Большинство просмотренных фильмов зрители забывают уже через месяц после просмотра, чтобы запомниться на больший срок, авторам картин приходится идти на смелые эксперименты, обыгрывать неожиданные сюжетные ходы, искать новых персонажей или способы поразить зрителя спецэффектами. Лишь единицам удается стать системообразующими картинами, которые потом задают тон сотням последователей, но далеко не всегда эти фильмы и приемы, в них использованные, действительно являются новаторскими. Порой кое-кому просто везет больше, чем их конкурентам или предшественникам.

У «Ночи живых мертвецов» были «прототипы»

Джордж Ромеро, автор культовой «Ночи живых мертвецов», никогда не скрывал, что вдохновением для его картины послужил роман Ричарда Мэтисона «Я – легенда», тот самый, в одноименной экранизации которого уже в новом веке сыграл Уилл Смит. Но фильм Фрэнсиса Лоуренса – далеко не первая экранизация романа, зачинщиком в 1964 году выступили Убальдо Рагона и Сидни Салков, снявшие постапокалиптический хоррор с Винсентом Прайсом в главной роли. Вряд ли Ромеро напрямую воровал идеи из «Последнего человека на Земле», но слишком уж похожими выглядят некоторые сцены, например, осада дома, где за заколоченными окнами прячется единственный выживший, или прорыв через океан мертвяков в попытке найти безопасное место. Четыре года спустя эти сюжетные ходы станут основой успеха «Ночи живых мертвецов», а «Последний человек» останется в памяти лишь у горстки фанатов фантастики да поклонников блистательного Прайса.

«Хэллоуин» – не первый «праздничный» хоррор

С момента выхода в прокат «Хэллоуина» Джона Карпентера в 1978 году принято отсчитывать волну нового интереса к хоррорам, которая несколько спала после предыдущего бума, вызванного всплеском творчества студии Hammer. Больше того, «Хэллоуин» запустил цепочку франшиз фильмов ужасов, опирающихся на какие-то праздники или круглые даты: все «Пятницы, 13-е», «Мой кровавый Валентин» и «День смеха» отталкиваются от основ, заложенных Карпентером. Но сам «Хэллоуин» отнюдь не первым попробовал превратить праздник в адскую мясорубку – за четыре года до его премьеры свет увидел хоррор «Черное Рождество» режиссера Боба Кларка. Рассказывающий о студентах общежития и маньяке фильм предвосхитил многие режиссерские и операторские приемы, авторство которых приписывают Карпентеру, например, в «Черном Рождестве» тоже орудует таинственный незнакомец, а некоторые из сцен убийств зритель видит с точки зрения злодея – все это скоро станет эталоном жанра. Забавно, что и ремейк «Черного Рождества» вышел раньше ремейка «Хэллоуина», но и со второй попытки настоящий новатор остался в тени.

Пришельцы-охотники бывали на Земле и до «Хищника»

«Хищник» Джона МакТирнана многих авторов заставил кусать локти – как же это им в голову не пришла столь изящная и в то же время простая идея сюжета? И в самом деле, что еще нужно для фантастического боевика – пришельцы прибывают на Землю как на охотничье угодье с единственной целью: вступить в схватку с самым опасным животным во вселенной – с человеком. Удачный концепт получил немало продолжений и переосмыслений, но мы вынуждены охладить пыл поклонников Дутча и компании – за семь лет до битвы в тропиках инопланетяне уже посещали нас с той же целью, это описано в малобюджетном фантастическом хорроре «Без предупреждения» режиссера Грейдона Кларка. В нем таинственные долговязые «алиены» с острыми зубами охотятся на Среднем Западе на отдыхающих у озера подростков, среди которых можно разглядеть совсем юного Дэвида Карузо. Несмотря на пару действительно жутких эпизодов, в целом «Без предупреждения» ажиотажа не вызвал, ему просто не хватило экшена и звезды уровня Шварценеггера, способной довести до суицида даже межгалактического убийцу.

