Русские евреи. Фильм третий. После 1948 года» – так называется картина, в которой еврейский вопрос исследуется на материале послевоенной советской истории. Фильм пойдет в прокате по стране и за рубежом: Парфенов радуется, что российскими прокатчиками заказано 40 копий (копий второй части было сделано всего 13). После этого можно будет договариваться о демонстрации картины по телевидению. Автор рассчитывает на Первый канал, где были показаны все его последние работы, но говорить об этом рано. Хотя бы потому, что последний фильм трилогии заметно отличается от первых двух. В первой части, закончившейся революцией, и второй, в которой рассматривался период с 1917-го по 1948-й, фото- и кинохроника разбавлялись реконструкцией событий, бодрыми стендапами ведущего и «говорящими» портретами (за оживление и подобные кунштюки отвечает режиссер Сергей Нурмамед). В последней же части рассказывается о делах пусть минувших, но недавних. Живы участники событий, есть повод дать им слово. Выясняется, правда, что Парфенов в свидетельствах не слишком нуждается, предпочитая собственное изложение истории. Сам он рассказывает о «Бабьем Яре» Евтушенко и скандале с Тринадцатой симфонией Шостаковича, о бульдозерной выставке 1974 г., о победах израильской военщины («Израиль» с брежневским ударением на последний слог). В сюжете про дело отказников, пытавшихся угнать Ан-2 в Израиль, главный «самолетчик» Эдуард Кузнецов не назван. Как и создатель мультфильмов про Винни-Пуха Федор Хитрук. И не проблема вроде найти живое интервью Хитрука, но, показывая мультфильм, Парфенов не называет ни его, ни композитора Вайнберга, сочинившего «пыхтелки» и «вопилки», а поминает лишь переводчика книги Бориса Заходера – тот придумал Винни песенки, которых якобы нет в английском оригинале. Хотя «Если б мишки были пчелами» – буквальный перевод из Милна. И все же «говорящие головы» в картине присутствуют. Павел Литвинов рассказывает о демонстрации 1968 г. на Лобном месте, Людмила Алексеева – о «Хронике текущих событий» («Эрика» берет четыре копии» – с этого места в фильме начинается Галич, а за ним и Высоцкий), Александр Подрабинек – о карательной советской медицине, Мария Розанова – о Юлии Даниэле (Николае Аржаке) и Андрее Синявском, взявшем имя Абрам Терц. «Ему нравилось слово «Абрам» и, как удар ножом, «Терц», – вспоминает о муже Мария Васильевна. И в частушке скромно опускает непечатное: «Абрашка Терц, карманщик всем известный, / А Сонька та-та известна по Москве». Диссиденты – ударная тема, оправдывающая даже неточности и небрежности. Да и странно воспринимать фильмы Парфенова как документы – документальными они называются потому, что более близкой аналогии инфотейнменту в кино не придумано. Наскоро разделавшись с разгромом Еврейского антифашистского комитета и «делом врачей», отметив создание Израиля, автор стремится тем не менее донести максимум информации, не известной публике. Про создателей советских бомб, например, все знают, а про отцов телевизора КВН Кенигсона, Варшавского и Николаевского – нет. Здесь использован фильм Михаила Калика «Любить» – кадры с Александром Менем. Какой, спрашивается, из Меня еврей, раз крещен в младенчестве? Для неевреев – еще какой. По крови. И какая разница, что думают о нем сами представители нетитульной нации, раз фильм не для них. Потребительская логика диктует снимать о том, что Россия получила от евреев, плохого и хорошего, а не что им дала. Пользы, по Парфенову, больше. «На демонстрации 1968 г. на Красной площади из семи участников евреев было четверо», – говорит Парфенов. Ставим плюсик. В пражской газете писали: «Семь человек на Красной площади – это по крайней мере семь причин, по которой мы уже никогда не сможем ненавидеть русских». Ставим жирный плюс всем, кто спас честь страны. Этим евреи – и шире, диссиденты, по мнению создателей фильма, полезны России. Будут ли они любезны народу, в пушкинском понимании, – жизнь покажет. И уже показывает. Хочется увидеть, как это станет транслировать Первый канал. В прокате с 21 сентября
