Томми Эммануэль: Трудно быть музыкантом, когда происходят теракты

Один из лучших гитаристов мира рассказал Sobesednik.ru, почему не отменит свое шоу в Санкт-Петербурге. В подмосковном Crocus City Hall на следующий день после теракта в метрополитене Санкт-Петербурга прошел концерт одного из лучших гитаристов современности, гения импровизации и двукратного номинанта на «Грэмми» Томми Эммануэля. Музыкант не стал отменять выступление, билеты на которое его поклонники раскупили задолго до даты концерта, как и не стал делать этого накануне Андрей Макаревич, тоже выступивший в Питере. С этого и начал разговор корреспондент Sobesednik.ru, встретившийся с Томми Эммануэлем за кулисами для эксклюзивного интервью. — Это его [Андрея Макаревича] личное дело, — так высказался о решении музыканта не отменять концерт Томми Эммануэль в интервью Sobesednik.ru. — Мой мнение ничего не значит. Считаю, что, конечно, должен быть какой-то период траура... Трудно быть музыкантом, когда такое случается. Сам еду в Питер с концертом через несколько дней (выступление намечено на 7 апреля. — Авт.). Людям нужна музыка. И если отказаться от нее, то это будет еще одна часть нашего общества, которую уничтожат террористы. Мы не позволим им это. — Может быть, сделать ваш концерт бесплатным для жителей города, которые так настрадались в эти дни? — К сожалению, чтобы принять такое решение, осталось слишком мало дней. Все билеты на мой концерт там уже давно проданы. Но я буду рад сделать все, что в моих силах, и помочь людям любым возможным способом. Когда случились теракты в Америке в 2001 году, я был в это время в Англии и собирался ехать в Штаты. Когда приехал в Америку на гастроли, публика не могла отойти от этих страшных событий. Поэтому мы с моими музыкантами не только играли, но и разговаривали со зрителями, декламировали стихи, читали им истории, чтобы вывести их из этого состояния. И это разрушило проклятие. — Вы когда-нибудь отменяли гастроли или отдельные концерты по каким-то причинам? — Да. Много лет назад у меня было представление в университете, и кто-то позвал меня и сказал, что под сценой заложена бомба и мы все должны покинуть помещение. Бомбы не оказалось, но нам не разрешили вернуться и отыграть концерт. А что сделал я? Вынес свои инструменты на парковку, где собрались все, кто хотел нас послушать, и я сыграл для них на открытом воздухе на этой стоянке. — Эта весна принесла нам еще одни грустные вести: в марте скончался великий Чак Берри. Вы знали его? — Я не был знаком с ним лично, но я обожал его музыку, на которой я вырос. Я три раза выступал с ним на концертах. Мы вместе участвовали в одних с ним шоу, но он со мной во время них не разговаривал. — В вашем музыкальном стиле есть что-то от него? — Конечно. Нет ни одного ныне живущего гитариста-исполнителя, на кого бы не повлиял Чак Берри. Он повлиял на всех. — Назвали бы вы его величайшим гитаристом? — Нет. Чак Берри был величайшим Чаком Берри. Он был певцом и писал свои песни, а также имел свой особенный стиль игры на гитаре. Я бы назвал его не величайшим гитаристом, а очень талантливым песенником. — Кто, по-вашему, величайший гитарист в мире? — Хороших гитаристов очень много. Это точно не я. Я играю просто для людей, для публики. Я не стараюсь произвести впечатление на музыкантов. — Знаете ли вы кого-то российских музыкантов? — Конечно, среди них очень много прекрасных исполнителей. Правда, я не помню их имена. Они крайне трудны для запоминания. — А слышали ли вы, например, о Юрии Лозе — барде, который обожает всех критиковать? — В самом деле? Тогда я рад, что не знаком с ним. У меня нет времени для людей, которые всех и вся критикуют. — Считаете ли вы, что разные музыкальные инструменты имеют разную душу? Какая она у гитары? — У каждого инструмента есть свой характер, свое звучание. Но все зависит от того, кто на нем играет. Инструмент — это просто кусок дерева, пока музыкант не возьмет его в руки и не сыграет на нем. Музыка идет от нас. — У вас когда-нибудь ломалась гитара? — Да, во время перевозки самолетом это сделали погрузчики. Но я починил ее. Я не из тех, кто ломает инструменты. Хочу, чтобы они звучали и играли хорошо. — Сколько должна стоить по-настоящему хорошая гитара? И сколько должно стоить родителям обучение ребенка игре на гитаре? — Не нужно начинать с дорогих гитар. Следует начинать с дешевых инструментов. Когда вы покупаете гитару для ребенка, вы не знаете, будет ли он продолжать играть, когда вырастет. Не покупайте слишком дорогой инструмент. Японцы и китайцы производят недорогие гитары, но у них хорошее качество. Для новичка я порекомендовал бы Yamaha или Suzuki. Это был бы лучший выбор гитары. — А если вы решили, что будете играть всю жизнь? — Если вы профессионал, то сами почувствуете, что вам подходит. Я люблю свою гитару, она мне подходит. — Сколько у вас гитар? — Три. И они все одной марки. — Какой? — Maton. Они сделаны в Австралии. — Cыграете для нашей аудитории что-то на ней по-русски? — С удовольствием! (Смеется и играет романс «Дорогой длинною».) Это очень по-русски!