Режиссер Владимир Макеранец о судьбе российского кино: «Гайдаев пока нет!»

Гайдаев сегодня нет. Но российское кино достойно, чтобы вернуть к нему зрителя, считает председатель Свердловской организации Союза кинематографистов России, директор Уральского открытого фестиваля российского кино Владимир Макеранец. «Тарковского не знают!» Рада Боженко, «АиФ Урал»: Владимир Ильич, вам, наверное, сложно смотреть фильмы как рядовому зрителю? Владимир Макеранец: Ничуть. Я именно так их и смотрю. Особенно если фильм хороший, захватывает сюжет, игра актёров. Профессионал «включается» позже, после просмотра. Вот тогда анализирую уже с другой точки зрения, с другого ракурса. – Вы говорили, что одна из главных задач уральского фестиваля – вернуть зрителя российскому кино. Кто и когда его (то есть зрителя) у отечественного кино «отобрал»? – Видите, что произошло: старшее поколение сегодня не может себе позволить часто посещать кинотеатры, слишком высока стоимость билетов. А молодёжь... Новое поколение – основной потребитель кино – уже воспитано на вале зарубежных фильмов среднего и ниже среднего уровня, который обрушился на нас со времён перестройки. Этому поколению сегодня интересны тусовки, фильмы, которые громко прозвучали. И «короткий метр» – короткометражные фильмы, которые снимает в основном молодёжь. Их это цепляет. На Манхеттенском фестивале были полные залы (Манхеттенский фестиваль короткометражного кино. – Ред.). Кроме того, в своё время российские кинематографисты, глядя на зарубежные фильмы, сказали: «Мы тоже так можем». Наверное. Даже наверняка. Но тут встаёт вопрос финансирования. Чтобы делать «так же» хорошо, нужно вкладывать средства – кино очень дорогое удовольствие. Опять же играет свою роль уровень образования кинематографистов. «Мой» ВГИК прошлых лет и ВГИК сегодняшний – это день и ночь. Сейчас молодёжь приходит поступать и не знает, кто такой Тарковский! Что же ты идёшь в кинематографию, не зная классики? Словом, причин отторжения зрителей много. Но хорошее российское кино есть. Просто пример. Якутские фильмы стали завоёвывать призы на очень серьёзных фестивалях, и вся Якутия с превеликим удовольствием смотрит фильмы «про себя». Почему? Потому что, во-первых, появился интерес «государства» – в данном случае республики. Во-вторых, люди, живущие далеко от Москвы, любят, когда рассказывают про них на фоне сегодняшнего дня. Кроме того, в этих картинах задеваются человеческие струны. И якутское кино «выстрелило». «Чёрный квадрат» Федорченко – То есть для того, чтобы снимать хорошие картины, нужны государственные программы в области кинематографии? – Конечно. И, безусловно, определённые личные качества кинематографиста. Потому что делать такое кино очень непросто. Вот, например, у Федорченко творчески обоснованное, неординарное восприятие этого мира. Вот «Чёрный квадрат» Малевича. Кто-то объявил, что это хорошо, и зрители к нему потянулись, появилось понимание смысла. Федорченко из этой серии, но таких, кто может создать произведение искусства, не густо. Важно ведь ещё, чтобы такое кино зритель «считывал». А кинематографисты порой придерживаются, на мой взгляд, не очень корректной позиции: я выставился, а зритель меня не интересует. Это не совсем правильно. Если не для потребителя, то для кого ты это делаешь? Ради удовольствия? Но это дорогое удовольствие. И должна же быть внутренняя ответственность. Если хотите, гражданская позиция. Но это тоже во многом зависит от подхода государства. Потому что научить патриотизму нельзя. И можно быть только патриотом чего-то. Я патриот своей страны не только потому, что она мне даёт, но и потому, что я готов ей отдать. – Тех, кто может снимать неординарное кино, по вашим словам, не густо. А тех, кто способен его «считывать»? – Смотрите. Ожидаемо, но в какой-то степени и неожиданно для нас на прошлом фестивале было то, что зрители