«Нормальные люди не улыбаются во время секса»
В начале года российский актер Алексей Маетный, известный как Маркус Дюпри, получил премию «Порно-Оскар» — причем уже восьмую по счету. Между тем на родине Маетного порноиндустрия сегодня фактически мертва — хотя так было не всегда. В начале 90-х и в «нулевые» порно в России снимали сразу несколько режиссеров, одним из пионеров был директор кинокомпании «Клубничка» Сергей Логинов. Он строил свой порнобизнес, используя лазейки в законе, стал мишенью для милицейских расследований, едва не угодил в тюрьму, а заодно успел снять «65 процентов откровенного русского секса». Свою историю, полную крутых поворотов, российский Ларри Флинт рассказал «Ленте.ру».
«Актеров я искал по знакомым»
— На самом деле было два основателя российской эротики — первый — Сергей Прянишников, второй — я, — рассказывает Сергей Логинов. — Прянишников пришел из какого-то дискотечного бизнеса, а я — из издательского. У меня были газеты «Есть работа» и «Клубничка», из последней я пытался сделать эротический журнал, но столичные чиновники ополчились на меня из-за откровенности издания. В конце 90-х я купил камеру и начал снимать, поначалу — все подряд; когда занимался сексом — снимал секс.
Тут надо сделать небольшое отступление: еще не так давно в России просто не было определения того, что такое порно, зато определение эротики было, а ее никто не запрещал. Причем что есть что, традиционно решали эксперты. Договориться с ними было невозможно, но был выбор, с кем работать. Эксперты очень отличались друг от друга: для кого-то и голая сиська — порнография, а для кого-то и половой акт — эротика.
Я обошел очень много разных комиссий, экспертов, — и в конце концов остановился на одном, который публиковал свою методику в журнале «Российский следователь». Мне он показался наиболее авторитетным, потому что печатался в тематических и милицейских журналах. У него был чудесный подход: детей от порно нужно ограждать, а его просмотры взрослыми — поддерживать. Этот эксперт находил фильмы для взрослых полезными для людей старше 18 лет.
... Со временем я стал стал искать девушек для съемок. На первые фильмы брал средства от своих издательств: бюджет был небольшой — где-то четыре тысячи рублей на гонорары для актеров, по тысяче за фильм на каждого. При этом сам я тогда на этом ничего не зарабатывал, снимал для себя. Актеров и актрис я вначале искал по объявлениям, которые давал в газеты — в духе «приглашаем девушек на эротические съемки». В «нулевые» такие объявления работали, но с каждым годом интерес снижался. Поэтому позже актеров я искал уже по знакомым.
© Сергей ЛогиновДевушки, как правило, просто хотели либо заработать, либо познать себя. Моими актрисами становились модели, стриптизерши, сотрудницы секс-шопов... Главное требование к ним — чтобы были красивыми, конечно, в идеале с большой грудью, но не обязательно. Могут ведь быть и другие преимущества, скажем, умение садиться на шпагат. Вообще я считаю, что всем порноактрисам надо сначала заканчивать цирковое училище и становиться гимнастками.
С мужчинами интереснее: у меня снимались композитор, актер детского театра, один довольно известный театральный режиссер, тренеры по бодибилдингу. Насчет последних — где-то с 2005 года я старался брать на съемки только накачанных актеров. Но главное — чтобы у них все стояло, и эрекция была отменной. Вообще говоря, секс в кино — это не просто секс. Он неприятный с точки зрения обычного человека, он трудный, там надо ноги слишком широко расставлять, позы принимать неудобные. Нормальные люди не улыбаются во время секса, у них страдальческие выражения лиц, а в порно — так нельзя.
«В этом возрасте женщины идут в эротику осознанно»
Моя беда в том, что я сначала отказывал старушкам, а их надо было снимать — на них оказался самый большой спрос. Каждый режиссер снимает молодых, а старушек забывает; и зря — у нас такие фильмы просто сметали. Кроме того, со зрелыми женщинами и работалось легче, они классные, раскованные. Моей лучшей актрисе было 56 лет; она возбуждалась, когда делала минет мужчине. Чем дольше она его делала, тем больше возбуждалась; в итоге через 5-6 минут ее просто начинал бить оргазм. Просто в этом возрасте женщины идут в эротику осознанно — ведь кто знает, может, там воплотятся их секс-мечты.
