогда не услышим. Мы вообще здесь, в центральной России, мало знаем о том, что происходит за Сибирью. И совершенно необходимо именно туда ездить фестивальному путешественнику. И в Якутию тоже нужно ехать. Да — восемь часов дороги. Но там и люди в разной степени одаренные съезжаются со всей огромной Якутии. Некоторые тысячу километров преодолевают, чтобы спеть две песни. Вообще же интересных фестивалей очень много. — Ты тоже оказался в числе организаторов удивительного фестиваля "Троица", который делают священники в городе Электроугли. Как так получилось? — Я просто прихожанин этого храма Святой Троицы. Отец Александр и отец Андрей несколько лет назад стали в город привозить крутых музыкантов — Леонида Федорова или группу "Мегаполис", например. Поначалу жители Электроуглей считали, что такого быть не может, и не ходили на эти концерты. Даже бесплатно. Но священники продолжали, чтобы научить, воспитать, показать, что есть другой мир и другая музыка. Тут еще надо учесть, что Электроугли — это город, где еще несколько лет назад на День города выступали Вадим Козаченко и группа "Нэнси". Представляешь? Столпы отечественной музыки приезжают — "АукцЫон", Алексей Айги, Инна Желанная, — а тут такое. — Сейчас фестиваль, видимо, прижился. — В этом году туда приезжали гости из Самары, из Волгограда, из Пензы. Позвонили мне и спросили, во сколько будут точно выступать "25/17", потому что летели специально на них то ли из Челябинска, то ли из Екатеринбурга. — При этом, там еще очень непринужденная атмосфера — фестиваль почти без охраны обходится. — Бог нас охраняет. На один из прошлых фестивалей приходили местные гопники, пацанчики "с района". Вели себя поначалу вызывающе. Я был занят, не обращал на них внимание… А потом смотрю через какое-то время — сидят на траве, едят сладкую вату и слушают Инну Желанную. Круто же! У нас вообще никто на фестивале никого не обижает. Мы им отмечаем светлый праздник Троицу. Мы ищем праздника, а не денег. И вообще — если фестиваль делается ради того, чтобы сделать людям хорошо, то его стоит посетить, и он удастся. А если он изначально ради того чтобы заработать, то может что-то не получиться.