Фредди Крюгер – не первый убийца из снов

История создания «Кошмара на улице Вязов» широко известна – режиссер обил немало порогов и постучал в несметное количество дверей, но неизменно получал отказы в финансировании и поддержке. Снятый им за мизерный бюджет фильм впоследствии перевернул индустрию хоррора, но первый шаг дался очень непросто. Пока Крэйвен вымучивал каждый кадр, в прокат вышла картина, обогнавшая «Кошмар» с идеей убийцы, действующего внутри сна, – это «Видение» режиссера Джозефа Рубена с Дэннисом Куэйдом в главной роли. Куэйд играет человека, способного проникать в сны другого человека, и это делает его важной находкой для спецслужб, пытающихся предотвратить покушение на президента США во сне. «Видение» и «Кошмар» связывает не только эта идея, но и три другие зацепки. Во-первых, в обоих фильмах присутствует злодей с когтями, во-вторых, для обеих картин справедливо правило: «Умер во сне, умер и в реальности», наконец, своеобразную стыковку картины получили и на съемочной площадке – сценарист «Видения» Чак Рассел через несколько лет уселся в режиссерское кресло «Кошмара на улице Вязов 3».

«Крик» не первым использовал концепцию «метахоррора»

В то время как коллеги по цеху пичкали зрителя хорроров кровью и кишками, Уэс Крэйвен одним из первых режиссеров новой волны фильмов ужасов стал задумываться о психологической подложке сюжетов своих фильмов – «Кошмар на улице Вязов» только на первый взгляд банальная резня, внутри это история грехов родителей, которые дети вынуждены искупать своей кровью. Увы, глубины идей Крэйвена продюсерам были не очень интересны, и автор надолго оставил франшизу на попечение других, а когда вернулся, выдал один из самых неожиданных хорроров 1990-х. В «Кошмаре на улице Вязов 7» Крэйвен взялся препарировать сам феномен Фредди – как из монстра, из жестокого убийцы детей вырос поп-герой массовой культуры? «Кошмар на улице Вязов 7» похож на матрешку – фильм внутри фильма, ужас внутри ночного кошмара, реальность, переплетенная с вымыслом и «страшилками», реальные звезды кино и их экранные персонажи – все это вместе слишком нагрузило зрителя, ищущего от кино простых эмоций, «метастиль» не сработал. Но буквально через год Крэйвен делал новый заход и уже «Криком» заставил публику принять новый взгляд на фильмы ужасов. «Городские легенды», «Хижина в лесу», «Зомби по имени Шон» – этих фильмов могло и не быть, не задумай Уэс Крэйвен навсегда изменить свою «улицу Вязов».

Братья Вачовски не первыми использовали трюк с полетом пули

«Блэйд» Стивена Норрингтона во многом опередил свое время: это была крупномасштабная комикс-экранизация в то время, как многие на жанр кинокомикса махнули рукой, это первая удачная попытка вывести на передний план комикс-героя из второго или даже третьего дивизиона, наконец, это достаточно амбициозный проект, объединивший огромную армию поклонников задолго до того, как это стало модно. Но наиболее интересно «Блэйд» выглядит в сопоставлении с «Матрицей» Вачовски, во многом считающейся системообразующим фильмом целого поколения. Мало того что в «Блэйде» использованы те же, что и в «Матрице», сплавы типичного американского боевика с восточными единоборствами и искусством владения мечом, так Норрингтон еще и на год раньше использовал так называемый эффект Bullet Time. В сцене встречи Блэйда и Фроста охотник стреляет в своего противника, но тот успевает увернуться от пуль и наносит ответный удар. Разумеется, Вачовски придали эффекту большую наглядность и сняли трюк невероятно красиво, но «Блэйд» от этого не становится вторым – Фрост огибал пули за год до того, как этому научился Нео.

