Даниил Вахрушев о съёмках «Ёлок», дуэте с Нагиевым и планах на 2019 год

Зрители знают Даниила Вахрушева преимущественно по комедийным ролям — Вали в «Физруке», Толика в «СуперБобровых» и Андрея в «Ёлках». В эксклюзивном интервью RT актёр объяснил, почему он комфортнее себя чувствует в драматическом амплуа и отчего не спешит реализовывать свои режиссёрские амбиции. Кроме того, Вахрушев рассказал о совместных съёмках с Дмитрием Нагиевым, подвёл итоги 2018 года и поделился карьерными планами на 2019-й. — Мы встретились в студии звукозаписи, поэтому сразу напрашивается вопрос: как обстоят дела с вашей рэп-карьерой? В последнее время от группы «Лига слов» ничего не слышно... — Нет, почему, мы пишем треки. Просто нет цели заработать кучу бабла. Существуют музыканты, которые целенаправленно делают музыку, чтобы заработать бабло, — у них есть так называемый тайминг, и им нужно действительно торопиться что-то делать. У нас такого нет. Для нас это просто творческая лаборатория, место, где мы скорее изучаем музыку, нежели зарабатываем деньги. — Если говорить о пропорциях: сколько времени вы уделяете музыке, а сколько — кино? — Кино, наверное, больше процентов на десять. Так вот — 60/40. — А если у вас появится возможность играть в театре? — Нет, театр вообще не перевариваю. Для меня это старая форма — я не могу на это смотреть, когда люди выходят на сцену, на авансцену, говорят и жестикулируют... Для меня это очень старая форма. Скучно. — У вас очень напряжённый график. Расскажите, откуда вы прилетели — это был тур в поддержку «Ёлок»? — Тур в поддержку «Ёлок», всё правильно. Я ездил по городам — были четыре города: Тюмень, Нижний Новгород, Новосибирск и Краснодар. Там устраивались предпремьерные показы — в разных городах у людей были билеты, которые они выиграли в конкурсах, либо купили, либо была пресса из тех городов, либо были партнёры Сбербанка. Они ходили на этот предпремьерный показ. Нужно было прилететь, поздороваться с ними, пошутить, отчебучить и улететь. Разыгрывались подарки: в каждом городе выбирали героев. Оказывается, у нас до сих пор есть люди, которые совершают героические поступки из разряда «мужчина застрял на своей фуре, а другой мужчина к нему месяц ездил и еду ему привозил». По-моему, это в Тюмени было. И тому герою нужно было подарок вручить. В каждом городе был такой герой. — Вы знаете, какое впечатление осталось у зрителей после просмотра этого фильма? — Нет. Я знаю, какое впечатление осталось у прессы. Потому что протокол такой: пресса смотрит фильм, а потом мы общаемся с прессой. Пресса всегда вроде довольна, они никогда не скажут гадостей прямо в лицо, потому что потом общаться надо 15 минут. А с обычными зрителями мы не общались. — Последние «Ёлки» стали заключительным фильмом франшизы. Для вашего героя и для дяди Юры история закончилась позитивно. А как она могла бы развиться после — что произошло после того, как опустился занавес? — Не знаю, наша история могла вылиться только в какого-нибудь «Физрука». Непонятно, если честно. Потому что это и была цель, основной незакрытый гештальт (моего героя. — RT) Андрея. Он свёл маму с мужчиной. И всё. Вопрос исчерпан. — В следующем году выходит фильм Михаила Малинина «Рёбра», где вы снимались вместе с Дмитрием Нагиевым. У вас уже какой-то комедийный дуэт образовался... — Я не знаю, это какая-то магия. Он сам (Дмитрий Нагиев. — RT) ржёт уже, потому что это выглядит как издевательство. Это уже, получается, пятая или шестая работа с Нагиевым, причём всё идёт по нарастающей: сначала он играл физрука моего, потом, в «Ёлках», играет отчима, а здесь, в «Рёбрах», — прямо отца. Я был в Санкт-Петербурге, мы снимали кино, мне звонит агент и говорит: «Тебя утвердили в фильм «Рёбра». Там, кстати, Нагиев снимается». Мне высылают сценарий, я всё это читаю, приезжаю на площадку, приводят отца, а это оказывается Нагиев. И тут у меня уже какой-то истерический смех был — в принципе, и у него тоже. Странное стечение обстоятельств. Может быть, кто-то видел, как мы там сыгрались где-то, не знаю. У меня нет объяснений, если честно. — В какой атмосфере проходили съёмки последних «Ёлок»? Чувствовалось, что это финал? Какая-то меланхолия присутствовала? — Нет, то, что это последние «Ёлки», конкретно на съёмочной площадке не чувствовалось. Потому что мы все профессиональная команда, мы работали в поте лица. Может, только на самой-самой последней смене — была дополнительная смена, когда собрали всех артистов со всех «Ёлок». Была ещё трансляция в Instagram. Тогда — да. В тот съёмочный день, может быть, даже что-то и почувствовалось, потому что здесь все сидели — и Ургант, и Светлаков, и все-все-все. Подросший Сергей Походаев, с которым я в «Выпускном» снимался... — В какое время года проходили съёмки? — Вот предыдущие «Ёлки» — это была то ли осень, то ли весна всё-таки. Мы засыпали лес искусственным снегом. Вышли предыдущие «Ёлки», мне через два месяца позвонили и сказали, что мы начинаем снимать эти уже, — и снимали в снегу в лесу. Я очень сильно матерился и расстраивался по этому поводу и молил всех, чтобы нас вернули в искусственный снег. И нас привезли в этот искусственный снег на следующую смену, и я опять молил, чтобы вернули в обычный. До сих пор для меня эта дилемма не решена — какой лучше. — Наверное, эта климатическая история — не самое сложное, что происходило во время съёмок. — Да нет, самое сложное — вот это, пожалуй. В этих «Ёлках». В предыдущих был трюковый номер Нагиева, когда он вылезал из проруби и его надо было тащить. Это было самое сложное, наверное, и всё. А в этих («Ёлках». — RT) самым сложным было удержаться, чтобы не заржать от бесконечных импровизаций Нагиева. — В этом году вы снялись сразу в двух новогодних фильмах. Как считаете, какому-нибудь из них удастся стать культовой картиной, такой как, к примеру, «Ирония судьбы»? — В целом комплекс всех мероприятий «Ёлок», то есть всех фильмов, возможно, да, может стать кинотрадицией. Я не сомневаюсь, что на телеканалах их будут показывать марафоном, как «Один дома». Насчёт другого фильма, в котором я снимался, я не уверен, потому что это очень искромётная история, скорее, добавочный материал к сериалу («Полицейский с Рублёвки». — RT). — Вам не предлагали принять участие в съёмках сериала «Ёлки»? — Сериал «Ёлки», кстати, — очень призрачная история. Никто не понимает, будет он или нет. Мне вообще кажется, Тимур Бекмамбетов пошутил на пресс-конференции. И очень много журналистов восприняли это всерьёз. И я тоже в своё время. Но сейчас я с подозрением отношусь к этому. — То есть это такая же призрачная перспектива, как в случае с полнометражным фильмом «Физрук»? — Ну как призрачная. Мы же его начали снимать. Сняли полфильма, там вся история выстраивалась вокруг чемпионата мира (по футболу. — RT), поэтому было очень актуально выпустить его до чемпионата. Как видите, чемпионат мира прошёл, а фильм мы не выпустили. Его не досняли. Проект заморозился. Я так понимаю, что-то пошло не так с технической стороны. — А новый сезон «Физрука» выйдет в 2019 году? — Новый сезон «Физрука»? Вы знаете больше, чем я. Может быть, с другими артистами тогда. Потому что никто ничего не знает по этому поводу. — В сериале «Закон каменных джунглей» у вас драматическая роль. Но чаще вас можно увидеть в комедиях. Вы себя комфортнее чувствуете в комедийном амплуа? Может быть, драму играть сложнее, чем комедию? — Да нет, ролей на самом деле фифти-фифти. Просто некоторые проекты люди не