Режиссёр Леонид Гардаш: «Наша главная проблема в том, что мы не умеем слышать друг друга»
На прошедшем 38-ом кинофестивале ВГИК фильм Леонида Гардаша «Точка бифуркации» собрал целый букет призов. Помимо наград, присуждаемых в основных номинациях, картина также получила новый приз «Перспектива» и скоро отправится на кинофестиваль CSAR в Венецию. Молодой режиссёр, студент 5 курса ВГИКа, поделился с КИНОАФИШЕЙ мыслями о проблемах взаимодействия поколений, любви к жанровому кино и работе с известными актёрами. Леонид, в случае с Вашим фильмом совпало мнение и жюри, и зрителей, что бывает крайне редко. Для вас чьё мнение, чья оценка важнее? - Надеюсь, совпало. Несмотря на то, что мне очень хочется угодить искушённому зрителю, коим является жюри, всё-таки для меня важнее достучаться до большого количества людей. Наверное, можно любой фильм снять, показать его всему миру — и кому-то он точно очень понравится; возможно, у кого-то то даже станет любимым. Но лично для меня важнее достучаться до большего количества людей, до зрителей. Я определённо хотел заложить в фильм что-то помимо просто развлечения. Чтобы люди, как бы банально это ни звучало, после просмотра задумались, вынесли для себя что-то. В начале фильма сказано, что история основана на реальных событиях. Это действительно так? - Да, это так. Даже если что-то и изменено, в любом случае, суть в том, что по глупости разыграли человека, и всё это закончилось не очень хорошо. Как-то мы с друзьями разыграли своего друга подобным образом. История закончилась не трагично, но неприятно; а могло это всё закончиться гораздо хуже. Схема была примерно та же, что и в фильме: похитили человека, вывезли его в лес… Такой безобидный розыгрыш. А кто выступил автором сценария? - Автор сценария — Марина Сочинская, моя мама. Она профессиональный сценарист; кстати, на минувшем кинофестивале в Торонто участвовал её фильм «Спитак». Уже после написания сценария главным референсом «Точки бифуркации» выступил (думаю, несложно догадаться) фильм «Фарго». Это тоже криминал, в котором много комедийных элементов, неожиданных поворотов, да и в целом—визуальное решение там очень хорошее. Можете вкратце рассказать, о чём ваше кино? В чём его посыл? - История, на котором базируется «Точка бифуркации» — классический конфликт отцов и сыновей. Непонимание поколений, а конкретно — ныне живущих поколений: моих сверстников и, можно сказать, наших отцов. Я через своё наблюдение убеждаюсь, что этот конфликт поколений был всегда. Главная проблема в том, что разные поколения не хотят слышать друг друга, не хотят друг друга воспринимать. Старшее поколение не хочет пересматривать свои взгляды, а молодое — в штыки воспринимает взгляды взрослых. Я вот как раз за то, чтобы взгляды никогда не костенели. Человеку любого поколения нужно быть открытым и не бояться менять своё мнение. К примеру, когда я рассказал эту историю своим родителям (а они люди, не лишённые чувства юмора), я понял, что они абсолютно не понимают этого, не воспринимают. В фильме мне хотелось показать вот это непонимание, хотелось донести, что понимать друг друга, уметь слышать друг друга — это очень важно! Надеюсь, в финале мне это удалось. Главный герой, мой сверстник, перестал надеяться на своих родителей, он осознал, что должен сам отвечать за свои поступки. А следователь, человек взрослый, смягчился, стал лояльнее к молодёжи. Поколения услышали друг друга. Видимо, жюри старшего поколения уловили ваш посыл, отметив «Точку бифуркации» таким количеством наград. - Хотелось бы так думать. Как проходила работа на площадке? Вы приверженец авторитарного режима или выбираете соавторство со съёмочной группой? - Я исключительно за соавторство, за то, чтобы все участвовали в творческом процессе. Режиссёр, в первую очередь, должен следить за тем, чтобы история, которую он видит в сценарии, была правильно показана зрителю. Это его главная задача. А вот какими способами она будет воплощена — вопрос второстепенный. Мне кажется, самый эффективный образ работы — жить в мире и согласии и быть всегда открытым к каким-то творческим находкам своей команды. Несмотря на то, что работа на площадке лично для меня проходит очень тяжело, я всегда чувствую поддержку своих друзей и знакомых, которые мне очень сильно помогают. Строят павильон, работают грузчиками, массовкой, администраторами. Причём так, что я не замечаю, откуда на площадке берётся реквизит, еда и прочее. А руководит всем этим моя жена Маша, она же — второй режиссёр/монтажёр/цветокорректор. Мне кажется, именно благодаря такой заинтересованности и отдаче всей команды у нас достаточно неплохая выработка для студенческого проекта. В «Точке бифуркации» снялись известные актёры: Сергей Легостаев и Дмитрий Малашенко. Как вам работалось