Советский человек: Виктор Мережко объяснил, в чем успех его фильмов

Беседа со сценаристом Виктором Мережко, который рассказал, почему категорически не советует заводить романов с актрисами и чем объясняется успех его фильмов. Биография Виктора Мережко — просто кладезь для человека, который задумает написать захватывающую историю о жизни нашего современника — сценариста, кинорежиссера, драматурга, актера, писателя и телеведущего. – Виктор Иванович, в какой семье вырос такой творческий многостаночник? – Я по корням — донской казак. Мать, урожденная Гончарова — с верховьев Дона, дед был знаменитый на все село кузнец. А мой отец был веселого нрава человек, заведующий сепараторными молочными пунктами. Он был блистательный мастер, но если выпивал, то обязательно попадал в неприятные ситуации, и его выгоняли, из-за чего мы часто меняли место жительства. На моей памяти это случилось 22 раза. А в семье было четверо детей... Одно из самых ярких воспоминаний детства связано с тем, как я просил милостыню: мы ехали в Моздок, есть было нечего. А отец привез из Германии маленький трофейный аккордеон, и я научился играть «Светит месяц», краковяк и цыганочку. Мама вывела меня на вокзале в Грозном и сказала: «Сынок, у нас кушать нечего, поиграй, пусть тебе денежек набросают». Наша жизнь — сплошные переезды — чемоданы, мешки, тюки. Мы скитались по Ставрополью, по Северному Кавказу, жили на хуторах. Когда нас занесло на Украину, мамина сестра отдала нам свою хату. Местные жители смотрели на мать и удивлялись, откуда она такая худая и голодная приехала, и строили пред- положения, как скоро она помрет. – Вы работали дровосеком, грузчиком, тянули лямку инженера-технолога. Как вас в кино-то занесло? – Уже оканчивая школу, хотел быть артистом, но меня не приняли: не знал украинского языка. Это сейчас врут, что в СССР украинский язык зажимали: у нас было в селе три школы, и все — украинские. И я поехал в Архангельск, работал два месяца грузчиком. Жил в бараке среди бичей. Все время читал книжки, а они кидали в меня полувареной картошкой или бутылками, приглашая выпить. Я же не пил вообще. И это закончилось, только когда я отметелил одного из них. В итоге я травмировал вены на ноге, и пришлось возвращаться назад. Мамин брат позвал меня во Львов, я чудом поступил в полиграфический, переехал в Ростов-на-Дону и стал работать в газете «Молот», но не писателем, а инженером, начальником цеха. Именно в то время и отослал во ВГИК документы на сценарный факультет. – Вы к тому времени уже начали писать? – Я пробовал. Придумывал фильмы и в голове снимал их. И интуитивно понимал, что без сюжета, то есть без сценария, кино не получится. Это в итоге и определило мой выбор: я остановился на сценарном факультете. Нас набирал замечательный сценарист Алексей Спешнев. Во ВГИК я поступил в 27 лет, был самым старшим. Мой первый сценарий «Зареченские женихи» был снят на «Мосфильме», в нем играли молодые Евгений Леонов, Виктор Филиппов и Олег Видов. – А как к подобному зигзагу в вашей жизни отнеслись родители? – Отец всегда был против ВГИКа и ругался: «Витя, ты же инженер, что ты в артисты-то попер?!» В нашем доме телевизора не было, но я дал телеграмму, родители пошли к соседям. И когда увидели в титрах нашу фамилию — проплакали весь фильм: «Вот и наша фамилия по ТВ прозвучала». – Ну а кто был для вас музой в то время? – Окончив ВГИК, я женился на очень красивой девочке — ростовчанке Тамаре Захаровой. Ухлестывал за ней лет пять, не меньше, пока она согласилась. Теща помогала нашей молодой семье деньгами, а еще вареньем, закатанными помидорами, огурцами, пересылая в банках поездом «Тихий Дон». А потом я был год женат фиктивно на москвичке, заплатив ей 1000 рублей за эту авантюру. Прописка в Москве много значила. Через год развелся, и мы с Тамарой купили однокомнатную кооперативную квартиру в Теплом Стане. Когда появилась своя крыша над головой, я почувствовал себя по-настоящему счастливым. – Какой из сценариев принес вам настоящую известность? – Это был сценарий к фильму «Здравствуй и прощай», в котором сыграли Ефремов, Кононов, Гундарева, Зайцева. А п отом ко мне обратился Геннадий Полока, я написал сценарий к фильму «Одиножды один», где снялись Папанов, Архипова, Караченцов, Теличкина. Затем я написал «Трын-траву» специально для Петра Тодоровского, но в итоге с ним запустился Сергей Никоненко. – А потом случилось чудо: вам позвонил сам Григорий Чухрай? – Гениальный Григорий Чухрай! Этот звонок я действительно воспринимал как чудо. Он предложил написать сценарий о том, как мать прячет сына-дезертира на чердаке, и что из этого случается. Но предупредил, что в фильме должна будет непременно играть Нонна Мордюкова. Фильм назывался «Трясина». Там-то мы с Нонной Викторовной перешли на ты. Съемки были интересные и тяжелые, и она так устала, что попросила: «Напиши на меня комедию, ты ж умеешь!» И я написал сценарий, который в итоге стал называться «Родня». Она прочитала: «Какой классный! Я отдам его Никите Михалкову, он сейчас — лучший режиссер. Нехай снимает». Через какое-то время в моей квартире раздался звонок Михалкова, с которым я еще не был знаком, и Никита Сергеевич сообщил, что готов снимать. Кстати, название «Родня» придумал именно