смотрели. У меня, например, была драматическая роль в сериале «Луна», который вы вовек не смотрели. Комфортнее себя чувствуешь в драматических, если честно. Потому что в комедийных нужно что-то придумывать, не просто стоять и надрывать горло и мёртвым взглядом смотреть куда-то. Действительно нужно что-то придумывать, а для этого — быть образованным человеком, постоянно что-то читать, смотреть и изучать юмор, общаться с людьми. Это сложнее намного. В комедиях бывают такие сцены, когда вы заканчиваете и вся площадка ржёт. Ты уже поднял планку качества, и потом уже немного дискомфортно, потому что нужно постоянно что-то выдавать. — А хотелось бы больше комедий или драм? — Если честно, без разницы. Главное, чтобы хорошо было. Недавно я попробовал такой жанр — трагикомедия. Мы снимали фильм в Питере, «Печень». Наверное, это что-то более прикольное. Потому что есть моменты, где и поржать можно, такие гэги, и погрустить, и заявить о себе как о серьёзном артисте. — Недавно вы снялись в короткометражке Анны Кузьминых «Переаттестация», в которой также принял участие Сергей Бурунов. Что это за проект? — Это фестивальный короткий метр, как я понимаю. Про семью, которая ни рыба ни мясо, прожила свою жизнь никак. Они попали в чистилище, их никуда не берут — ни в ад, ни в рай. Они постоянно проходят переаттестацию. И наступает очередная переаттестация, а дальше развивается история. — А ваш герой… — Сын. Там, получается, Друбич играет бабку, Бурунов — отца, прекрасная артистка из «Интернов» играет мать. И сестру мою играет артистка великолепная. — Вы в Instagram написали, что не знаете, где этот фильм можно будет посмотреть. Вы часто принимаете участие в таких независимых проектах? — Часто. Просто в разном ключе. В предыдущем коротком метре я выступал в качестве автора музыки. Мы с группой делали музыку на короткий метр Ильи Фарфеля, я не помню, как он называется. Сейчас я работаю со школой Бондарчука «Индустрия», с несколькими ребятами там над короткими метрами. — Принято считать, что у каждого актёра есть режиссёрские амбиции... — Есть режиссёрские амбиции, да. Всегда были. Но у меня нет организационного таланта, если честно. Я в силу молодости безответственный немножко. И я бы, наверное, не смог три месяца существовать в каком-то режиме... Причём только во время съёмок — а ещё есть режим подготовки! И я бы не хотел писать свою авторскую историю, у меня нет таких идей в голове. Может быть, что-то экранизировал бы. Мне очень нравятся Стругацкие, и технологии дошли до того, что их стало можно снимать. В России, я имею в виду. Стругацких я бы с удовольствием экранизировал. Но собственную историю — вряд ли. — Перед новым годом принято подводить итоги. Что важного произошло с вами в 2018 году? — В моём 2018-м много чего произошло. Половину даже рассказать вам нельзя. Шапки полетят. В целом у меня был профессиональный скачок. Это если по поверхности. Я нашёл душевное спокойствие... — А как его найти? — Каждый по-своему ищет. У меня была с определённой стороны борта пробоина, и я её, в общем-то, заделал в этом году. И теперь плыву нормально, без пробоин. — Самое главное ваше достижение года? — Наша команда по страйкболу выиграла кубок на турнире. И я считаю это достижением. Таких достижений много было, я не могу выделить какое-то главное. Я революцию не устроил, мир не перевернул... наверное, я бестолково провёл 2018 год! — А какой самый главный урок вы вынесли из 2018 года? — Самый главный урок — нельзя безответственно относиться к своей жизни. — На 2019-й у вас есть планы? — Я бы хотел, чтобы количество кинопроектов было в два раза больше, чем в этом году. Несмотря на то что в 2018-м я прилично устал, я хотел бы в 2019-м устать в два раза больше.