Огнём, мечом и киноплёнкой
Исторические романы нобелевского лауреата Генрика Сенкевича «Огнём и мечом», «Потоп», «Пан Володыёвский» для поляков попросту Трилогия (с большой буквы и безо всяких дополнительных объяснений), эти книги занимают почетное второе место после Библии. Роскошный эпос в стиле Дюма и Вальтера Скотта о славных польских витязях XVII столетия, живота своего не щадивших в битвах с казаками, шведами и турками. Как и положено для увлекательных романов, там есть всё: постоянные битвы и схватки, романтическая любовь, приключения спаянных крепкой мужской дружбой героев — благородных шляхтичей… и много неудобной для ХХ и ХХI веков политики, особенно в первом романе саги — «Огнём и мечом». Польский режиссёр Ежи Гофман смог прочувствовать дух творчества Сенкевича и сумел вдохнуть жизнь в киноповести о чести, любви и рыцарских приключениях, создав свою собственную Трилогию. Экранизацию саги Сенкевича Гофман начал с конца, а именно с «Пана Володыёвского» в 1969 году. После этого был «Потоп», который вышел на экраны в 1973-м, в 1975 году был номинирован на «Оскар» как лучший иностранный фильм и проиграл только «Амаркорду» Фредерико Феллини. Последнюю часть трилогии Гофмана зрителям пришлось ждать очень долго. Тридцать лет спустя До 1989 года снять «Огнем и мечом» было невозможно по политическим причинам. Роман Сенкевича чрезвычайно односторонне описывает польско-украинский конфликт XVII века, декларируя моральное превосходство поляков, а украинцам приписывая только дикую враждебность. Во времена «социалистической демократии» такие истории не имели никаких шансов появиться на киноэкранах. Известный российский киновед Мирон Черненко вспоминал случай, произошедший в ноябре 1967 года во время встречи польских и советских кинематографистов. Когда коллеги из дружественной республики спросили Сергея Бондарчука о планах на будущее, он простодушно ответил, что готовится к съемкам «Тараса Бульбы». Задетый этим Анджей Вайда сообщил, что в таком случае молодой режиссер Ежи Гофман начнет работу над экранизацией романа «Огнем и мечом». Но фильм по мотивам повести Гоголя появился в России лишь после смерти Бондарчука, а вот Гофман свою мечту через тридцать с лишним лет все-таки исполнил. Его фильм вышел на экраны в 1999 году, однако Гофман расставил политические акценты совершенно иначе, чем Сенкевич, и экранизация стала скорее мелодрамой с батальными сценами, чем политическим заявлением. Своеобразной гарантией того, что фильм «Огнем и мечом» не является чистой агиткой, несмотря на оставленные Ежи Гофманом монологи из романа Сенкевича, стал интернациональный состав актеров. В драме задействованы польские (их, естественно, большинство), украинские и русские артисты. Чего стоит только гениальный Богдан Ступка в образе Богдана Хмельницкого! А одного из главных злодеев, казацкого полковника Богуна, в картине сыграл Александр Домогаров -- да так сыграл, что многие девушки не понимали выбор главной героини Елены Курцевич (Изабелла Скорупко), которая предпочла польского гусара Яна Скшетуского (Михал Жебровский) лихому атаману. Интересная деталь: татарского мурзу Тугай-бея сыграл легендарный польский актёр Даниэль Ольбрыхский, который в фильме «Пан Володыёвский» тридцать лет назад исполнил роль сына Тугай-бея, Азьи Тугай-беевича. Фильм «Огнем и мечом» привлёк в польские кинотеатры больше всего зрителей с 1989 года — свыше семи миллионов, доходы от его проката в Польше превысили 26 миллионов долларов, что больше, чем у «Титаника» и «Аватара». В фильме снимались более 350 актеров и 20 тысяч статистов, всего было отснято более 130 километров киноленты, а спецэффекты были созданы компанией Machine Shop, которая ранее работала над блокбастерами «Терминатор-2. Судный день» и «Храброе сердце». Без политики всё равно не обошлось Ежи Гофман в 1955 году окончил Институт кинематографии в Москве, но его биография связана с СССР еще теснее. Будущий