Что останется после тебя

История эта действительно пронзительная, и актерское исполнение в самом деле блестящее — сценарий был написан специально под Безрукова, и он перевоплощается перед камерой в героя бесконечно надменного, гордого, но вместе с тем недовольного не столько окружающими, сколько самим собой. Здесь есть всё — и нерв, и надрыв, и Майя Плисецкая, чей портрет украшает стену в кабинете героя. Но стоит оговориться: а так ли уж предан герой своей идее служения искусству? А не изменяет ли он самому себе, не попирает ли свои же собственные принципы? Карьера большого артиста прервалась из-за травмы. Спустя 20 лет он узнает, что болезнь прогрессирует и скоро он не сможет ходить. Вопреки здравому смыслу герой решает поставить балет, о котором давно мечтал. Что я оставлю после себя? – основной вопрос, который решает на протяжении фильма творец. Конфликт в фильме, безусловно, внутренний, остро переживаемый в душе героя, и снаружи он поначалу проявляется исключительно в виде его язвительных насмешек. Вместе с тем авторы нашли способ подчеркнуть ранимость Темникова и наделили его заиканием, которое становится одновременно как неотъемлемой чертой его личности, так и своеобразной защитой. И фамилия у героя Безрукова говорящая: как известно, чужая душа — потёмки, а душа артиста, который купался в зените славы, а затем был вынужден сойти с пьедестала, хотя того вовсе не заслуживал — тем более. Фото: http://sergeybezrukov.ru/art/cinema/posle-tebya/ С первых же кадров мы следуем по пятам за героем истории и сразу же видим внешние атрибуты, которые отстраняют его от окружающих, выявляя высочайшие амбиции, желание быть первым всегда и оставаться на уровне. Ездит Темников на шикарной Ferrari, зато живет в подмосковном Клину, как и другой выдающийся деятель искусства — Чайковский, который когда-то провел здесь последние годы своей жизни. Музыки в фильме тоже довольно много, по большей части — классической, потому как именно с ней резонирует душа главного героя. Фото: http://sergeybezrukov.ru/art/cinema/posle-tebya/ Легкость, с которой герой посылает подкараулившего его журналиста, знаменует его отношение к людям в принципе, и в самом деле: окружающие героя персонажи словно живут в другом мире, если будет угодно — в параллельной реальности, как если бы на фоне яркого образа главного героя их блеклые силуэты были едва намечены разбавленной акварелью. Не люди — а тени, и в этом есть доля правды. Ведь то место, которое должно занимать в жизни героя искусство, не может быть смыслом для тех, в чьем окружении оказывается и с кем вынужден взаимодействовать Темников, как то: представители власти, бездарные ученики и преподаватели, назойливые журналисты и простые обыватели. Особенно это касается девушки в исполнении Карины Андоленко, которая бестактно навязчива, хотя и имеет на это некоторое моральное право — кстати, её он называет не иначе как Выхухоль. Фото: http://sergeybezrukov.ru/art/cinema/posle-tebya/ Отталкивающие черты характера героя проявляются сразу же, но во всей его требовательности к окружающим, в жесткости, порой переходящей в жестокость, читается внутренняя боль одиночества. И да, с одной стороны Темников действительно предан делу всей своей жизни, а с другой — вынужден заниматься бизнесом “от искусства” — теперь у него есть собственная танцевальная студия имени самого себя. Фото: http://sergeybezrukov.ru/art/cinema/posle-tebya/ На голову героя внезапно сваливается собственная дочь — подросток в исполнении однофамилицы актера — Анастасии Безруковой, которая пытается расшевелить новообретенного отца, пробудить в нем какие-то чувства. Через их отношения мы постепенно подбираемся к внутреннему миру очень закрытого человека, который весь в себе и боль свою держит в себе, и планы грандиозные вынашивает — тоже в себе, до поры до времени не делясь ими ни с кем. Фото: http://sergeybezrukov.ru/art/cinema/posle-tebya/ Имеет ли Темников право говорить своей дочери Кьяре о том, что ей не нужно ничего знать о собственном отце, кроме того, что он гений, точнее был им? Сомневаться его заставляет еще один персонаж, который проходит сквозь весь фильм — это сама столица, которая манит его своими огнями и воспоминаниями: кажется, только ей под силу оказать на него влияние. Именно