Как снимался сериал «Троцкий»
По сценарию знаменитый революционер будто исповедуется на протяжении всего сериала. Троцкий в своем интервью-завещании в подробностях рассказывает журналисту — его сыграл Максим Матвеев — свою судьбу. «Все, что зритель видит в фильме, происходило в реальности. Художественный вымысел имеет отношение лишь к диалогам и разговорам. Как именно говорили герои, обсуждая что-либо, это уже придумали сценарист Олег Маловичко, отчасти я и наша творческая группа. Троцкий — фигура неоднозначная, его по-разному можно называть. Хотя, безусловно, люди не рождаются тиранами, ребенок не знает, кем он станет. Сложность для нас состояла в том, чтобы разобраться в жизни Троцкого и понять, какие обстоятельства на него повлияли», — говорит продюсер фильма Александр Цекало. Особое внимание создатели сериала проявили к важным деталям жизни революционера. Например, истории превращения Лейбы Бронштейна в Льва Троцкого. После ссылки в Иркутской области Бронштейн берет фамилию своего надзирателя. Этот человек — Николай Троцкий — во многом определил образ мыслей революционера. Именно после ссылки у Троцкого появляется уверенность в том, что народными массами можно управлять только через насилие и страх. При создании кинообраза Троцкого авторы сериала хотели придать революционеру изрядную долю демонизма. И если вспоминать другие известные фильмы о событиях тех времен и их участниках, то можно сказать, что Константину Хабенскому достался яркий и весьма современный образ. «Мы задумали образ Троцкого как рок-звезды. Он умел владеть толпой, совсем как зрителями во время концерта. Мог переагитировать полк дезертиров, убедить в своей правде и заставить пойти за собой кого угодно. Он и выглядел как звезда — весь затянут в черную кожу с мелкими вкраплениями красного. Завораживающее зрелище!» — объясняет сценарист Олег Маловичко. «Революционер Мартов писал: „Речь Троцкого, как расплавленный металл“. Он был оратор фантастический! Троцкий не просто разговаривал с народом: он занимался с толпой вербальным сексом. Рок-звезда, и по форме своей, и по сути», — добавляет Александр Цекало. Герои Хабенского и Ольги Сутуловой (она сыграла Наталью Седову — вторую жену Троцкого) проживают на экране больше сорока лет. По словам актера, играть юного Троцкого было сложнее, чем шестидесятилетнего. «В возрастной роли можно прикрыть себя гримом, седыми волосами. А в экранной юности ничего не сделаешь, гораздо сложнее выражать себя, пытаться существовать в состоянии юношеского максимализма. Там дело не в осанке и не в жестах, а во взгляде. Во взгляде волчонка, который сам еще не понимает, на какую дорогу он выходит», — говорит актер. Как известно, за спиной каждого великого мужчины стоит великая женщина. Именно поэтому женские образы тоже очень важны в картине. «Мы опирались только на документально подтвержденные истории, — говорит сценарист Олег Маловичко. — Троцкому повезло — с ним были великие женщины: его официальная жена Александра Соколовская, Наталья Седова, Фрида Кало и Лариса Рейснер. Остановив свой выбор на трех музах, мы старались не отступать от исторической правды». Если в кадре зрители видят безжалостного человека-машину в черной коже, то за кадром создатели сериала видели Константина Хабенского, наделенного не только актерским талантом, но и типичными человеческими слабостями. Актер сильно простудился, когда прилетел в Мексику. Но по стечению обстоятельств охрипший голос идеально вписался в роль, ведь в Мексике Хабенский играл уже пожилого Троцкого. «Мехико находится несколько на возвышении. У меня заложило уши, я почти ничего не слышал, общался с актерами по губам. Иногда у меня трещало в переносице так громко, что это портило чистовой звук. Вся неделя съемочная происходила под треск», — вспоминает Константин. Также актер рассказывает, что во всем отталкивался от эпатажности Троцкого. В одежде, в фигурах речи. «Меня в Троцком-человеке ничто не привлекает, — говорит Хабенский. — Но он крупная фигура ушедшего века. Мы попробовали со своей стороны, очень субъективной, разобраться в том, что случилось сто лет назад. Мы показываем, как Троцкий входил в силу, как его пьянило и будоражило то, что происходило вокруг, как он лбом бился о стены, совершал открытия и как к нему постепенно приходило осознание того, что он становился политиком… большим, страшным».
