Пышки и королевы: как Голливуд создает удобное кино под прикрытием борьбы за права женщин

На этой неделе в российский прокат вышли сразу два фильма, снятых женщинами-режиссерами: "Две королевы" Джози Рурк и "Пышка" Энн Флетчер. Обе картины позиционируются как истории про сильных женщин, не побоявшихся противопоставить себя обществу. На деле же они оказываются удобоваримыми и посредственными и боятся отвечать на те вопросы, которые сами же и ставят. "Две королевы" рассказывает про время правления Марии Стюарт (Сирша Ронан): после смерти своего мужа Франциска II она возвращается в Шотландию с намерением утвердиться на престоле и добиться доверия своих подданных-протестантов, которые не испытывали восторга от королевы-католички. По праву рождения Мария могла претендовать и на английский трон, который в то время занимала Елизавета (Марго Робби), поэтому немаловажную роль в становлении Марии на шотландском престоле играет пассивно-агрессивное противостояние со своей кузиной. Наши прокатчики, чтобы подчеркнуть эту своеобразную дружбу-соперничество, даже вынесли его в название (в оригинале фильм называется "Мария — королева Шотландии"). Сама Рурк с первых же кадров тоже начинает сравнивать и противопоставлять двух королев: параллельный монтаж показывает нам Марию и Елизавету, английский и шотландский дворы. По идее, они должны дружить, так как являются не только родственницами, но по сути еще и первыми женщинами — правительницами Англии и Шотландии (до Елизаветы, правда, промелькнула кровавая Мария Тюдор, но всего на четыре года), но амбиции, недоверие и интриги, которые с большой охотой плетут окружающие их мужчины, не дают им сблизиться. Заход действительно интересный, но удивительно то, что Рурк забывает, а может, и просто "забивает" на это противостояние примерно на трети пути: Елизавета вдруг исчезает из дум Марии, и ее место занимают мужчины, которые используют любой шанс, чтобы свергнуть молодую королеву. Про ее властную кузину вспоминают только в конце, она играет роль спасителя, а потом и карателя, как бы выполняет такую историческую и сюжетную функцию, и все. Разговор двух героинь, где они выражают взаимные страхи и претензии, вообще кажется надуманным и ненужным — ничего в фильме нас к нему не ведет. Маскулинный дискурс о том, кто возглавит престол, разбавлен странными в этом контексте "женскими темами" о месячных или о том, каково "ложиться с мужчиной". Более того, Елизавета противопоставляет себя Марии, родившей ребенка, как королева, которая выбрала "мужской путь" без семьи и детей. То есть Рурк объясняет особенности женского правления исключительно их биологическими особенностями. Понятное дело, что "Две королевы" — это, прежде всего, продюсерский проект (Тим Беван, Эрик Феллнер и Дебра Хейуорд набили руку на фильмах о Елизавете "Елизавета" и "Золотой век" и теперь решили взяться за Марию Стюарт), сценарий написал создатель "Карточного домика" Бо Уиллимон, но все-таки Рурк могла бы привнести в фильм свое оригинальное режиссерское видение. На деле же "Две королевы" очень далек от чего-либо оригинального и в визуальном, и в драматургическом плане: все эти перешептывания в альковах и в красивых костюмах мы уже много раз видели. Если излишнюю мягкость и нерешительность режиссуры Рурк можно списать на дебют, то у режиссера молодежной мелодрамы "Пышка" Энн Флетчер такого оправдания нет: она представила миру Ченнинга Татума в фильме "Шаг вперед", а также сняла обаятельный ромком "Предложение" с Сандрой Буллок и Райаном Рейнольдсом. Симптоматика при этом у обоих режиссеров примерно одна и та же. "Пышка" — это история молодой девушки Уиллоудин (Даниэль Макдональд), которая из-за своей пышной фигуры не вписывается в общепринятые стандарты красоты, но в общем и не хочет этого делать, так как ее тетя Люси (Хиллари Бегли) всегда учила ее быть собой, слушать кантри-певицу Долли Партон и ценить понедельники не меньше, чем пятницы. Мама Уиллоудин — экс-участница, королева и активная устроительница конкурсов красоты Роуз (Дженнифер Энистон), конечно же, противоположного мнения. Тогда Уиллоудин решает записаться на конкурс, чтобы доказать матери, что не в этом счастье. К подрывным мероприятиям присоединяются ее худая подружка Эллен (Одейя Раш), мрачная феминистка Ханна (Бекс Тейлор-Клаус) и жизнерадостная и полная Милли (Мэдди Байллио). Так же как и в "Двух королевах", изначально история выглядит многообещающей, но в итоге тонет из-за полного непонимания режиссером