"Либо ругаем, либо любим". "Квартет И" — о россиянах и отношениях полов

МОСКВА, 14 фев — РИА Новости, Анна Михайлова. В прокат выходит новый фильм "Квартета И" — "Громкая связь". Это официальная адаптация итальянского кинохита 2016 года "Идеальные незнакомцы" режиссера Паоло Дженовезе. По сюжету семеро друзей собираются в загородном доме и все телефонные звонки ставят на громкую связь, а сообщения зачитывают вслух. Ростислав Хаит и Леонид Барац рассказали корреспонденту РИА Новости, чем российская версия отличается от итальянской и какую роль в их личной жизни играет телефон. — Зачем нужен ремейк, если совсем недавно зрители видели итальянскую версию? Почему им стоит пойти на вашу картину? Хаит: Мы знаем, сколько зрителей посмотрели итальянскую версию в кинотеатре — порядка 150 тысяч. Еще столько же, наверное, — в интернете. А на наш последний фильм пришли 1,5 миллиона человек. "Идеальных незнакомцев", мне кажется, знают в основном в Москве и Петербурге, а неплохо бы, чтобы посмотрели по всей стране, потому что сюжет достоин этого. Надеюсь, благодаря адаптации наши зрители воспримут его легче. Для них он будет интереснее и смешнее, а может, грустнее. То есть шире спектр эмоций. Барац: Это если шершавым языком цифр. А я бы с удовольствием посмотрел, как зритель пошел бы на адаптацию, если бы ее снял кто-то другой. Это еще не та стадия, в которой находятся пьесы Чехова, — вот их не стоит экранизировать. Фильм "Чайка" я так с ходу не вспомню. Хаит: Мы хотим донести до зрителей, что это официальная адаптация, куплены права. Мы это сняли не потому, что у нас закончились идеи. Хотя, может быть, так оно и есть. В данном случае нам просто понравился фильм, и мы захотели переложить его на российский лад. Барац: И он очень к месту пришелся. Мы не понимали, куда сделать следующий шаг, стояли на одной ноге и решали. — Вы недолго стояли — только в прошлом феврале вышло продолжение "О чем говорят мужчины"… Барац: Да, но именно в этот момент у меня создалось ощущение, что нужно законсервировать линейку "О чем говорят мужчины", хотя последний фильм прекрасно прошел в прокате. Все, что мы доносим до зрителя в этой форме, даже если темы и обороты свежие, есть интересные фразы и мысли, — это в одной тональности, которая когда-то была новой, радовала ухо, мы были актуальны. А сейчас, чтобы быть услышанными, тональность нужно сменить. И как раз такая возможность подвернулась. — Со стороны кажется, что формат "Громкой связи" очень похож на то, что вы делали раньше, — разговорное кино. Хаит: Для нас это поворот в сторону: и снято по-другому, и другим режиссером, и мы фигурируем не под своими именами, и персонажи совсем другие. Барац: Алексей Нужный (режиссер фильма. — Прим. ред.) выбивал из-под нас привычную манеру подачи. — Я знаю, что режиссер даже вмешивался в сценарий. В чем это выразилось? Хаит: Мы написали сценарий более резкий, жесткий, нежели то, что зрители увидят на экране. А Алексей до этого снял фильм "Я худею", где все очень хорошо заканчивается, поэтому мы с ним боролись. В итоге нашли компромисс, проявили цивилизованность. — А вы сами любите смотреть киноадаптации? Какие наиболее удачные, на ваш взгляд? Барац: Когда мы выложили трейлер фильма в Сеть, в комментариях был вал проклятий. Я поискал и нашел список лучших киноадаптаций всех времен. Там такие фильмы, названия которых говорят сами за себя. Хаит: Я, например, очень люблю французский фильм Люка Бессона "Никита". Есть голливудская адаптация, и я с большим удовольствием ее посмотрел. Мне было очень интересно, это скорее вызывает любопытство. Где-то ты расстраиваешься, что в оригинале лучше, где-то думаешь: "О, здесь круче это сделано". Или вот прекрасный фильм "На последнем дыхании" с Бельмондо 1960 года. А есть американская версия с Ричардом Гиром 1983 года. Очень прикольно, абсолютно по-голливудски сделано, и на Гира невероятно интересно смотреть, хотя знаешь, чем закончится. Я смотрел не отрываясь. Барац: Я читал интервью с Михаэлем Ханеке о том, почему он переснял фильм "Забавные игры" кадр за кадром в Америке. Он говорит, что американцы любят все свое. Мне кажется, в России есть непонимание того, как отнестись к себе и к тем, кто от нас отличается. Либо обрушиться со страшной критикой на европейцев, либо горячо полюбить. Хаит: Мы максималисты. Барац: Да, а отношения на равных предполагают существование моста, где можно что-то заимствовать. У вас вот это хорошо, мы это признаем и берем себе, как-то адаптируем, присваиваем, используем, и, может быть, даже улучшаем. А у нас хорошо вот это — забирайте, пользуйтесь на здоровье. Есть такая история: английский писатель Сомерсет Моэм, который очень любил Чехова и читал русскую критику, был сильно удивлен, увидев, как его ругают. Он обратился к русской подруге-литераторше, и та объяснила: "Это такой специальный жанр — русские о русских". — Что же вы улучшили в итальянском оригинале, кроме того, что у героя Леонида другая профессия: он не таксист? Хаит: Мне кажется, мы сделали смешные моменты смешнее, а драматические — драматичнее. То есть немножко амплитуду увеличили. Мне одна зрительница сказала, что итальянский фильм хороший, но холодный, а у нас за счет того, что действие происходит в загородном доме, создается атмосфера, словно находишься внутри действия, тебе хорошо. К итальянцам попасть не хочется, к нашим героям — хочется. И это большая заслуга Алексея Нужного. Барац: Диалоги! Мы, думаю, в большей степени хороши именно этим — на закрученный интересный сюжет наложили наши диалоги. К тому же отождествлять себя с соседом легче — если ты узнаешь в персонажах себя или друзей, тебе проще это воспринимать. — А сами вы себя отождествляете со своими героями? У вас были подобные ситуации в жизни, когда гаджеты влияли на личную жизнь? Хаит: Конечно. Были очень драматичные ситуации. Барац: Это настолько типично, что нет человека, с которым бы этого не происходило — если он не отшельник и не мертвый. — То есть все люди роются друг у друга в телефонах? Барац: Общий ответ для всего нашего населения: все. Практически. Хаит: Я никогда не смотрел ничего в чужом телефоне. Барац: Я смотрел дважды, но нехотя. Так получилось. Хаит: Это по Довлатову: "Хорошие люди — те, кто делает гадости без удовольствия". Барац: Самое главное, что это гадость не кому-то, а себе. Но я понимаю тех, кто это делает, — удержаться и не посмотреть в телефон, когда у тебя есть подозрения, а там что-то высветилось, почти невозможно.