Кино недели: якудза, алкоголизм и первый альфа-самец
В прокате — новые фильмы таких живых классиков, как Такеши Китано и Гас Ван Сэнт: первый завершает свою якудза-трилогию «Беспредел», а второй переносит на экран биографию комиксиста, алкоголика, колясочника Джона Кэллахана. Кроме того: в «Альфе» Альберта Хьюза человек впервые в истории приручает пса.
«Последний беспредел» (Autoreiji saishusho) Режиссер — Такеши Китано
Спустя пять лет после того, как большую часть его корешей пустили в расход во время войны семей Ханабиши и Санно, служивший проигравшей стороне Отомо (Такеши Китано) отсиживается на южнокорейском курорте — присматривает за борделями приютившего его авторитета Чанга. На этой, более-менее, почетной пенсии лютому рецидивисту, конечно же, не по себе: то на ближайшего товарища Ичикаву (Нао Омори) во время рыбалки сорвется, то ударится в ностальгические бурчания о старых-добрых временах и кодексе гангстерской чести. Не удивительно, что когда залетный гастролер-понторез из клана Ханабиши накошмарит в его вотчине, Отомо, не дожидаясь разрешения старших, вылетит в Токио — не только за репарациями, но и за полноценным реваншем против Ханабиши. Тот факт, что верхушка в свое время победившего клана — пришедший в бандитскую власть из бизнеса председатель Намура (Рен Осуги) и пара презирающих его за чистоплюйство первых замов — как раз грызется за влияние, поочередно подставляя друг друга, Отомо, этому блудному деду от местных криминальных разборок, окажется только на руку: смутные времена для беспредела идеальны.
На финальный круг своей бандитской трилогии Китано заходит, поначалу последовательно генерируя у зрителя головокружение: чтобы уследить за всеми манипуляциями, провокациями и нюансами в многословных переговорах бесчисленных хмурых мужчин в строгих костюмах, которые населяют этот фильм, требуется предельная концентрация. Этот драматургический перегруз, устраиваемый здесь Китано и, на удивление, до поры почти бескровный, оказывается, впрочем, вполне легитимным — чем сильнее успевают утомить своей болтовней токийские авторитеты, тем заслуженнее затем будет ощущаться их поочередный отстрел. Китано при этом уже почти не прибегает к гиперболизации насилия в кадре (которым страдали предыдущие пара серий «Беспредела») — не говоря уже о том, что тянет с ним до второго часа экранного времени — и вообще придерживается, кажется, самой отстраненной и самой хладнокровной в карьере позиции в отношении якудза-жанра. Более того, он еще никогда не изображал криминальные реалии как таковые с таким минимализмом стиля: что переговорные кабинеты, что ночные клубы, что загородные дворцы здесь выглядят прежде всего потенциальным кладбищем — вместе с кодексом чести, похороненным зарвавшимися современными якудза, по Китано, должны погибнуть и они сами, и конвенции порожденного ими жанра. Неудивительно, что не обходится здесь и без символического сэппуку — в конце концов, сам Китано вклад в бандитское кино по-японски успел внести тоже немалый; грех такое забывать.
Купить билеты на фильм «Последний беспредел» на «Афише»
«Не волнуйся, он далеко не уйдет» (Don't Worry, He Won't Get Far on Foot) Режиссер — Гас Ван Сэнт
«Меня зовут Джон Каллахан, и я алкоголик», — представляется мужчина с интересным лицом и копной рыжих волос (Хоакин Феникс). Мужчина при этом сидит в инвалидной коляске, неестественно скрючив ноги, — тело и ноги Каллахана парализовало в автокатастрофе, в которую он еще в 19 лет угодил вместе с севшим за руль в опьянении собутыльником (Джек Блэк). Чудо монтажа дает понять — эту мантру он повторял в своей жизни не раз и не два: уставившись в зеркало с жестокого бодуна, на собраниях «Анонимных алкоголиков» дома у взявшего над ним шефство мажора Донни (Джона Хилл), на сцене перед толпами влюбленных в его бесцеремонные, издевательские, неполиткорректные карикатуры и комиксы поклонников. Каждую речь сопровождает рассказ о том дне, когда будущий культовый художник лишился здоровья, — но, как постепенно намекает, переключаясь туда-сюда между разными периодами жизни реального Каллахана, фильм Гаса Ван Сэнта, по-настоящему переломным для героя станет день, когда он бросит пить.
Стоит сразу заметить, что после чудовищно благостного «Моря деревьев» «Не волнуйся, он далеко не уйдет» — для Ван Сэнта определенно возвращение в хорошую режиссерскую форму. Самую интересную свою работу он здесь, впрочем, проделывает в первой половине фильма — когда его кино свободно скачет по узловым эпизодам в судьбе скончавшегося в 2010-м Джона Каллахана, формируя на экране импрессионистский хаос, вполне адекватный запущенному состоянию художника в его, хм, синий период. Кино у Ван Сэнта в итоге как раз из этого хаоса постепенно и вырастает — примерно так же, как вышел из алкогольной пучины в свое время и сам Каллахан, и как артист, и как человек. Другое дело, что если для Каллахана завязка в итоге стала спасением, импульсом, без которого бы не было никаких гениальных карикатур, то фильм Ван Сэнта, как только герой прозревает и просыхает, резко сбавляет в энергичности — и дальше катит уже только на колесах необъятной киногении Хоакина Феникса, который одним лицом (и совсем немного руками) убедительно отыгрывает даже самые плакатные стадии преображения Каллахана.
Купить билеты на фильм «Не волнуйся, он далеко не уйдет» на «Афише»
«Альфа» (Alpha) Режиссер — Алан Хьюз
Европа, 20 тысяч лет назад. Жизнь на излете ледникового периода проста, но жестока — и когда Кеда (Коди Смит-Макфи), сын вождя охотничьего племени (Йоханнес Хёйкьюр Йоуханнессон), во время стихийного обряда инициации оказывается сброшен со скалы огромным разъяренным буйволом, сородичи, смахнув слезу, мысленно его хоронят и срываются с места. Пацан, впрочем, ухитряется выжить — и в одиночку отправляется на поиски дома, ориентируясь лишь на выколотые у него на руке очертания Большой Медведицы. Не спасует он, и попав в окружение стаи волков-переростков — более того, ранив одного из них, не только не добивает зверя, но и решает его приручить. Как не раз даст понять фильм Альберта Хьюза — впервые в истории человечества. Волк, которому суждено стать первым псом, получит от Кеды, к слову, разговаривающего на придуманном специально для фильма прото-языке, кличку Альфа.
Сцены этого привыкания мальчишки и волка друг к другу, снятые и смонтированные Хьюзом с виртуозностью, которая подкупает тем больше, чем менее броской на первый взгляд кажется, пожалуй, и получаются в «Альфе» самыми ударными — даже с учетом того, что затем опасность пути героев будет только нарастать, нагнетая и нагнетая саспенс. Тем не менее именно сама история приручения здесь предоставляет наиболее полнокровный материал для кино-аттракциона — Хьюз в этой части фильма находит достаточно пространства не только для нервов и трюков, но и для юмора. Последнего несколько не хватает в завязке и особенно преисполненной победительного пафоса концовке — но в остальном, надо отдать должное впервые работающему без брата-близнеца Аллена (вместе они сняли, например, «Книгу Илая» и недооцененную классику гетто-драмы «Угроза для общества») режиссеру: Хьюз ухитряется на машинерии и компромиссах современных студийных блокбастеров сыграть обаятельно олдскульную, то есть непривычно проникновенную и душевную, мелодию.