здесь, на улицах центральной Москвы на Темникова как будто снисходит озарение, в то время как авторитетный врач в исполнении Сергея Газарова практически догоняет героя, используя весь дар своего красноречия, чтобы убедить его отказаться от своего призвания — во имя призрачной надежды. Фото: http://sergeybezrukov.ru/art/cinema/posle-tebya/ Конечно, безрезультатно — доктор безнадежно машет рукой и отступает, зато дочь героя почти вприпрыжку следует за отцом, не отставая ни на шаг, и слушает его длинный монолог, обращенный, однако, скорее вовнутрь. Самый драматически наполненный эпизод фильма, раскрывающий всю сущность героя — последующий долгий план, когда Темников идет по улице, а затем садится в троллейбус и оказывается у стен Большого театра — там, где ему и положено быть. Темников бросает вызов самому себе — и сам же принимает его. Камера так же неотступно следует за ним, как и его дочь, да и зритель, которого захватывает непрерывность движения, равно как и дерзкие слова героя, обращенные в вечность и приправленные горечью сожаления. Проходит день, неделя, месяц: фильм поделен на три части, три отрезка из жизни героя. День — самый тяжелый, насыщенный, несущий по течению — один из тех дней что может перевернуть твою жизнь, поменять вектор ее направления. Неделя также наполнена событиями, которые нарушают хрупкий баланс внутреннего мира героя. Несколько мешают повторяющиеся вставки видео интервью с Темниковым на известном видеохостинге: рвущий монтаж становится неуместным, а куски извне нарушают слаженность воссозданного художественного мира, в котором, однако, можно увидеть и подлинных персонажей, существующих в реальности. А еще настоящую конкурентную среду, муки творчества, и бесконечные жертвы, на которые приходится идти, особенно если ты наделен талантом. Обратная же ситуация, когда таланта недостает, а очень хочется, скажем, танцевать — показана с беспощадностью по отношению к жертвам такого желания: насмешливые слова такого мэтра хореографии, как Алла Духова, да еще под прицелом телекамер, способны пошатнуть душевное равновесие любого танцора, ищущего признания. Фото: http://sergeybezrukov.ru/art/cinema/posle-tebya/ Впрочем, главный герой способен на куда более резкие заявления, считая, что имеет на это право: когда он с легкостью посылает всех в свойственной ему манере так, как он это умеет, а невесту бросает с помидорами на рынке — веришь герою безоговорочно. Пожалуй, стоило бы поставить в этом месте точку, быть может позволить зрителю обрести надежду, но нет — далее следует продолжение с захватывающими видами двух соперничающих столиц, величественной атмосферой Мариинского театра и фигурой его художественного руководителя, перенесенные из предыдущих документально-игровых картин Анны Матисон, и — новый поворот в сюжете, противоречащий всему, что случилось до этого. Тот высокомерный и гордый Темников, которого мы увидели в начале фильма, и за которым наблюдали на протяжении всего экранного времени, никогда бы не согласился бы прийти на известное всем ток-шоу и выступить в прямом эфире после многолетнего перерыва на скромной площадке студии центрального канала. В Большом театре — да, конечно, в Мариинском театре — да, разумеется, — это совершенно в его духе. Но не в декорациях павильона, где разбирают на кусочки личную жизнь артиста, которую он явно оберегает от чужих глаз. Темникова абсолютно не волновало, что скажут о нём другие. Однако в конце картины, как некий вывод ко всему, что зрителю рассказали прежде, нам представляют именно пародию на телепередачи об известных людях, оставивших значимый след в искусстве: мы видим героя глазами его близких и коллег, знакомых и друзей — или же тех, кто за них себя выдает. Зрителя вынуждают смотреть на этот фарс (а увиденное воспринимается именно в таком ключе), оставляя его в полнейшем недоумении, потому как всех, кто проходил по касательной жизненного пути Темникова, включая его семью, выставляют в совершенно глупом виде, пусть и не всегда намеренно. Тем самым драма всей его жизни, его итог, приобретает какой-то фальшивый отблеск, как если бы все его личные переживания и достижения, вся его жизнь были неправдой, перечеркивая напрочь всё, что было прежде. А ведь правда в искусстве — превыше всего.