Стэн Ли исполнял камео задолго до фильмов о Мстителях

Небольшие забавные появления Стэна Ли, автора многих героев и сюжетных арок комикс-вселенной Marvel, сегодня являются неизменным украшением каждого фильма франшизы «Мстители», доходит до того, что многие зрители нового поколения полагают, что эта «фишка» заработала лишь с выходом на экран «Железного человека». Нет, это не так. Первой подобной ролью Ли должно считать образ пляжного продавца в эпизоде с выходом из океана сенатора Келли в самых первых «Людях Икс». Затем «несносный дед» появлялся в «Халке» и «Сорвиголове», и лишь после этого его появление в каждом фильме Marvel стало обязательной частью программы. На сегодня Стэн Ли снялся в большем количестве комикс-фильмов, чем какой-либо другой актер, а выбор лучшего из его экранных воплощений – постоянный предмет споров фанатов Мстителей и Людей Икс.

Сцены после титров – тоже не «марвеловское» изобретение

До того как киноэкранами всего мира завладели многочисленные фильмы семейства Marvel/Disney, сцены после титров были довольно редким явлением и содержали обычно либо невнятную необязательную шутку, либо не вошедший в окончательный монтаж эпизод. Marvel вывела искусство удержать зрителя в креслах до последней строчки титров на новый уровень – в ее финальных кадрах можно было увидеть любопытные намеки на будущие серии франшизы. Но начало такой игре со зрителем положило не появление Ника Фьюри в «Железном человеке» и не камео Тони Старка в «Невероятном Халке», а минутный эпизод по окончании «Сорвиголовы». В нем зрители видят пришедшего в себя, но укутанного в гипс Меченого, который не утратил своих навыков убийцы, – тем самым авторы делали намек на возвращение злодея в сиквеле. Увы, сиквела фильм Марка Стивенса Джонсона не получил, но в истории остался навечно, хотя бы даже этой сценой в самом конце пленки.

«Изгой один» не был первым фильмом, где «оживили» умершего актера

Смерть актера – всегда большая трагедия, тяжело переживаемая коллегами и поклонниками, гибель в разгаре съемок – трагедия вдвойне. С подобным несчастьем столкнулись, например, создатели «Форсажа 7», когда в автокатастрофе потеряли Пола Уокера. Тогда Universal всерьез задумывалась о том, чтобы закрыть проект и остановить работу над фильмом. После некоторых раздумий, впрочем, картину решено было доснять, используя дублеров и графику. Это вызвало определенное недовольство, но в целом было принято благосклонно – авторы действительно подошли к проблеме деликатно. Еще больше вопросов вызвало «оживление» Питера Кушинга для участия в фильме «Звездные войны. Изгой Один»: привет фанатам саги передан отличный, но было ли это достаточно нравственно по отношению к актеру, ушедшему от нас еще в 1994 году? Однако в подобном оживлении «Звездные войны» отнюдь не были первыми – еще в 2004-м для «Небесного капитана и мира будущего» специалисты по графике «вернули к жизни» Лоуренса Оливье. Увы, стимпанк-триллер Керри Конрана провалился в прокате, и про голограмму с лицом легендарной звезды просто забыли.

Возрастные драматические актеры пришли в боевики задолго до «Заложницы»

В последние несколько лет мы стали свидетелями целой волны удивительных перемен: серьезные драматические актеры, увенчанные десятками серьезных наград, в серьезных годах вдруг берутся играть в фильмах откровенно массовых, в не самых притязательных боевиках, претендующих разве что на вечерний эфир второстепенного телеканала. Это и Кевин Костнер в «Трех днях на убийство», и Шон Пенн в «Ганмэне», и даже Хелен Миррен в «РЭДе». Принято считать, что толчком этому «движу» послужил успех «Заложницы», где неожиданно для многих в экшен-роли блеснул Лиам Нисон, но истина, как обычно, прячется много глубже. Первопроходцем здесь правильнее будет считать Дэнзела Вашингтона и «Гнев» Тони Скотта, именно отсюда пошло в народ клише «бывший спецагент идет мстить». Куда уж там «Заложнице» – Джон Кризи во всем обошел Брайана Миллса: он на четыре года раньше предстал перед зрителями в стандартном сегодня облике алкоголика в возрасте за 50, владеющего навыками взрывных работ и рукопашного боя. Черт, Кризи даже звонил с угрозами раньше героя Нисона. И кто здесь теперь главный?