Она совершенно не любит подобного представления на публике: «звезда сериала «Твин Пикс»». Быть «звездой» роскошного творения Бернардо Бертолуччи «Последний император» - пожалуйста, сериал «Марко Поло» - так, ничего себе, можно в топовый список любимых работ добавить. Режиссерский свой опыт, фильм «Осень в Нью-Йорке», холит и лелеет в памяти. Но «Твин Пикс»... Она так и останется в нашей памяти как милая, робкая, ломкая и хрупкая Джоселин «Джози» Паккард, навсегда застрявшая в «дверной ручке», как обожает вспоминать свой «исход» из сериала «Твин Пикс» Джоан Чэнь. В той самой «дверной ручке», которая стала своеобразным местом заключения мятущейся души этого удивительного персонажа Джоан Чэнь. «Для меня участие в сериале «Твин Пикс» - парадоксальный опыт, странный, необычный, даже в чем-то и где-то противоестественный, не самым лучший и самый умный, но – чрезмерно полезный, - не без толики цинизма и какой-то аккуратной дамской иронии вспоминает актриса и режиссер Джоан Чэнь. – Когда меня позвали сниматься в этот сериал, я до конца не осознавала, что там будет, что это за место такое, кто все эти люди. Да и личность постановщика сериала мне не внушала никаких определенных чувств и настроений. Дэвид Линч. Я многое, что слышала об этом странноватом человеке, изобретательном гении, кудеснике от мира нетипичного, необычного кино, скорее – не кино в чистом виде, где все очевидно и понятно, но кино – где действием правит эксперимент и отчаяние. Собственно, а что в том такого, когда режиссер творит некую магию вместо обычного кино. Я сама против прозаичности и простоты в кадре, а тут человек с опытом и репутацией снимает нечто... несусветное, фантасмагоричное. И вроде триллер, и не триллер, фантастика – и не фантастика. В итоге я согласилась, пошла сниматься к Дэвиду.... И спустя уже два, три съемочных дня отчетливо поняла – это все не мое, совсем не мое.... Но – контракт, договоренности, все это вынудило меня досниматься до той самой злосчастной ручки, в которую меня вогнали сценарий и режиссер. Кстати, сам Линч остался впечатлен неимоверно и вполне себе доволен сотворенным со мной, мол, красивый конец у красивой девочки, красивый переход в мир иррационального и квазиестественного. Я так и не поняла его - и его фильм...». Наверное, потому на предложение сняться в новом сериале с прежним названием и прежним же режиссером дала решительное и бесповоротное «нет». Чем запомнился актрисе «Твин Пикс»? Набором мистических форм и штампов, путанностями в сценарии и на площадке, нелепицами в повествовании. «Как такого четко прописанного сценария не было, - вспоминает Джоан Чэнь, - мне на руки сценарий не выдавали точно. Только лишь проговаривали отдельные моменты и картину съёмочного дня в целом. А дальше – что называется импровизируй, рисуй, твори свой образ сама, с отеческой теплотой хлопал меня по плечу Дэвид Линч. С тобой, твоим персонажем и ее характером, все ясно и очевидно. Ты – заблудилась, ты – потерялась меж городами и странами, меж мужчинами, которых должна и хочешь любить, но будучи «китайской принцессой» обязана выбрать долг чести, нежели сиюминутную страсть. Мало того, в тебе кипит, бурлит какая-то неведомая миру сила. Она глубоко ранит тебя, она тебя пожирает, подавляет в тебе все доброе и хорошее. Рано или поздно эта самая сила выплеснется наружу. Но так и не выплеснулась. Все было бы предельно замечательно, но когда режиссер давал команду «мотор», каждый участник съемочного процесса, каждый, кроме меня, понимал, что и зачем следует делать. Одна я была потерявшейся кошечкой, заблудившейся в потоке сознания этого удивительного человека, этого забавного режиссера. Я готова была расплакаться на съемочной площадке – то ли от ярости, то ли от негодования. Позже выяснилось, именно это самое настроение и «вырабатывал» во мне Дэвид. Мол, иными способами извлечь из меня томную драму и хрупкую застенчивость, ранимую, плаксивую душу было невозможно»... Джоан Чэнь, было дело, хотела уйти из профессии, считала, раз «Твин Пикс» так сильно подорвал ее веру в свои творческие силы, грош цена ей самой как актрисе. Ведь всем иным актерам, занятым в проекте «Твин Пикс», процесс съемок приносил радость, вдохновлял, творчески возбуждал. Молодежь после съемок собиралась озорной компанией и по окончании рабочего дня резвилась, таким образом настраивала себя на новый съемочный день. Хоть прожитое и пережитое на площадке отнимало, казалось, последние силы. Дэвид Линч был форменным перфекционистом, старался каждый кадр, каждый дубль довести до пресловутого совершенства. Чтоб челки у актрис или же мужские укладки держались идеально. Чтоб каждый костюм был «как живой», у агентов ФБР подчёркивал их статус и нарочитый официоз, у девушек из кафе иная задача, их переднички и чепчики – некий отвлекающий маневр, их рабочая униформа – смесь отутюженной правды и вполне себе домашнего настроения. Дэвид поручил своим гримерам разработать особую тональность краски для каждого своего персонажа. И никто не смел и шаг ступить вне заданных параметров. Как вспоминает Джоан