Григорий Лепс: «Я рвусь в бой, хотя 55 — не 30»
Один из самых преуспевающих артистов российской эстрады Григорий Лепс в ближайшее воскресенье отпразднует свое 55-летие. Перед торжеством певец пообщался с обозревателем «Известий».
— Помню, как отмечался твой «полтинник». Специальный шатер в «Лужниках», Глория Гейнор пела для именинника, мощный салют над Москвой-рекой. Ты наверняка тогда прикидывал, как бы хотел провести свою следующую пятилетку. Замыслы сбылись?
— Если говорить о профессии, это был удачный период. Я много работал, трижды проехал с гастролями всю страну, давал по 120–130 концертов в год. Выпустил два неплохих альбома. Конечно, сейчас я уже не тот, что, скажем, 20 лет назад. Биологические часы не обмануть. Петь так, как я пел в свои 30, становится всё тяжелей. Тем не менее я рвусь в бой, не хочу останавливаться. Недавно поменял и административную свою команду, и музыкальную. Ребята много лет со мной работали, теперь пошли своим путем. А я с новыми людьми, мне кажется, выхожу на иной уровень.
— С ними ты и новый альбом записываешь, первый за три года.
— Да, работа над ним сейчас идет. Собственно, мы уже всё записали в моей студии и теперь отправим его на сведение в Лос-Анджелес. Называется он «Ты чего такой серьезный?» по одноименной песне, которая написана совместно с Тимати. Она еще не вполне готова, поэтому мы пока никуда ее не выкладывали. Сделаем это позже, когда и клип на нее снимем. А альбом представим в ноябре — к серии моих юбилейных концертов в московском «Крокус Сити Холле».
— К твоей новой пластинке приложил руку классный американский барабанщик Крис Коулмен. Ты, кажется, хотел его и в свой гастрольный состав привлечь?
— На мой взгляд, Коулмен сегодня один из самых выдающихся барабанщиков мира. Он приезжал ко мне в студию, записывал свои партии. Я предлагал ему войти в состав моей группы, и Джереми Колсону (известный барабанщик, участвующий в разных проектах. — «Известия») предлагал. Но для продолжительной работы в России они выдвигали, мягко говоря, чрезмерные условия. Речь шла о гонорарах от €35 тыс. до €45 тыс. в месяц. Тогда я подумал, что и на постсоветском пространстве отыщу достойных музыкантов. И нашел отличного барабанщика Макса Малышева. Вообще лучше кормить своих (улыбается). По-моему, сейчас у меня одна из самых передовых команд в стране. Я собрал людей, которые лично меня удивляют. Временами хочу к кому-нибудь из них придраться, а не за что. Например, гитарист Федор Досумов высоко котируется на международном уровне. О нем пишут западные музыкальные журналы, его приглашают на различные гитарные фестивали. Стив Вай, послушав его игру, сказал, что «пришло новое поколение гитаристов, с другой исполнительской техникой».
— Альбом твой сводится в Лос-Анджелесе, американские музыканты с тобой сотрудничают, но сам ты в США по-прежнему приехать не можешь? Делаешь попытки снять этот запрет?
— Сейчас, честно говоря, ничего не делаю. Есть ряд адвокатов, которые занимаются этим вопросом. Как музыканту мне действительно искренне жаль, что я не могу попасть в Америку. Я не раз говорил, что там учусь. Чем больше общаешься с настоящими профессионалами, тем полезнее. Мы не тупее их, но у нас нет такого опыта, школы. Перед нашими исполнителями популярной музыки на протяжении 70 лет совершенно не ставились те задачи, которые всегда решали американские музыканты. Они стремились к максимально качественному звучанию. И я пытаюсь следовать тем же принципам. Сейчас почему-то и Великобритания отказала мне во въезде на десять лет. Но я всё равно каждый год буду подавать документы на визу в британское посольство, чтобы мне вновь разрешили туда ездить и самое главное — там работать. Остальная Европа ко мне относится благосклонно.
— И уже в августе у тебя планируется концерт в Монако, не заказной, а афишный, верно?
— Да, в Монте-Карло есть хороший зал «Спортинг», я там уже однажды выступал. Сейчас пригласили вновь, и, насколько мне известно, все билеты на концерт уже распроданы.
— На «Рандеву Лаймы Вайкуле», которое начнется 20 июля в Юрмале, поедешь?