занимали очередь за билетами на показы в восемь утра. И залы были полные. Это о чём-то говорит, верно? И потом на Урале особенный зритель. Замечательный. В регионе в свое время появился один из первых киноклубов, где люди встречались с кинематографистами, обсуждали фильмы. Автору всегда интересен отклик. Стоит, например, Звягинцев и видит зрителя, который задаёт неглупые вопросы. А не просто интересуется: «Какие ваши творческие планы?». Кинематографисты с удовольствием разговаривают со зрителем и в этом смысле любят наш город. – Владимир Ильич, что сегодня для кинематографиста интереснее – смысл или «чтобы было круто»? – Давайте определимся с точки отсчёта. Кино – это всё-таки произведение искусства. Значит, история хорошо написана, хорошо снята и поднимает проблему. Не обязательно социальную. По большому счёту все фильмы о любви. В этом году на фестиваль пришло 140 заявок. И если в прошлом году нам приходилось режиссёров зазывать, нынче этого делать было не нужно. Из этих работ 24 картины достойны конкурса. Дилемма – что в конкурсную программу поставить? Мы остановимся на одних фильмах, а какой-нибудь фестиваль отобрал бы другие. Оценка же, как ни крути, субъективна. Причём из этих картин 5-6 вообще нигде не показывались, о них не писала критика, у нас на фестивале они будут демонстрироваться впервые. К слову, никаких ограничений в жанрах у нас нет. – То есть теоретически и боевик может участвовать в конкурсной программе? – Почему нет? Множество боевиков стало классикой. И к тому же наш фестиваль российского кино не тематический, это фестиваль и комедий, и боевиков, и драмы, и авторских, и любых других фильмов. Сегодня фестиваль – главное средство доставки кино к зрителям. «Диву даёшься» – Есть сегодня фильмы, которые претендуют в будущем стать классикой, которые будут растасканы на цитаты? – Гайдаев нет пока. Суриковых тоже. – И актёров уровня Ланового, Тихонова сейчас тоже «не делают»? – Давайте говорить прямо, это вопрос нашей с вами привязанности. Из категории «нравится – не нравится». Могу сказать, то, что (не как, а ЧТО) играют современные актёры, мне не нравится. – Есть шанс, что Уральский открытый фестиваль российского кино, утвердившись, поспособствует возрождению Свердловской киностудии? – Это одна из наших основных задач. У нас можно снимать кино, нужно снимать кино. В нашем регионе море тем! И, главное, есть где снимать, весь вопрос в администрировании. А вот тут творятся непонятные для меня вещи. Разогнаны все кинематографисты, которые могли снимать кино: «мы будем делать новое кино». Фильм «Адмирал». Сценарий лежал лет 20, если не дольше. Передали его на телеканал, те его переписали и выдали фильм, скромно пометив: «при участии Свердловской киностудии». – И сколько ещё таких сценариев лежит? – Сценарный портфель на самом деле не очень толстый. Но главное, была отдельная редакция, которая этим занималась. Материал есть и сегодня, и можно вытащить студию. В конце концов, сюда приезжали снимать многие достойные режиссёры, которые делали славу Свердловской киностудии. К сожалению, сегодня ни у кого нет заинтересованности в финансировании. Вот театры не оставляют без внимания. Хотя сегодня свистни, например, и приедет Московская музкомедия, или любой другой театр. У нас в этом отношении сверхсытый город, такого количества афиш нет нигде. Так ведь нет. Смотрите, как поднялась наша музкомедия, или был просто Оперный театр, а стал ОПЕРНЫЙ ТЕАТР, то же самое с ТЮЗом, с Театром драмы. Я уже не говорю про Коляду... Своеобразный подход, может нравиться или не нравиться, но у нас есть своя драматургическая школа. А кино... Никому не интересно. Диву даёшься. – Остаётся надеяться, что фестиваль изменит ситуацию к лучшему. – Хочется верить. В прошлом году мы нашумели изрядно. В этом году во что бы то ни стало нужно удержаться на этом же уровне или даже подняться выше.