и сценаристами (Кристин Хан, Джули Мерфи) того, что они хотят сказать. Флетчер все время недожимает и старается избегать всех острых углов: главную героиню пару раз обзывают жирной, но в целом окружающая среда к ней или дружелюбна, или индифферентна, мама тоже не выступает за фитоняшек. Максимум ее противостояния лишнему весу выражается в заботливо завернутых пленочкой салатах, которые она оставляет для дочери в холодильнике. Да, конкурсы красоты — это апогей объективизации женщин, на котором они, как накрашенные и залакированные куски мяса, выставляются на суд общественности. Это страшный сон феминистки и рудимент, оставшийся в наследство от патриархального общества. Подрывает ли фильм Флетчер эту империю зла? Делает ли хоть какое-то заявление на этот счет? К сожалению, нет. В конце мы видим накрашенную героиню в нелепом костюме с перьями, который придумали для нее ее друзья-трансвеститы и на которых она становится пугающе похожа, на сцене, пытающуюся завоевать доверие зрителей и одобрение матери. Единственное утверждение, которое четко делает фильм, заключается в том, что полные девушки так же могут быть пойманы в сети индустрии красоты, как и худые. Девиз "Пышки": "Мое тело — мое дело", но фильм его не оправдывает. У Флетчер получилась безликая подростковая мелодрама, утопающая в собственном комфорте. В конце картина и вовсе превращается в какой-то капустник, где все увлеченно поют и хлопают в ладоши, но ты чувствуешь себя лишним на этом искусственном празднике жизни. Ситуацию усугубляет и желание продюсеров подняться на волне движения за права женщин и обставить все свои рекламные кампании как часть этой борьбы. Сейчас все фильмы, в которых главное действующее лицо — существо женского пола, позиционируются как феминистические. Даже если вся история феминистического движения в них отражена во фразе "Долой патриархат!", которую выкрикивает одинокая девочка со сцены конкурса красоты. В прошлом году прокат повидал несколько таких манипуляций: например, "Восемь подруг Оушена" и "Девушка, которая застряла в паутине". На телевидении можно вспомнить последний сезон "Карточного домика", где история Клэр Андервуд так и осталась в тени ее погибшего мужа, чье присутствие в сериале, кажется, было даже сильнее, чем если бы в нем оставили реального Кевина Спейси. Фестивали тоже не остаются в стороне от тренда — общественность призывает их включать в программу больше фильмов, созданных женщинами. Некоторые следуют этим новым веяниям с охотой, другие — со скрипом. Впереди планеты всей американский фестиваль независимого кино "Санденс": более 30% его программы в прошлом году составляли фильмы, снятые женщинами-режиссерами. В этом году их доля составила 40%. В Канне из 21 фильма основной программы три были сняты женщинами: сильный по своему посылу "Капернаум" Надин Лабаки, прекрасный "Счастливый Лазарь" Аличе Рорвахер и плохой "Девушки солнца" Евы Хассон, которая пошла по дорожке Рурк и Флетчер и сняла пошлую картину про батальон курдских женщин. А в Венеции в программе был всего один фильм, снятый женщиной, зато какой! В "Соловье", рассказывающем про Австралию периода колонизации, Дженнифер Кент не просто показала борьбу женщины на пару с аборигеном за право на существование в мире, захваченном белыми мужчинами, но отразила болезнь целой эпохи, последствия которой мы наблюдаем и в наше время. Берлинале также старается уделять больше внимания женщинам-режиссерам и в общем в этом плане стал самым "радикальным", вручив "Золотого медведя" румынке Адине Пинтилие, но здесь снова возникают подозрения в излишней политизированности этого жеста. Такое ощущение, что ей отдали главный приз не из-за выдающихся художественных особенностей картины, которые весьма сомнительны, а по причине ее точного попадания в конъюнктуру фестиваля. Уникальный женский голос в реальности, конечно, существует. Взять хотя бы такие картины, как "Частная жизнь" Тамары Дженкинс, "Сможете ли вы меня простить?" Мариэль Хеллер или "Тони Эрдманн" Марен Аде. Но этот голос не соответствует тому удобному образу фильмов "про сильных женщин, сделанных такими же сильными женщинами", который насаждает Голливуд. Конечно, наивно надеяться на то, что киноиндустрия перестанет лицемерить ради своей выгоды, но для успеха фильмов важны не только деньги, но и авторские идеи. Поэтому прежде всего самим женщинам-режиссерам, продюсерам, сценаристам нужно выйти из зоны комфорта и начать снимать фильмы про себя и для себя.