Россия vs Япония: новый поворот

По эту и по ту сторону Японского моря все больше людей озадачены вопросом: отчего деловые связи двух близких соседей, России и Японии, до сих пор не вышли на уровень, соответствующий их географическому положению. Но пока прочие лишь недоумевают, другие делают и налаживают связи. Этот разворот — о них. «Заходим культурно. И делаем бизнес» Сато Хисао, председатель Японо-Российской ассоциации содействия развитию культурных и деловых связей (г. Токио), предлагает новое направление в налаживании сотрудничества. Об этом, а также о тонкостях восприятия японцами нашей страны, роли искусства в нем и о реальном экспортном потенциале Приморского края он рассказал в беседе с корр. «К». — Сато-сан, вот уже много лет в русле японо-российских проектов вы прилагаете усилия к бизнес-сближению наших стран. Почему в новом проекте роль локомотива отведена именно культуре и искусству? — Что тормозит деловое взаимодействие между нами, так это тотальный недостаток информации. И тут дело не только в отсутствии чисто практической для бизнеса информации, а в глобальном смысле. Японцы ничего не знают о России в принципе. Следовательно, у японских предпринимателей просто не рождается идея повернуть взор в ее сторону. Эту проблему не могут решить лишь специализированные интернет-ресурсы или разовые, бессистемные мероприятия всяких обменов и визитов. Надо сначала сформировать взаимный интерес на более широком уровне, чем бизнес. Прекрасным инструментом, как показывает мировая практика, является массовая культура, транслируемая через кино, литературу, музыку. В продвижение культурных продуктов просто необходимо инвестировать. Например, чрезвычайно популярны сейчас у нас в стране корейские телесериалы и поп-певцы. И не потому, что они лучше прочих. Просто в их продвижение в Японии делаются достаточные инвестиции. У целого поколения формируется позитивный образ Кореи, она становится чем-то знакомым и ассоциируется с приятными и понятными вещами, с ней можно иметь дело в итоге. Это сказывается и на японских бизнес-предпочтениях затем. В соседней России же просто огромные культурные ресурсы, способные выходить на массовые рынки сопредельных стран. Русские кинокомедии чего стоят — их увлекательно смотреть даже без перевода! Русский кинематограф, музыка, современные книги, переведенные на японский, могли бы стать прекрасными проводниками в Россию в массовом сознании. И ваша страна уже не казалась бы моим соотечественникам, включая бизнесменов, такой пугающе непонятной. Взять кино: японцы увидели бы, что россияне — это люди с такими же чувствами, заботами, юмором и желанием любви, как у них. А значит, и с Россией можно иметь дело. — В поле продвижения культуры и искусства легче работать, чем в чисто деловом? — Всегда есть свои трудности, когда находишься в поиске и воплощаешь новое. Продвижение искусства и культуры требует определенной стратегии, которую мы пока разрабатываем, в которой не все до конца понятно и просто. И сопутствующие нюансы типа визового режима между нашими странами усложняют дело. Впрочем, путь осилит идущий. — Если же говорить с самой прагматической точки зрения, оставив на время культурную тему: чем действительно интересна Россия, особенно Приморье, японскому предпринимателю и потребителю? — Аграрной продукцией. В Приморском крае прекрасный климат для выращивания сои и фасоли, в которых наряду с гречкой традиционно нуждаются японские рынки. Особенно выигрышно Россия смотрится на фоне Китая, который вызывает недоверие. У японского потребителя сейчас не очень хорошие ассоциации с Поднебесной в плане качества продуктов питания. А вот имидж России — довольно положительный, она считается у сведущих японцев страной, производящей экологически чистые продукты. Япония могла бы стать быстрорастущим рынком сбыта для российских, приморских агропроизводителей. — Однако с самых 1990-х годов в Приморье устойчиво мнение, что два неизменных фактора мешают нам взаимодействовать: отсутствие мирного договора между нашими странами и недопонимание в сфере бизнес-этики на разных берегах Японского моря. Согласны? — Нельзя списывать все только на это. Очевидны для меня и прочие факторы, более «приземленные», что сильно тормозят наше взаимодействие. С одной стороны, японские компании, все-таки решившие вести дела с российскими партнерами, до сих пор думают лишь о продажах японского продукта, мыслят односторонне в импортно-экспортном поле. Мало кто додумывается до закупки российского продукта, а зря. С другой стороны, российские компании, те же аграрии, производящие экопродукт, совсем не хотят учиться японской стандартизации и принципам сортировки этого самого продукта. Сортировка, можно сказать, категорически важна на японском продуктовом рынке! Закупаешь ту же гречку у российской компании, и прекрасная крупа оказывается перемешана с той, что стоило бы отбраковать по японским меркам. И тут Китай не упускает своих возможностей — закупает подобный российский продукт, всего