Жестокий подход тренеров к спортсменам характерен для России

Интервью с восходящей звездой польского документального кинематографа Мартой Прус о гимнастике, России и говорящих головах. В Чехии распространено мнение, что местное игровое кино, возможно, не слишком качественно, однако наш документальный кинематограф традиционно был силен и по-прежнему сохраняет высокий уровень. Если судить по успеху за рубежом, то в Центральной Европе найдется еще одна «документальная держава» — Польша. Осенью прошлого года фильм «Причастие» режиссера Анны Замецкой получил Европейскую кинематографическую премию, а лента «Позвони мне, Тони» Клаудиша Хростовского завоевала одну из главных премий на крупнейшем мировом фестивале документального кино IDFA в Амстердаме. А вот польского режиссера Марту Прус престижный журнал о кино Variety включил в список самых многообещающих молодых режиссеров Европы благодаря ее фильму «За пределом». В фильме отражается деспотическое отношение российского тренера к молодой гимнастке, которая готовится к Олимпиаде. Мировые СМИ опубликовали восторженные рецензии на эту ленту, приравняв ее драматизм к игровому кино. Все упомянутые польские документальные фильмы объединяет два момента: их авторам около 30 лет, и сняты они так, что напоминают игровое кино. «Я не люблю смотреть типичное телевизионное документальное кино, где много интервью и говорящие головы. Когда я снимаю документальный фильм, я хочу изложить историю таким захватывающим образом, как будто она возникла по сценарию», — говорит Марта Прус о своем фильме, премьера которого (под названием «За гранью возможного») состоится на предстоящем фестивале «Один мир». — Respekt: Прежде чем стать режиссером, Вы сами занимались гимнастикой. Чего Вам удалось в ней достичь? — Марта Прус: Я занималась художественной гимнастикой в Варшаве на протяжении семи лет, и тот период жизни оказал на меня большое влияние. Ежедневные тренировки научили меня упорно трудиться, работать систематически и сосредотачиваться на цели. Я участвовала в национальных соревнованиях, но больших спортивных успехов не добилась. — А почему Вы решили снять фильм об этом виде спорта? — Собственно художественная гимнастика не является его темой. Как режиссер я искала личность, историю которой хотела бы рассказать. И главным импульсом стала встреча с тренером российской сборной Ириной Винер. Ради нее в 2013 году я впервые отправилась в Россию, познакомилась там с гимнастками Ритой и Аминой, а также узнала, что в России гимнастика не спорт, а национальный феномен. Этот довольно широкий контекст меня заинтересовал. — Почему сначала Вы были очарованы Ириной Винер? — Меня восхищали ее достижения, и мне понравилось, как она выглядит, а также то, что она является женой миллиардера и олигарха Алишера Усманова. Вдруг все это переросло границы гимнастики. — То есть Вы не склонны называть этот фильм документальным фильмом о спорте… — Это, скорее, личностная драма, снятая в спортивной среде. Я поверхностно касаюсь результатов соревнований и других спортивных подробностей. С самого начала я сосредоточилась на том, какую роль в российской спортивной гимнастике играет психология. Лично я не считаю этот фильм документальной лентой о спорте, но я также понимаю, что кто-то именно так будет его воспринимать. — Но не хотели ли Вы показать негативный аспект этого и других видов спорта? Сложные отношения между тренером и блестящей гимнасткой, которые являются главными героями фильма, со стороны тренера похожи буквально на психологическое страдание. — Я не думаю, что в этом заключается негативный аспект данного спорта. Скорее, это нечто более важное: спортсмены остаются со своим наставником на протяжении всей карьеры, и эти отношения принципиально влияют и на их жизнь. Межличностный аспект был главным для меня, поэтому я сосредоточилась именно на личных отношениях. — И все же не зашла ли Ирина Винер в своем психологическом давлении на Риту слишком далеко? — Я не тренер и не хочу никого судить. Я уважаю всех своих героев. Я доверяю Ирине Винер и предполагаю, что Рите нужно было такое обращение. Разумеется, это нисколько не оправдывает жесткий подход, но, как я думаю, наверное, и Ирина не рада, что приходится применять такие методы. Тем не менее, ее подход привел к тому, что Рита сосредоточилась на своих результатах. Так или иначе, но мое мнение здесь неважно. Я предлагаю зрителю заглянуть в мир российской художественной гимнастики, и он сам