Чэнь, съемки могли прерваться по совершенно нелепой, пустяковой, причине. К концу съемочного дня актриса напрочь забывала, что там вообще было в кадре. Естественный сбой – и новый дубль, в котором «все как надо», каждый волосок на своем месте, помада – нужного отлива, тон лица выверен безукоризненно. Иногда переснимали целый дневной блок, потому что настроение у той или иной героини было несоответствующим задумке режиссера. Среднее поколение актеров было куда сдержаннее в своих эмоциональных проявлениях после съемок, копили силы и неспешно готовились к очередной рабочейй смене. И коллег подбадривали. Понимали, съемки у Линча – не самый сахар. Тот же шериф Трумен, он же замечательный Майкл Онткин, который, как тогда казалось красавице Джоан Чэнь, единственным был «на ее стороне», то есть выступал в роли сталкера в мире сложных и порой путанных хитросплетений повествования «Твин Пикса». Как позже выяснилось, именно такого – совместного, парного, проживания роли, пребывания в образе в кадре и за кадром, добивался Дэвид Линч. Когда персонаж Джоан «застрял в дверной ручке», Дэвид с каким-то самоотверженным вдохновением долго жал руку Майклу, мол, парень, ты сумел справиться с поставленной перед тобою задачей. «Ты выполнил свой долг – перед съемками и перед этой девочкой, которую нужно было немного встряхнуть, - вспоминает слова Линча Джоан. Единственный, кто не разделял этого оптимизма, была сама Джоан Чэнь. Джоан решила тогда, ею просто воспользовались. Какое-то время актриса самым решительным образом отказывала самой себе посмотреть готовый результат, поглядеть, что в итоге, после кропотливой, почти ювелирной, монтажной работы вышло на телеэкраны. «Я боялась самой себя, - вспоминает Джоан Чэнь, - я была огорчена и раздавлена. Хотя все вокруг утверждали обратное, телефильм получился, и твоя роль – немилосердно прекрасна, твой образ – необычен и в то же время чрезвычайно тривиален. Удивительное сочетание, удивительное композиционное решение. И в том кроется великий замысел творца. Я же была несколько иного мнения. Моя героиня – как мне тогда казалось, была излишне рефлексивна и физиологична, в ней не было ничего от цельной личности. Вокруг же кипела какая-то жизнь, полная интриг и коварства, и только одна моя героиня была проста и однозначна. Когда же я набралась храбрости и посмотрела на себя со стороны, на свою героиню, то первой моей реакцией было – заплакать. Но я сдержала слезы, дав себе зарок никогда больше не иметь дело с Дэвидом Линчем...». Боялась ли Джоан Чэнь критики? Улыбкой, милой, аккуратной, с толикой скрытой интриги отвечает актриса. «Я критики сторонюсь, потому что не совсем и во всем разделяю критическое мнение, в том числе и по отношению к себе, - убеждена Джоан Чэнь. - На излишне огульное охаивание – и такое в моей жизни было, особенно после сериала «Твин Пикс», стараюсь вообще не реагировать. Поначалу меня все это дико раздражало и возмущало. А после стало все равно. С другой стороны, я совершенно далека от того, чтоб меня все время хвалили и «целовали в разные места». Особенно, когда речь заходит о внешности. Быть красавицей – данность от природы, хвалиться здесь нечем, «работать» в кино, на телевидении, надо иными, душевными что ли, порывами. Но когда тебя зовут в кино «поиграть лицом», становится нестерпимо скучно. То же «Твин Пикс» сильно укрепил в этом мнении. Меня Дэвид взял исключительно за внешний вид, мол, соблазнительная девушка с откровенно ориентальной внешностью сумела сначала окрутить богатенького старичка, а после – несуразного американского шерифа. Мне не нравятся такие героини, способные буквально по головам идти ради достижения своих прямолинейных целей. Таковым внешность – все, а все остальное – ничего. Я должна быть выше этого...». Однако из мира кино Джоан Чэнь не ушла, мало того, сама решила снимать кино, дабы – и себе, что немаловажно, и другим показать и доказать, кино имеет право на другую, нежели у Дэвида Линча, версию жизни. На другие краски и эмоции, на другие формы и коллизии в развитии сюжета. «Ненормальностей и разнообразных загадок хватает и в окружающей нас реальности, не стоит на эти темы городить огород из нелепой мистики, - убеждена Джоан Чэнь, - я досыта «наелась» всей этой чудаковатостью. И когда мне предложили самой стать «у штурвала» съёмочного процесса, сразу же очертила границы дозволенного: вот это я делаю, вот за эти темы берусь, а это (имея в виду Линча и его «Твин Пикс») - никогда, ни за что. На том и порешили. Трудно сказать, насколько удачным, успешным выдался мой самый симпатичный и самый ответственный режиссерский опыт – кинокартина «Осень в Нью-Йорке», но лично мне самой этот фильм нравится очень. Лиричный, красивый, увлекательный. Этот фильм стоит посмотреть, дабы отвлечься от рутины будней, и в то же время от навязчивой меланхолии. Я сама себя отвлекала от хандры своим же фильмом. Что же дальше? Дальше – больше интересных работ, режиссерских, актёрских, не суть важно. Главное – подальше от всего этого «Твин Пикса» и его премудрых странностей...». Дмитрий МОСКОВСКИЙ