лишь сортирует его как надо, стандартизирует, упаковывает, ставит свой логотип и выгодно перепродает Японии. Российские сельхозпроизводители, приложи они чуть больше усилий, могли бы выгодно наращивать продажи, работая с японцами. Но, к сожалению, они предпочитают иметь меньше, зато сиюминутно, что обусловлено торговлей с Китаем. Болезненная тема в данном контексте и тарифы железнодорожных перевозок по Транссибирской магистрали. Сельхозпродукция из Центральной России потенциально тоже очень интересна японцам. Но сверхвысокие расценки на транспортировку поездом делают почти невозможным ее выход на рынки Японии. Но и с этим можно работать — было бы желание у транспортных компаний. — Если для большинства японцев традиционно Россия — terra incognita, что лично вас подтолкнуло заглянуть за привычную линию горизонта? — Я вырос на Хоккайдо. И туда после краха СССР прибывало очень много русских, скупавших японские автомобили. Прекрасно помню ту эпоху, когда я часто общался с тем, кто приходил в порт Саппоро на коммерческих судах. Мы, японцы, видели этих русских и понимали, что они нормальные люди, с ними все в порядке. С русскими можно иметь дело. «Владивосток — очень кинематографичный город!» Так считает Ямамото Осаму, японский киноактер и директор в Японо-Российской ассоциации содействия развитию культурных и деловых связей. Пока в России и Японии с нетерпением ожидают премьеры историко-приключенческого сериала «Зорге», а также военно-исторической мелодрамы «Сорокин», где он играл значимые роли, артист нанес свой первый — ознакомительный — визит в столицу Приморья. И остался совершенно влюблен в нее: «Даже в декабре, без зелени и без снега, город выглядит красиво, — делится с «К» Ямамото-сан. — И после масштабных исторических красот Москвы Владивосток очаровал меня больше. Эта особенная портовая атмосфера здесь напоминает мне романтику Иокогамы и Кобе в Японии. Местный ландшафт и красивая европейская застройка центральной части достойны быть съемочной площадкой для множества кино- и телефильмов. Мы с коллегами приехали сюда посмотреть, насколько этот город подходит для съемок. Уже в первый день пребывания здесь я с уверенностью могу сказать, что Владивосток — очень кинематографичный город! Очень удивляет то, что здесь нет кинокомпании. Озадачивает и то, что во Владивостоке, самом близком к Японии европейском городе, так мало японских туристов. Побывав в России, в Приморье, я с уверенностью могу сказать, что степень холодности климата весьма преувеличивается у нас в СМИ, а степень безопасности для туриста здорово приуменьшается. Эту информационную несправедливость надо исправлять, чем я и намерен заняться через свои социомедийные каналы в ближайшее время. Кроме того, воочию видишь, как много людей, что во Владивостоке, что даже в далекой Москве, знают и любят Японию, среда здесь дружелюбная для японцев. Если говорить о кино, ради которого мы с актрисой Накамару Сион когда-то и приехали в Россию, то существует разный подход к организации творческого процесса при съемках в наших странах. В Японии, когда играешь, ты все время окружен на площадке массой людей, далеких от искусства, техническим персоналом. Они делают свое дело, а вы с режиссером — свое. В России же за все девять месяцев съемок у Сергея Гинзбурга в фильме «Зорге» с Александром Домогаровым в главной роли мы ощущали окружение творческой атмосферой больше, чем техническим персоналом. Как было приятно слышать высшую степень одобрения режиссера: «Снято! Чудесно!» Интересно было, когда записывали на камеру тебя лично, а затем режиссер тебе давал смотреть и спрашивал: «Сам-то веришь себе в этих кадрах?» Опыт «игры по-русски» на одной площадке со звездами российского кино настолько глубоко проник в меня, что извлек такие актерские возможности, о которых я и сам не подозревал. Работа в фильме «Зорге» у российского режиссера перевернула мой внутренний актерский мир. Съемки этого великолепного сериала проходили в Москве и в Шанхае. Почему не в самом Токио, где по сюжету происходит японская часть действия фильма? Просто именно в Шанхае на киностудии уже прекрасно воссозданы уголки старого Токио. А российской киногруппе в силу визовых, финансовых и прочих причин пока удобнее работать в Китае, а не в Японии. Интересно, что Сергей Гинзбург проводил пробы и со многими китайскими актерами для фильма «Зорге», почти 200 человек пересмотрел. В итоге на роли полковника Осаки, главного врага Зорге, и красавицы Ханако, возлюбленной разведчика, режиссер пригласил все-таки нас, японских актеров. Слишком экспрессивный стиль игры китайской школы не отвечает требованиям русской школы, где ценится «игра без игры». И японская актерская чувственность оказалась гораздо ближе к русской, как ни удивительно. Фильм «Зорге» — не единственная премьера на тему общего для Японии и России, которую ждут зрители. Еще один военно-исторический и любовно-драматический фильм, но уже японского режиссера Масаки Иноуэ, называется «Сорокин». В нем мне опять