Михалков. – А как уживались на площадке две такие сложные личности, как Мордюкова и Михалков? – Сложно уживались. Когда Нонна Викторовна пришла на фотопробы, то выглядела на все сто — стройная, эффектная, на каблуках, аккуратно завитая голова, хороший макияж. Михалков на нее посмотрел и повел в гримерку, где растрепал ей всю эту красоту на голове и вставил фольгу от конфет в зубы. «Будешь у нас с золотыми зубами!» Она отказалась наотрез, и в сердцах уехала домой. Звонит мне и плачет: «Этот барчук издевается над русским человеком! Нехай тогда Римма Маркова снимается. Витя, забери сценарий». А я забрать не могу, он уже выкуплен «Мосфильмом». А Ни- кита тоже мне звонит и просит: «Скажи Мордюковой, что я вызвал Маркову, и она мне нравится». Короче, я попал меж двух огней. Мордюкова кричит в трубку: «Но она ж — хуже артистка! Ах, я с ним разберусь!» Она поехала на «Мосфильм», но разбирательства закончились в итоге объятиями, Михалков с Мордюковой клялись друг другу в любви, Никита объяснил ей подробно свой замысел, и она сняла все свои претензии. Потом по ходу съемок они, конечно, орали друг на друга часто, Нонна время от времени собирала вещи и уезжала на вокзал с площадки, я ехал ее провожать. Из-за угла появлялся Никита, они обнимались, просили друг у друга прощения. И опять наступало всеобщее счастье в группе. – Все большие актрисы, с которыми вы работали, обладали таким нелегким норовом? – Ну я, например, работал с Наташей Гундаревой, мы с ней по-настоящему дружи- ли. Она снялась в четырех фильмах по моим сценарием — «Вас ожидает гражданка Никанорова», «Уходя — уходи», «Собачий пир» и «Здравствуй и прощай». На последний ее порекомендовала Людмила Зайцева. Гундарева приехала в гостиницу «Россия», где жил режиссер Мельников, мы с ним на нее посмотрели и влюбились. Потому что такой чистоты, искренности характера, умения располагать к себе, обаяния — ни у кого не видели. – А как на вашем горизонте возник Олег Янковский? – Когда Никита заканчивал «Родню», то попросил написать сценарий для Романа Балаяна. Скажу честно, он мне не был симпатичен, казался высокомерным и горделивым, хотя на тот момент снял всего лишь «Каштанку»и «Бирюка». При встрече с Балаяном я у него спросил, о чем он хочет, чтобы я написал сценарий. Ответ был неожиданный: «Обо мне». Балаян родом из Нагорного Карабаха. Он рассказал, что ему часто снился сон, что он стоит на горе , прыгает, летит, а просыпается снова «в дерьме». Ну просто полеты во сне и наяву. «Хорошее название. Запиши,— сказал он, — а то забудешь». И я написал сценарий, героем которого по сути сделал своего старшего брата Володю. Судьба героя фильма — это судьба моего брата, рано ушедшего из жизни. Но Балаяну сценарий не понравился. «Что за придурка ты описал? Чего бесится? Чего места себе не находит? Такая любовница (ее сыграла Гурченко), такая жена — красавица! Но я сниму это дерьмо, потому что кушать хочется всем». Я писал сценарий на Михалкова, а Балаян решил снимать Олега Янковского. В этом он оказался прав, Янковский по своей органике был уязвимее и, значит, в этой роли точнее, Никита — сильный, в нем меньше рефлексии. У меня 72 фильма, но одним из лучших я считаю «Полеты во сне и наяву». – Ходили слухи, что у вас непросто складывались отношения с исполнительницей главной роли в фильме «Сонька Золотая Ручка» Анастасией Микульчиной? – Молодые артистки порой начинают «звездить». Когда я собрался снимать продолжение, она где-то дала интервью, что не хочет больше сниматься в роли Соньки, потому что боится застрять в этом имидже. Меня это очень разозлило. Тем более что у нас никаких амурных отношений ведь не было, это вранье. С актрисами вообще нельзя заводить романы, потому что попадешь в невероятную зависимость. Актриса думает об одном: а будет ли следующая роль? Это у них в подкорке сидит. Поэтому на второй фильм о Соньке я стал пробовать других актрис. Но появилась Настя с просьбой продолжить работу. Я ей объяснил, что нельзя говорить гадости про своих героинь. Кстати, Сонька в воровском мире почитается святой. Я одно время даже давал деньги, чтобы за ее могилой ухаживали. – Ну а что мы увидим на телеэкранах в ближайшее время? – По заказу Первого канала я снял фильм «Не ждали!». В главной роли — Олег Басилашвили. У меня это третья картина с ним. Это мой друг, он из тех артистов, которые чрезвычайно требовательны к сценарному материалу и к режиссеру. Сто раз перепридумывает себе роль, потом спорит с режиссером, психует, злится. На таких глыбах, как он, и держится наше русское кино. – Чем объясняется успех ваших фильмов, как думаете? – Все картины я делал с сердечной теплотой и желанием, чтобы людям было хорошо, а не отвратительно. Именно за это я люблю советское время и советские фильмы. Я советский человек. СПРАВКА Виктор Мережко — сценарист, кинорежиссер, драматург — родился в 1937 году на хуторе Ольгенфельд Ростовской области. По сценариям Мережко снято 12 мультфильмов и 50 фильмов, среди которых самые известные: «Трын-трава», «Родня», «Полеты во сне и наяву», «Вас ожидает гражданка Никанорова», «Одинокая женщина мечтает познакомиться» , «Курочка-ряба» и другие. Пьесы драматурга идут во многих театрах страны. В 1989–1995 годах был ведущим программы «Кинопанорама».