может составить собственное мнение. — Специфичен ли этот жестокий подход тренеров к спортсменам именно для России? — Думаю, да. Власти, значимости и успеха в России можно достичь только жесткостью и силой. В этой стране верят в сильные личности. — Тренер Ирина Винер в Вашем фильме предстает не только суровой, но и бесчувственной. Как она вообще оценила фильм? — Она с уважением отнеслась к моей работе, и фильм ей понравился. Она высоко оценила то, что он правдивый. И я благодарна ей, поскольку именно она позволила мне снять этот фильм. Маргарита Мамун — Ваши герои — русские. Одна из героинь — жена олигарха, и фильм повествует о мире спорта, который в России пронизан допингом… Все это нуждается в политическом комментарии, но Вы избегаете его. — Политика — вещь очень изменчивая, трудно уловимая, и я не думаю, что стоит выражать свое мнение о ней через фильм. Я не использую его в качестве средства для распространения собственного мнения о глобальных проблемах. По-моему, фильм должен указать на варианты, а зритель уже сам найдет для себя ответы. — Отсюда ваш режиссерский подход — крайне минималистский, наблюдательный и отстраненный? Вы не используете интервью. Камера незаметна. При этом в фильме есть драматизм, характерный для игрового кино. — Все это просто мой подход к режиссуре. Что касается метода изложения, то я не разделяю документальное и игровое кино. Мне самой не нравится смотреть типичное телевизионное документальное кино, где много интервью и говорящие головы. Конечно, бывают исключения, но вообще я могу сказать, что хочу смотреть фильм и при этом не замечать его швов. Снимая пусть и документальный фильм, я хочу изложить историю таким захватывающим образом, как будто она возникла по сценарию — Этот подход характерен для нескольких успешных польских документальных фильмов, снятых недавно. Откуда он? — Это наследие великих польских режиссеров. Это не новый метод работы: в Польше он известен с 60-х годов. Для меня это единственный способ отобразить подлинные эмоции и действие, что я считаю самым главным. — Какие режиссеры на Вас повлияли? — Мне трудно назвать кого-то одного: на мой вкус повлияло множество фильмов. Что касается документалистики, то мне нравятся фильмы Войцеха Староня и Яцека Блавута, двух известных польских документалистов. — «За пределом» — это Ваш дебютный полнометражный фильм, над которым Вы работали пять лет. Будет ли трудно после такого продолжительного времени найти новую тему? — Теперь я хочу снять свое первое игровое кино. Мне важно найти главного героя, исходя из собственного сильного чувства. Как только я встречу этого «правильного» человека, то сразу пойму, что хочу снять о нем фильм. Поэтому мне трудно сказать, где и когда я встречу его. Но я надеюсь, что это произойдет опять, ведь это сродни влюбленности. А снять фильм — это как посмотреть сон, благодаря которому развиваешься. Это замечательное ощущение. — То есть в поисках вдохновения Вы ищете сильную личность, а не сильную тему? — До сих пор я находила всех своих героев в среде, которая меня сначала заинтересовала. В случае «За пределом» это был мир художественной гимнастики. Я знала, что лучшая в нем — Россия, и я сразу же открыла для себя харизматичную Ирину Винер. В тот момент я знала, что у темы потенциал для фильма. Как долго можно оставаться в этом спорте абсолютным номером один? Каким человеком надо быть для этого? Каким образом человек тренируется для этого? Каково это быть таким спортсменом? Кроме того, меня всегда привлекала сама Россия, и я хотела туда съездить. И как только я туда поехала и познакомилась с Ритой, я поняла, что она и есть моя главная героиня. Это был интимный процесс. — В Польше сейчас у власти очень консервативное правительство, которое подталкивает страну к авторитарному, националистическому стилю политики. Не подумываете ли Вы снять фильм с политическим сюжетом? — Я хожу на демонстрации и стараюсь проявлять активность в гражданской жизни, но снимать фильм о современной ситуации в Польше я не планирую. Подобный фильм я не смогла бы снять. — В Чехии документальное кино по-прежнему находится на периферии, и люди не ходят на него (за некоторыми исключениями) так же охотно, как на игровое кино. А что в Польше? — В Польше документальные фильмы тоже не пользуются популярностью. На по-настоящему известный документальный фильм приходит, наверное, до 20 тысяч человек, а в среднем — тысячи три. Так что, пожалуй, ситуация такая же, как в Чехии.