Например, как-то раз ко мне на кастинг пришла ведущая одного из центральных каналов, ей было уже за 60. Но потом она пошла сдавать анализы — и не вернулась. Это, кстати, была очень частая причина, по которой люди пропадали. Перед съемками они обязательно сдавали анализы на ВИЧ, сифилис, гепатиты B и С. На гонорею не проверяли — во-первых, она видна, во-вторых, не так опасна. К счастью, ни у кого из тех, кто собирался у меня сниматься, ВИЧ не находили — а вот гепатиты были.
© Константин Ильянок / «Коммерсантъ»Медики считают, что они не передаются через обычный половой акт, но при анальном — риск есть. А я понимал, что за анальный лучше платят. И Прянишников мне говорил: «Что ты снимаешь эту хрень — девочки юбками крутят на природе... Снимай анал!» В итоге пришлось отказаться от многих хороших ребят из-за болезней. Правда, ближе к концу моей карьеры в фильмах для взрослых я сказал кандидатам, чтобы решали сами: мол, хотите — снимайтесь и с болезнями, но зарплата будет меньше.
Сложность была еще в том, что презервативы мы не использовали: по мировым порностандартам — секс должен быть без «резинки». Кстати, непонятно, почему — я, например, возбуждаюсь не от половых органов, а от красоты женщины, от того, как она себя ведет, от ее лица. В автобусе, например, — смотрю и возбуждаюсь. Но по мировым стандартам кино для взрослых снимается без «резинок» — и мы им следовали. Кстати, в порно принято, что мужчина должен кончать на лицо женщины — этого я тоже никогда не понимал. Может быть, каким-то тайным онанистам это нравится.
«Могли зарабатывать по миллиону в месяц»
Однажды мы снимали в коттедже, где был свингерский клуб, и трое отдыхавших присоединились к нам. Среди них оказался один известный актер. Он стоял и смотрел, как трахают его любимую девушку, — у нее была сексуальная неутомимость — ей все было в удовольствие. Он тогда отказался сниматься, только голос остался на записи. А уже потом, годы спустя, сам пошел во все тяжкие, стал попадать в разные секс-скандалы.
Вообще говоря, после съемок у меня судьба людей складывалась по-разному. Многие потом нашли обычную работу — одна актриса пошла в банк, другой актер подался в волонтеры, помогает бездомным животным. Большинство создало семьи, у многих уже есть дети. Кстати, некоторые романы вспыхивали прямо у меня на съемках, но бывало и так, что сниматься ко мне приходили семейные пары. Особенно много пар стали приходить, когда я созрел для съемок людей в возрасте: муж любит жену, оба любят секс, — так почему бы не сняться в кино?
В первой половине «нулевых» я уже продавал свои фильмы. Поначалу это выглядело так: я делал три копии кассеты, нес на «Горбушку» — и там уже парни ее копировали и продавали, а я получал процент. Потом у меня появилась «пиратская» посредница — она брала у меня кассеты, платила авторские отчисления, а потом пропала. Тогда я дал объявление в эротическую газету и стал продавать видео по почте: оно расходилось по всей стране. Это и понятно, ведь интернета тогда еще не было.
© Павел Горшков / РИА НовостиС 2006 года мы стали делать красивые обложки, выходить на секс-шопы и продавать там. Прянишников гораздо раньше понял, что надо работать так, он имел с этого большие деньги и вкладывался в недвижимость. Нам же видео ничего не приносило восемь месяцев в году, два месяца — мы выходили в ноль, остальные два — зарабатывали. Настоящие деньги пошли уже к концу моей карьеры, когда мы перестали снимать и просто продавали диски. Могли зарабатывать на этом по миллиону рублей в месяц.
«Вдруг в лес прибежали люди с дубинками»
Нам часто попадались ненадежные актрисы, которые пропадали после утверждения на роль. Из-за этого я не мог арендовать помещение — не знал, состоятся съемки или нет. Потому в основном мы действовали по ситуации и много снимали на природе. Сажали актеров и актрис в машину и гоняли в лес, за деревни... Однажды снимали секс у железной дороги в 15-градусный мороз. Работали девочки-профи, а все равно — стоять трудно, околеваешь, через пять минут бежишь греться. Думали, что будет круто, но никто не возбудился — в смысле, фильм не «пошел».
