Пространство для жизни Якуба Ягна

Гостем фестиваля чешского кино, который завершился в Екатеринбурге, стал молодой режиссёр Якуб ЯГН, представивший свой фильм «Пространство для жизни Роберта Уилсона». Фильм действительно любопытный, с блестящей режиссурой и операторской работой. Публика в Доме кино собралась подготовленная и работу оценила по достоинству. В беседе с корреспондентом «ОГ» Якуб Ягн рассказывает о чешском кино, знаковых фигурах национальной культуры и о своём отношении к распаду Чехословакии. — Якуб, есть расхожее мнение, что итальянское кино — это комедии, французское — любовь, индийское — песни и танцы, американское — крутой экшн. Есть ли своя ниша у чешского кино? — Если брать предыдущие поколения чешских режиссёров, то их фирменным стилем был, пожалуй, особый специфический юмор, с которым они смотрели на окружающую действительность. У современного кинематографа нашей страны какой-то своей черты нет. Молодое поколение стремится затрагивать самые разные актуальные темы. — Это, например, какие? — В Интернете можно найти фильм Филипа Ремунды и Вита Клусака «Чешская мечта», который стал уже классикой нашего документального кино. Фильм провокационный, но это пусть и жёстокое, но отражение нашего общества. Авторы мистифицировали публику — реклама в печати, на радио и телевидении обещала открытие нового гипермаркета. Пришедших на открытие ожидало лишь… радужное полотно на строительных лесах, стоящих в чистом поле. И в дальнейшем эти авторы сняли ещё несколько подобных остросоциальных фильмов. Если же говорить о самом популярном проекте, то это серия небольших сюжетов под общим названием «Kmen» (Племя), рассказывающая о различных молодёжных субкультурах — футбольных фанатах, культуристах, любителях татуировок. У этих сюжетов были разные режиссёры, их выкладывали в Интернете и показывали по телевизору, и каждой новой серии в Чехии с нетерпением ждали. — У вас философское образование. Как же вы-то попали в режиссёры? — Если честно, я не считаю себя режиссёром в классическом виде. Моя основная работа — это фэшн-съёмка, дизайн. — То есть получается, что вы не документируете то, что происходит вокруг, чем занимается неигровое кино, а преобразуете его в свой художественный мир? — Отличный вопрос. По-чешски можно сказать, что вы спросили так точно, будто вбили гвоздь. То, что я делаю, можно назвать аудиовизуальной поэзией. Это не сухая фиксация того, что происходит, а то, как я вижу окружающую реальность. Если говорить о фильме «Пространство для жизни Роберта Уилсона», который мы привезли в Екатеринбург, то это тоже моё стихотворение в честь выдающегося авангардного режиссёра современности. — Уилсон видел ваш фильм? Что сказал? — Конечно, видел. Он человек скупой на выражение эмоций, поэтому его фразу «Можете показывать» наша небольшая съёмочная группа расценила как похвалу. — За счёт чего существует неигровое кино в Чехии — в большей степени государственной поддержки или частных денег? — В Чехии очень сильная школа документального кино. В Пражской академии искусств есть два факультета — театральный (DAMU), также школа кино и телевидения (FAMU). Лучшие современные режиссёры вышли в разные годы из стен этой школы. Что касается финансирования, то начинающим, конечно, очень сложно пробиться. Но если у вас уже есть какой-то успешный проект, есть какое-то имя в этой индустрии, то получить финансирование от государственного фонда поддержки кино гораздо проще. — Сколько стоит обучение в школе кино и телевидения? — Школа государственная, поэтому образование в ней бесплатное — надо только пройти довольно серьёзный конкурсный отбор и знать чешский язык, на котором идёт преподавание. — С производством неигрового кино выяснили, но у этой медали есть и другая сторона. Главная проблема документального кино в России состоит в том, что даже действительно выдающимся картинам трудно пробиться к зрителю — ни в кинотеатрах, ни в телеэфире документального кино практически нет. Остаются только фестивали, где режиссёры, по сути, показывают свои фильмы друг другу. — Мне очень жаль, если это так в России. В Чехии есть два больших фестиваля документального кино. В начале года уже много лет проходит фестиваль «Один мир», причём не только в Праге, но и в других городах. Этот форум ориентирован на фильмы, так или иначе затрагивающих тему прав человека. Причём, как говорят организаторы фестиваля, в числе первостепенных прав — право на культуру во всех её проявлениях. Второй важный для чешского документального кино форум проходит в небольшом городке Йиглава. Там показываются не только лучшие чешские фильмы, но и практически всё лучшее из мирового неигрового кино. — То есть получается, что у вас та же фестивальная история? — Не торопитесь с выводами. Дело в том, что по итогам этих фестивалей отбираются фильмы, которые затем попадают в широкий прокат. Ну и не надо забывать, что сейчас есть такая доступная платформа, как Интернет, где за небольшую плату можно эти фильмы посмотреть. — Вопрос совсем не про кино, но мне очень интересно ваше мнение как представителя уже молодого поколения. Через месяц исполнится 95 лет Советскому Союзу, а в следующем году 100 лет Чехословакии. И обоих государств уже больше двадцати лет нет. Что для вас лично единая Чехословакия? — Не думаю, что юбилей единой Чехословакии будет как-то особо праздноваться, по крайней мере молодёжью. Будут какие-то формальные мероприятия, но не более. И в разделении её на Чехию и Словакию я не вижу никакой трагедии: мы, чехи и словаки, по-прежнему живём вместе — как жили до 1918 года, как, надеюсь, будем жить и дальше. И уж точно в современной Чехии нет такого настроения, чтобы снова присоединить Словакию. — Я знаю, что чехи очень обижаются на то, что самый популярный литературный герой вашей страны — это бравый солдат Швейк… — Не сомневаюсь, что он действительно очень популярен, но чешская культура персонажем Ярослава Гашека далеко не ограничивается. — А вы бы кого назвали среди тех, кто наиболее ярко, на ваш взгляд, представляет чешскую культуру? — Чехия — маленькая страна, но мой список будет весьма внушительным. В первую очередь, это композиторы Бедржих Сметана, Антонин Дворжак и Леош Яначек, которые сделали чешскую музыку всемирно известной. Писатель Богумил Грабал… великий Франц Кафка писал по-немецки, но он родился и большую часть жизни прожил в Праге. Из художников, конечно же, Альфонс Муха и Богумил Кубишта, фотограф Йозеф Судек. А если говорить о кино, то его самые яркие представители, на мой взгляд, это Милош Форман и Вера Хитилова. А если мы с вами возьмём ещё науку и спорт, то я назову ещё множество имён, известных во всём мире. И всё это из маленькой Чехии. — Из российского кино что на вас произвело наибольшее впечатление? — Для меня российский режиссёр номер один — это, безусловно, Андрей Тарковский. Это действительно выдающийся мастер. А из современных — Андрей Звягинцев. Его «Левиафан» вызывает очень сильные эмоции. Опубликовано в №224 от 1.12.2017