довелось сниматься с Александром Домогаровым, который играет здесь легендарного Василия Бойсмана, в честь которого, оказывается, названа бухта на юге Приморья. И сегодня в г. Мацуяма за могилой Бойсмана и других русских воинов до сих пор ухаживают японские дети. А деятели искусства, особенно кино, помогают налаживать связи между народами и странами гораздо быстрее и прогрессивнее, чем политики. Мы рассказываем людям по разные стороны границ о том, что нас по-настоящему объединяет. Это важнее того, что нас разделяет». «В России со мной произошло невозможное» Своим уникальным опытом работы в России и впечатлениями от российских коллег делится Накамару Сион, японская киноактриса, директор в Японо-Российской ассоциации содействия развитию культурных и деловых связей. Побывав на минувшей неделе во Владивостоке впервые, она дала эксклюзивное интервью «К», рассказав… …о «Зорге» как о фильме: «Эта лента, в которой соединена история России и Японии во время больших мировых потрясений, рассказывает о нелегких временах в жизни Рихарда Зорге. Для меня как актрисы работа в этом фильме стала незабываемым прекрасным опытом. Я сыграла Ханако Исии, японскую гражданскую жену героя. Впервые за все время своей карьеры я вошла в роль невероятно легко. Этому способствовал, конечно, Сергей Гинзбург, красивый человек и режиссер. Хотя роль сама по себе непростая, она очень насыщена эмоциями, как и весь фильм. Изображая в нем возлюбленную разведчика, приходилось проигрывать немало жизненных ситуаций, где моей героине оставалось лишь плакать. Но постоянно плакать у российского режиссера было нельзя. Требовалось играть пограничное состояние без слез, чтобы плакал сам зритель. Мы играли сцену, где моя героиня должна дать пощечину Осаки, герою Ямамото Осаму. Режиссер, доводя меня до нужных эмоций, объяснял, что надо оставить японские манеры и врезать по лицу как следует, по-русски. В общем, работа в фильме «Зорге» была интересная и изматывающая». …о Зорге как о человеке-легенде: «В Японии Рихарда Зорге и его возлюбленную Ханако Исии до сих пор не забывают. Да, безусловно, Зорге был врагом Японии во время Второй мировой войны. Однако его личность настолько загадочна и благородна, что по сей день вызывает живой интерес. Знаете, часто на могилах советского разведчика и его любимой женщины (она указана на надгробии как жена) можно видеть свежие цветы, сигареты, всевозможные знаки памяти уважения». …о любви с Домогаровым: «Этот актер, звезда российского кинематографа, сыгравший Зорге в фильме Гинзбурга, настоящий профессионал. Наша задача с ним была изобразить любовь между русским и японкой, полную драматизма в сложных обстоятельствах. Если поначалу партнерство на съемочной площадке грозило быть нелегким из-за языкового барьера, то в результате все превратилось, можно сказать, в чудо. В России со мной произошло невозможное: мы играли с партнером на разных языках — он на русском, я на японском, — но мы понимали друг друга в совершенстве на каком-то ином, невербальном уровне, все сложности исчезли. Александр Домогаров — очень тонко чувствующий актер, он умеет создать мощный посыл без слов, одними глазами, и достичь полного внутреннего унисона с тобой». …о свете и тени: «Удивительно было наблюдать, как в русском кино выстраивают свет и тень. Сцены оформляются иначе, чем в японской кинотрадиции. От игры светотени кадры русского фильма мне кажутся красивее, выразительнее. И даже гримеры в России буквально прорисовывают свет и тени на лице актеров и актрис, чего я не видела в нашем, японском кино. Я спросила режиссера, почему существует это отличие в фильмах разных стран. Гинзбург ответил, что он, например, вырос на эстетике картин Рембрандта, и это присутствует в кадрах его фильмов. Японские режиссеры, возможно, воодушевлены другими художниками, поэтому и кадры их фильмов несут иную эстетику, иные принципы светотени». …о реакции зрителей: «Интересно, какой будет реакция зрителей на сериал «Зорге»? В одной из сцен по сюжету должна была фигурировать исконно японская еда — онигири и мисо-сиру. Неожиданно вместо них на съемке появился какой-то совсем не японский набор блюд, пришлось работать с этим. Но зато японская публика должна оценить настоящее кимоно эпохи Второй мировой на Ханако Исии. Я взяла с собой на съемки «Зорге» подлинное кимоно моей бабушки, оно смотрится в фильме абсолютно аутентично». …о манной каше: «В Россия вкусная традиционная кухня. Мне очень понравились селедка под шубой, отварная гречка, а манная каша — особенно». …о «страшном тихом месте»: «Благодаря участию в таких кинопроектах теперь я знаю вашу страну. Даже смешно сейчас вспоминать стереотипы, которые были у меня, как и у многих японцев, в голове до знакомства с Россией, будто это «вечно холодное, страшное, тихое место». Все совсем не так! Люди здесь тепло общаются, смеются и живут в красивых городах, полных великой культуры». P. S. В 2019 г. ожидаются еще премьеры с участием Накамару Сион: фильм Seven Killings (Китай) и Vamp (Япония).