режиссёр родился в 1932 году в Кракове, в 1939-м был депортирован с родителями в Сибирь и вернулся в Польшу лишь по окончании Второй мировой войны. В 1965 году Гофман женился на киевлянке Валентине Трахтенберг, с которой прожил в браке до её смерти в 1998-м. В результате кроме привычной для поляков русофобии Гофман приобрел менее привычную для них черту — стал бóльшим патриотом Украины, чем многие украинцы. Поэтому никто особо не удивился, что в киноверсии «Огнём и мечом» возникла сцена пирующего с русскими боярами Хмельницкого, которой в принципе не могло быть у Сенкевича: ведь в описанное в романе время Московское государство не вмешивалось в конфликт на территории нынешней Украины, сохраняя вполне дружественные отношения с Речью Посполитой. А в эпилоге фильма и вовсе появился рассказ о том, как российская императрица Екатерина Великая после череды различных исторических событий на Украине и в Польше уничтожила Запорожскую Сечь, приняла участие в разделах Речи Посполитой и присоединила к России Крымское ханство. В самой Польше критики обратили внимание не столько на этот выпад Гофмана в адрес России, сколько на попытки режиссёра де-факто цензурировать Сенкевича. И речь не в привычной для Запада политкорректности — понятно, что слова типа «дикари», «чернь» и «стадо», которые в отношении населения нынешних Украины и Белоруссии употребляются в романе около шестидесяти раз, ныне с экрана прозвучать не могут. Однако из фильма исчез эпилог романа, в котором описана битва под Берестечком, закончившаяся сокрушительным поражением и гибелью казачьего войска в трясине. Как написал один из ведущих польских кинокритиков Томаш Рачек, это ломает хребет всего сюжета. «Сенкевич постепенно нагнетает поток злобы, обид, бедствий, переживаемых нашими, и, когда напряжение достигает вершины (или скорее дна), всё это триумфально увенчивается жертвоприношениями и героизмом, которые усиливаются общенациональной победой. Такой финал сам по себе является элементом кино, и старый Генрик чувствовал это в 1883 году! У Гофмана эта конструкция разрушена. Как такое можно было сделать! Поэтому из фильма не совсем понятно, для чего это всё происходило, соответственно, сложно растрогаться». Публицист Гражина Цехомска так написала о фильме «Огнём и мечом»: «Он не для того, чтобы возвышать сердца, как того желал Сенкевич. Он не для размышлений, как хочет Гофман. Это бравурное кино на сломе ХХ и ХХI веков без больших чувств, исторической правды и соответствия литературному источнику». Сам же Гофман продолжает считать, что взгляд Сенкевича на историю воспаляет отношения между поляками и украинцами, а провоцировать пожар между Польшей и Украиной режиссёр не намерен. Куда Украину ни целуй… Однако если «Огнём и мечом» лента всё же художественная, и именно так к ней стоит относиться, то снятый Ежи Гофманом в 2008-м четырёхсерийный документальный фильм «Украина. Становление нации» — обычная русофобская агитка с лейтмотивом «Украина — не Россия». Кстати, сейчас Гофман очень не любит вспоминать о том, что в этой ленте де-факто героизируется УПА*. Но подобный прогиб перед Киевом не был засчитан даже во времена Ющенко. В том же 2008 году Верховный суд Украины не признал Ежи Гофмана автором фильмов «Огнём и мечом» и «Знахарь», и украинские телеканалы продолжили их трансляцию без выплаты авторского вознаграждения. А годом позже украинский поэт-песенник Вадим Крищенко публично обвинил режиссёра в использовании в фильме «Огнём и мечом» песни «Наливайте, браття, кришталеві чаші» без разрешения авторов — самого Крищенко и композитора Виктора Лисовода, которые, естественно, не упомянуты в титрах фильма. С тех пор Народный артист Украины постоянно вспоминает об этом в интервью и жалуется на агентов Ежи Гофмана, которые «задобрили адвокатов, чтобы те не начинали судебного процесса». Неудивительно, что польский режиссёр больше фильмов об Украине не снимал. * Организация запрещена в РФ