с ними, чувствовали ответственность, боялись оплошать? - Изначально я рассматривал несколько кандидатур на роль следователя. Посоветовался со своим мастером, Владимиром Ивановичем Хотиненко, и он предложил мне присмотреться к Сергею Легостаеву. Актёр мне очень понравился, в итоге он и исполнил главную роль. У Сергея уже был подобный опыт работы в коротком метре, поэтому работалось с ним легко и приятно. Молодые ребята-актёры на съёмочной площадке веселились, разыгрывали друг друга, чем удивляли Сергея (он человек серьёзный). Но все уживались и хорошо сработались. Можно сказать, что вы определились со «своим» направлением и работаете в жанровом кино? - Я могу сказать, что работаю в жанровом кино, но только с той пометкой, что все мои фильмы будут относиться ко всем жанрам, если можно так сказать. Больше всего я не люблю, когда кино соблюдает единый жанр. То есть, если это комедия — всё должно быть смешно: каждый персонаж, каждая сцена; все должны нести смех. Или аналогичная ситуация с драмой или трагедией. Ирония ведь может возникнуть в очень глубокой драме или в очень серьёзной ситуации, как в жизни. К примеру, на похоронах кто-то вдруг может засмеяться. Это страшно, но из этого как раз рождается правда, рождается жизнь. Я сторонник того, чтобы в одном фильме органично существовали все жанры, при этом не мешая друг другу, не подавляя друг друга. Чтобы законы одного жанра, его какие-то возможности и повороты не вытесняли возможности другого жанра. Вы не впервые участвуете во вгиковском фестивале и, надо сказать, ваши работы никогда не оставались без наград. Как думаете, что изменилось в ваших работах, в вас самом? - Наверное, я немного изменился. Конечно, вырос в плане ремесла — раньше я вообще мало что понимал в кино. Сейчас, благодаря своим мастерам, я больше разбираюсь в этой профессии, что-то понимаю. Не до конца, конечно, но уже примерно могу представить, что будет на выходе, по-настоящему. Не могу сказать, чтобы во мне самом что-то сильно поменялось. Мне, как и прежде, очень тяжело смотреть свои фильмы. Я не получаю от этого ни малейшего удовольствия — как и от процесса съёмок этих фильмов. Сейчас вы учитесь на 5 курсе ВГИКа в мастерской Владимира Хотиненко и Владимира Фенченко. Какой самый важный совет вы от них получили? Что первое приходит в голову? - Наверное, первое, что приходит в голову — это слова «не бояться, не мыслить штампами». Мастера всегда учили нас не бояться, никогда не запрещали снимать то, что мы хотим. Бывает, они отговаривают нас от каких-то идей, просят снять что-то другое. Но если они видят, что студент действительно хочет сделать что-то своё, верит в свою идею — никогда это не запретят. Если тебе очень нравится, если ты действительно хочешь это сделать — делай. Оператор «Точки бифуркации» —Александр Китайцев, с которым вы сняли не одну работу. По вашему мнению, результат лучше, когда режиссёр с оператором «смотрят в одну сторону» или когда между ними возникает спор, полемика? - Вот с Сашей у нас была полемика, и очень часто. Я считаю, хорошо, когда у оператора есть своё мнение, своё видение. Когда он предлагает идеи и действительно за них болеет; не снимает всё, что ему говорят, а очень многое пытается сам пережить. У Саши есть интересная особенность: он пытается проникать во многие сцены через музыку, ну и через визуальные референсы, конечно. Для меня такое увлечённое и серьезнее отношение очень ценно. А вообще, не так важно, насколько режиссёр и оператор сходятся или расходятся во мнениях — главное, чтобы оба действительно хотели снять достойный фильм; и чтобы концепция этого кино была одна. Я считаю, наша с Сашей совместная работа была очень плодотворной и интересной, хотя не могу сказать, что это было легко. С удовольствием бы поработал с ним ещё на многих проектах. Надеюсь, это случится. Находясь в зале вместе со зрителя, какая реакция публики для вас важнее: бурное обсуждение или тишина? - Во время показа моих фильмов я никогда не нахожусь в зрительном зале, я всегда выхожу. Из всех зрителей я, к сожалению, меньше всех видел свои работы. Никогда на свои ильмы я не могу взглянуть глазами зрителя: я вижу исключительно швы; вспоминаю, как строили павильон, как работали с актёрами, светом, оператором. Конечно любая реакция хороша и важна. Но если в какой-то драматический момент будут смеяться, или, в сцене, в которую закладывался смех, люди начнут плакать — это, конечно, плохо. Банальный ответ, ничего нового. Где и когда, помимо конкурса в Венеции, участие в котором выиграла «Точка бифуркации» можно увидеть картину? - Сейчас мы рассылаем фильм на разные кинофестивали. А вот ближе к лету я с удовольствием выложу его в Интернет в открытый доступ. Буду очень рад, если мой фильм найдёт новых зрителей.
