В российский прокат выходит двухчасовой биографический фильм Лизы Азуэлос «Любовь и страсть. Далида», приуроченный к 30-й годовщине со дня самоубийства самой эффектной и успешной эстрадной певицы Франции второй половины прошлого века. Через 10 лет после смерти Далиды в Париже ее именем назвали площадь и установили памятник. Спустя еще почти десятилетие в Италии сняли телесериал «Далида», а Франция объявила 2007-й Годом Далиды. Теперь, соблюдя тот же десятилетний интервал, о певице создали кинокартину. Надо полагать, подобная мемориальная цикличность уготована Далиде и впредь. Земной маршрут Иоланды Кристины Джильотти (таково настоящее имя певицы) обернулся столь надрывной мелодрамой с элементами шоу и мистики, что рассматривать его под разными ракурсами будут еще долго. Это готовый сценарий для театрального спектакля, мюзикла, кино, документальной саги. Вот у Лизы Азуэлос, например, сложился фильм не столько про знаменитую певицу, сколько про надломленную романами и собственной бездетностью красотку. Что ж, и так можно. В принципе личную жизнь и странный суицид Далиды вспоминают сегодня, пожалуй, чаще ее хитов. Слишком обескураживающим для поклонников получился ее уход: 54-летняя эффектная, богатая, прославленная женщина, под которую готовили новые кинороли и концертные туры, вдруг 3 мая 1987 года в своем особняке на Монмартре пишет записку со словами «Моя жизнь невыносима», запивает бокалом виски смертельную порцию транквилизаторов, ложится в кровать и отправляется в мир иной. Певица пыталась свести счеты с жизнью неоднократно, и так же поступили все ее главные любовники. С этой темы начинается и заканчивается фильм «Любовь и страсть. Далида». Концентрация романтических вдохновленностей и депрессий певицы в картине Азуэлос такова, что непонятно, когда Далида вообще научилась петь, накопила свой обширный многоязычный репертуар и записала десятки дисков. Да и ее влюбленности в этом кино развиваются с «формулической» скоростью: увидела человека, очаровалась, следом — постельная сцена, и вот уже — трагическая развязка, любовник сводит счеты с жизнью, Далида почти на грани, а потом... новый виток судьбы и примерно те же мизансцены. Эффект усиливается достаточной схожестью исполнительницы главной роли Свевы Алавити со своей героиней. В «Любви и страсти» повторяется (порой слишком утрированно) неизменный для всех рассказов о Далиде набор событий. Каирское детство. Девочку-очкарика Иоланду, страдающую косоглазием, высмеивают сверстники в католическом лицее. А потом она излечивается, становится суперзвездой и «Мисс Египта». Вот она в объятиях молодого Луиджи Тенко. Потом Сан-Ремо-67: ее возлюбленный и подопечный Луиджи там не побеждает и моментально... стреляется. Тремя годами позже стреляется и директор радиостанции «Европа 1» Люсьен Морис, на которого Далида возлагала главные надежды в своей семейной жизни (он был ее мужем), рождении детей, а Морис всё это отвергал, но не без оснований подчеркивал, что именно ему она обязана своей музыкальной раскруткой. Покончил с собой в 1983-м и «граф Сен-Жермен», он же художник Ришар Шанфре (еще один знаковый любовник в судьбе Далиды). С ним в фильме Азуэлос связан, пожалуй, единственный забавный эпизод: пытаясь преодолеть кризис в отношениях с Далидой Сен-Жермен предлагает ей «состряпать» совместный альбом. «Но, милый, ты же не поешь...» — замечает она. «А Ален Делон, по-твоему, поет?!» — восклицает он, намекая на одну из самых популярных композиций Далиды — Paroles, paroles..., записанную в дуэте с Делоном. И, собственно, это один из немногих «подходов» Азуэлос непосредственно к профессии Далиды. Ее песни следуют в фильме фоном. А уж работа над ними и вовсе остается за кадром. Композиторы, аранжировщики, поэты, саундпродюсеры, промоутеры в истории самой успешной французской поп-дивы, изложенной в новом фильме, практически не появляются. Только «любовь и страсть». Хотя есть пара моментов, которые стоило бы развить. Например, сцена общения трех монстров французского шоу-бизнеса — Эдди Барклая, Бруно Кокатрикса и упомянутого Люсьена Мориса — могла бы превратиться в рассуждение об их влиянии на карьеру Далиды. А ее попытка на пятом десятке стилистически переформатироваться, вписаться в эру диско и покорить Америку, где с ней посотрудничал известный хореограф Лестер Уилсон (тот, что работал с Траволтой в «Лихорадке субботнего вечера»), тоже заслуживает большего, чем мимолетное упоминание. Но это, видимо, для следующих фильмов о Далиде. У Азуэлос же есть только состоявшаяся женщина и ее патологическое душевное одиночество...
