От нелюбви не зарекайся

В российский прокат вышел новый фильм Андрея Звягинцева Премьера кино Фильм Андрея Звягинцева "Нелюбовь" с рекордной быстротой после успеха на Каннском фестивале выпущен в российский прокат. Андрей Плахов считает, что это правильное решение: страна должна знать своих героев. Обычная российская семья показана в кульминационный момент развода. Если представить европейский аналог этого фильма, можно было бы говорить про мидл-класс, но в России это понятие не актуально. Либо речь идет о рабах маразмирующих корпораций (хозяин -- православный фундаменталист, сотрудникам запрещены разводы), либо о мини-олигархах с явно криминальным дном. И муж Борис, и жена Женя уже нашли новые способы жизнеустройства -- столь же тупиковые, как их прежний союз. Тупик оказывается совсем непроходимым, когда пропадает двенадцатилетний сын пары -- Алеша. При пассивном участии родителей милиция и группа спасателей-волонтеров прочесывают подъезды спального микрорайона, морги и больницы, окрестный лес. Звягинцев -- режиссер, чья путеводная звезда обнаружила свое присутствие со времен его первого фильма "Возвращение". Ни тогда с Венецианского, ни четырежды с Каннского фестиваля он не возвращался домой без наград: такого результата не может предъявить ни один другой российский кинематографист XXI века. Поставленная Звягинцевым высокая художественная планка, постоянная работа над собственным стилем, движение вглубь, от абстрактных мифологем к тайным пружинам человеческих поступков, вызывают как минимум уважение у беспристрастно следящих за его творчеством. Его фильмы всегда имеют свою преданную аудиторию, пускай она не так велика, как в лучшие для авторского кино времена. И "Нелюбовь", уверен, не станет исключением. В то же время Звягинцев -- это, я бы сказал, одиозное средоточие "нелюбви" со стороны ревнивых коллег, чересчур пристрастных критиков и примитивных зрителей. В свое время подобную конфронтацию испытал на себе Сокуров, теперь пришла очередь Звягинцева. Чего только не приходится о нем услышать и прочесть в профессиональном кругу. И одет не так, и выражается пафосно, и вообще "не наш, выскочка", которого почему-то берут и раскручивают зарубежные фестивали вместо того, чтобы брать и раскручивать нас. И причина, конечно, ясна: призы этой "антигуманной чернухе" дают "за нелюбовь ко всему русскому". Еще одна горячая тема злорадных обсуждений: приз-то в Канне присужден не главный и, кажется, даже не второй, а третий по рангу. "Хотел молодой человек допрыгнуть до ветки, но... Я -- российский зритель, это на меня отечественный автор должен ориентироваться, а не на кучку напыщенных эгоистов из Европы, часто создателей тоже весьма странных опусов "не для всех". А черной тоски от звягинцевских фильмов большинству россиян не нужно, они в ней постоянно проживают и пребывают..." (цитирую один из характерных комментариев в соцсетях). Между тем в "Нелюбви" есть и положительные герои (те самые волонтеры-спасатели, чья деятельность показана с подробной обстоятельностью), есть и поэзия, и саспенс, и печаль человеческой утраты. Показанная в фильме драма обескровленных человеческих отношений вызвана общим климатом современной российской жизни, с непроходящей зимой, непреходящим ожесточением и разлитой в воздухе агрессией. И тут становится важен не только обсценный лексикон героев, стрелами ненависти пронзающий самых близких людей, но и как будто бы бесстрастный тон радиокомментариев, и якобы объективный характер телерепортажей из Донбасса (Дмитрий Киселев, икона патриотической пропаганды). Это еще и фильм о лицемерии обуявшей бездуховное общество религиозности, которая не смягчает нравы и не лечит раны. Проект, без господдержки поднятый Александром Роднянским и его сопродюсерами, выполнен на высочайшем уровне. Это тот случай, когда хочется перечислить всех основных творцов -- сценариста Олега Негина, оператора Михаила Кричмана, композитора Евгения Гальперина, художника Андрея Понкратова, актеров Марьяну Спивак, Алексея Розина, Марину Васильеву, Андриса Кейшса, Алексея Фатеева. В их профессиональном перфекционизме как раз проявляется уважение к зрителю, а что касается глобальной любви-нелюбви, это вопрос дискуссионный. Ведь, помимо прочего, Звягинцев со своими соратниками исследует феномен российского жлобства, а жлобы вовсе не обязательно автоматически достойны любви, соучастия и сострадания.