Алекс Клэр: «Между попом и альтернативой в Израиле - пропасть»
Этот харизматичный артист покорил российскую публику еще несколько лет назад на фестивале «Дикая мята». С тех пор у него было несколько успешных сольных концертов в нашей стране, и к отечественной публике он относится с особым трепетом. У Алекса есть свой неповторимый музыкальный язык, который только обогащается со временем. В прошлом году он выпустил очередной студийный альбом «Tail Of Lions». Пластинка получилась яркой и экспрессивной. Сейчас музыкант снова приехал в Москву, и «МК», пользуясь случаем, встретился с ним, чтобы поговорить о секретах последней работы, современной сцене в Израиле, куда Клэр переехал из Лондона, и о том, как влияет происходящее в мире на его личное творчество. - Алекс, в прошлый раз мы встречались с в 2015 году. Какие главные изменения произошли с тех пор в твоей музыкальной жизни? - Не только в музыкальной. Говоря о творчестве, главное, это, конечно новый альбом, который вышел в 2016. Кроме того, я переехал с семьей в Израиль — в Иерусалим, и в тот период, когда шла работа над пластинкой, у меня родился сын. - Мои поздравления! Альбом «Tail of Lions» - удивляющий, вдохновляющий, как и предыдущие работы, но при этом отличается от них. Несмотря на то, что твоя музыка остается узнаваемой, тебе удается находить какие-то новые идеи, экспериментировать, освежать звучание различными элементами. О чем эта пластинка лично для тебя? В чем главное высказывание? - Для меня это очень вдумчивая работа, в которой мне хотелось передать свое отношение и к тому, что происходит в мире, вокруг меня, и в моей собственной жизни. Само название — не просто красивое словосочетание, хотя со стороны оно может показаться странным - «Хвост львов». На самом деле это вариация древней еврейской пословицы «лучше быть львиным хвостом, чем лисьей головой». Ее суть в том, что лучше быть, возможно, не столь заметным, но заниматься достойным делом, созидать, чем вести какую-то деструктивную деятельность, будучи главным в такой сомнительной игре. Сегодня, если посмотреть на то, что происходит в мире на политической арене, это очень символично. Для меня одними из ключевых здесь являются песни «O en My Eyes» и «You'll Be Fine». Что касается личного месседжа, заложенного в пластинку, после свадьбы в наших отношениях с женой происходило много перемен, мы оба осознали, что брак, семья — это большая духовная работа. И с ней связано очень много переживаний, но любовь, желание идти дальше вместе помогают их преодолеть. - Говоря о музыкальной составляющей, самом звучании, в каком направлении сегодня интересно развиваться? - Это сложный вопрос. Мне всегда нравилось работать с самыми разными стилями, направлениями, звуками, но когда я создаю песню, я никогда не задумываюсь о том, в каком жанре она будет написана, что получится в итоге. Просто мои мысли и настроения в конкретный момент трансформируются в мелодии, ритмы, тексты, и для меня самое важное, чтобы людям было хорошо, когда они слушают эти вещи. Мне очень нравится электронная музыка, это безграничное пространство возможностей, и я чувствую себя в нем очень комфортно, но мне также близко акустическое звучание. Акустика не менее прекрасна. В ней есть своя магия. Здорово, когда получается объединять два этих направления, иногда это получается органично. Я очень жду своего выступления 26 апреля в Yotas ace, потому что живые концерты всегда дают очень много возможностей «играть» со стилями и жанрами, хотя и студийная работа не менее важна в этом смысле. - Какой главный опыт тебе удалось извлечь с самого начала твоей карьеры до сегодняшнего дня? - Музыкальная индустрия довольно сильно изменилась. Сегодня, чтобы выпустить альбом, музыканту уже не нужен лейбл, который будет стоять над ним, диктовать свои условия и каким-то образом направлять или даже ограничивать его. Это дает гораздо больше свободы реализовывать свои идеи, фантазировать, пробовать что-то новое, самовыражаться так, как ты это чувствуешь. Я очень ценю, что у меня есть эта свобода — делать то, что мне хочется. - Ты сказал о том, что многие ситуации, происходящие в твоей жизни, влияют на творчество. А стремишься ли ты создавать в песнях какую-то абстрактную реальность? - Нет — не буду кокетничать. Я не фантаст, и моя музыка — это отражение в текстах и звуках, как в зеркале, того, что происходит здесь и сейчас. Для меня всегда было важно понять, проанализировать, что меняется внутри меня самого на эмоциональном уровне, в мире. - В России существуют довольно жесткие границы между поп-сценой и альтернативной сценой (я имею в виду рок, джаз, экспериментальную музыку) — это, по сути, два отдельных мира. А как сейчас выглядит музыкальное пространство в Израиле? - Это очень творчески интересная, яркая страна. Там действительно есть много хорошей, впечатляющей музыки, в самых разных стилях. Я понимаю, почему ты говоришь про границы между «мирами»: в Израиле тоже пропасть между поп- и альтернативной музыкой очень велика. Поп-музыка сильно коммерциализирована, часто в ней нет души, это просто продукт, причем не всегда качественный. Что касается другого «лагеря», у нас много невероятных уличных музыкантов, ребят, играющих в небольших клубах, часто они совмещают современное звучание с национальными мотивами — получается невероятно красиво. Фьюжн очень популярен в Израиле. - Каким ты видишь будущее актуальной современной музыки? - Несмотря на все сложности продвижения, уверен, что она будет развиваться. Для меня всегда особенно ценны настоящие люди и реальные чувства, которые они испытывают, в их песнях. Когда ты видишь перед собой живого человека, которому есть, что сказать, и он не может молчать, поэтому превращает свои эмоции и мысли в музыку, это не может не зацепить.