— Да. Она меня пригласила, и я, конечно, откликнулся. Лайма — замечательная певица и великолепная женщина, умеющая подать себя и прекрасным вокалом, и даже шепотом.
— После гастролей и юбилейных концертов, насколько я знаю, ты в который раз хочешь обратиться к творчеству Владимира Высоцкого. Два альбома с его песнями у тебя в дискографии уже есть. Когда выйдет третий?
— Вероятно, в следующем году. Но он будет совершенно по-другому сделан. Я хочу записать порядка 80–90 песен Высоцкого примерно в той же подаче, как делал он сам. Только голос и гитара. Никакой иной аранжировки. Аккомпанировать мне будет наш известный музыкант Тимур Ведерников. Постараюсь привлечь к участию в альбоме и Александра Яковлевича Розенбаума. Я с ним эту тему проговаривал, у нас хорошие отношения, но он человек занятой, так что посмотрим, как сложится.
— Ты и песни Бориса Гребенщикова постепенно в свой репертуар ввел. Может, потом и альбом его вещей запишешь?
— Борис Борисович прекрасный человек и великолепный музыкант. Я с ним несколько раз пересекался и спрашивал: можно мне спеть ту или иную его песню? Он отвечал: «Григорий, я пишу песни, чтобы они исполнялись. Пожалуйста, пробуйте, пойте». Наверное, интересно и такой альбом записать. Пока у меня нет подобной задачи, но в будущем, через год-два, если Борис Борисович не станет возражать, я, возможно, сделаю такой проект.
— Если не сосредоточишься полностью на делах своего продюсерского центра. Полагаю, пока ты еще не реализовал его потенциал, не подписал контракты со всеми артистами, которые тебе интересны?
— Конечно нет. Есть целый ряд исполнителей, которых я бы мечтал иметь под своим крылом, но они самостоятельные, состоявшиеся люди.
— Подразумеваешь Сергея Лазарева?
— Сережа — блестящий певец, я его приглашал. Могу не соглашаться в чем-то с его репертуаром, но он — профессионал и у него своя стратегия развития. А в моем центре теперь есть Александр Панайотов, которого я вел в «Голосе». Мы с ним заключили договор и работаем. В нашей поп-музыке такие певцы — редкость. Будет искренне жаль, если он не достигнет тех высот, которых достоин. Пытаюсь подобрать ему репертуар, снимаю клипы. Надеюсь на хороший результат. Также я пытаюсь продвигать и других артистов моего центра: покупаю им песни, плачу поэтам, иногда их треки попадают в ротации теле- и радиоканалов. Если они не достигнут больших высот, я всё равно доведу наше сотрудничество до логического завершения. На выходе они получат записанный альбом, несколько клипов. А дальше, если захотят, могут пойти своим путем, и я не буду настаивать, чтобы они вернули вложенные в них деньги. Хотя мне будет приятно, если кто-то из них добьется коммерческого успеха и выплатит мне проценты, о которых мы договаривались в контракте. Но если этого не произойдет, перекрывать кислород никому не собираюсь. Пусть все работают, пробиваются, доказывают, как когда-то доказывал я.
— Если завтра тебе предложат сделать гастрольный тур по Украине и гарантируют въезд в страну, поедешь?
— Меня до сих пор туда приглашают. В основном речь идет о закрытых мероприятиях. А что касается большого тура… Я человек своей страны, россиянин, по собственному убеждению летал в Сирию на том самом самолете, который потом разбился. Если завтра скажут, что нужно лететь в какую-то другую точку в интересах государства, — полечу. И мне плевать, что обо мне подумают блогеры и прочие критики. Я искренне сожалею, что такая ситуация у нас получилась с Украиной. Поскольку считаю: мы — один народ и должны быть вместе. Сожалею, что такое вряд ли получится, по крайней мере в ближайшее время. А раньше я ведь давал за год в Украине по 40–50 концертов. Встречали, как нигде. Очень благодарная публика. И с несколькими украинскими артистами сотрудничал: Ани Лорак, Светой Лободой, Артемом Лоиком… На Украине масса одаренных людей, и искренне жаль, что сейчас они не могут в полной мере выплеснуть свой талант на широкую российскую аудиторию. Музыка должна объединять и развлекать людей. Я бы с удовольствием пригласил какого-нибудь классного украинского исполнителя в Россию, например Славу Вакарчука, и сделал с ним совместный концерт. Но, думаю, на данный момент это маловероятно…