А так, снимали в ординаторской хирургического отделения, в подъезде, на открытом балконе соседской квартиры. Снимали девушку, которая раздевалась и мастурбировала на прямо улице. Но самый яркий эпизод был, когда мы снимали на сельской автобусной остановке, рядом — поле, актеры занимаются сексом. И вот, ровно в тот момент, когда они кончили, мимо проехал трактор — настоящий, «Беларусь» с прицепом. Он даже качнулся в их сторону — и прицеп за ним, постоял и уехал на свое картофельное поле. Тракторист, наверное, еще никогда такого не видел.
© Сергей ЛогиновНо случались и вещи посерьезнее. Однажды снимали в лесу, взяли четырех страшных девушек и одну красивую. Красивую сняли первой и отпустили в Москву. Стали думать, что делать со страшными — решили снимать БДСМ. Ну и вот, одна была с вибратором, другая стояла, облокотившись о березку, кричала и ее [березку] перепиливала. Потом мы связали вторую веревками, говорим ей — «Кричи: "Спасите! Помогите!"» Она кричала, а мы снимали. Потом уложили камеры, поехали дальше, на полянку. Стали снимать другую сцену: одна девушка рисовала на спине у другой баллончиком со сливками матерное слово.
И вдруг в лес прибежали люди с дубинками, стали спрашивать, что происходит. Я даже не думал, что крик из леса до деревни донесется! Я объяснил — мол, мы просто снимали фильм, ударили девушку веткой, а она закричала, никто никого не обижал. Ну, вроде, люди успокоились и ушли, мы сняли еще несколько сцен секса и тоже поехали. Зашли в дом, и тут стук в дверь — менты! Приехали из районного отделения, что в 15 километрах от деревни, видимо, местные вызвали. Я тогда даже не знал, как вести себя, это была моя первая встреча с ментами. Показал кассеты, их схватили и повезли вместе с нами. Хорошо, за нами поехал мой отец — он большой шишкой в районе был, лучшим хирургом-травматологом в Луховицах. Он ждал нас в машине, потом ему надоело, зашел в отдел, дал за нас 500 рублей, и все — нас отпустили.
«В конце работы полицейские мне жали руку»
Я был судим за незаконную порнографию — но получил условный срок, к реальному приговорить не смогли. У них [следствия] не было доказательств, они даже из квартиры изъяли чужие фильмы, на английском языке. Первые обыски прошли в моей квартире в 2003 году; через два месяца, пока шло следствие, я полностью легализовал свой бизнес — но меня продолжали судить. Тогда я разозлился и за два года снял 40 новых фильмов — процентов 65 откровенного русского секса, легального, подтвержденного Минкультом, — конечно, не без помощи экспертов.
Прокатные удостоверения выдавали бесплатно, фильмы признавали эротикой и пускали в продажу, просто с пометкой «Зрителям от 18 лет». Но меня все равно постоянно проверяли — раз 15, наверное. Я много лет везде возил с собой пачку документов, бумаги от Минкульта, экспертизы, подтверждающие, что мои фильмы — эротика. Меня много раз допрашивали: спрашивали, согласны ли модели, что их трахают, на что я отвечал: «У нас куча материалов с кастингов, приезжайте — покажу!».
Последняя проверка была самая смешная. У меня снимался один актер — и я как-то попросил его развезти по секс-шопам упаковки с дисками. Тогда уже были диски, а мы имели свой небольшой склад, откуда партии по 6-8 тысяч дисков развозились машинами по всей России. Так вот, тот актер несколько раз помогал мне возить коробки туда-сюда, я ему за это платил. И когда мы с семьей на три месяца улетели отдыхать в Южную Америку, несколько коробок с дисками я оставил ему на продажу. И в какой-то момент мой «продавец» мне пишет, что выручку не отдаст — а это три тысячи долларов!
Я вернулся в Россию и написал на этого актера заявление: мол, вот документы, человек должен были оплатить диски, совершена кража. Вот только после этого ко мне на склад с обыском пришли милиционеры. Правда, убедившись, что документы в порядке, так же спокойно ушли. Что до того, кто украл мои диски, то к ответственности его так и не привлекли. А вообще, в конце моей работы полицейские мне даже жали руку. В 2013 году меня проверяло одно из окружных управлений экономической безопасности (УЭБ) столичной полиции. Проверили все документы, а потом сказали что-то вроде: «Спасибо, Сергей Николаевич. Некоторым людям лучше дома ваше порно смотреть, чем выходить на улицу».
«Бесплатная порнуха всех победила»
В 2010 году в России приняли закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» — там впервые появилось определение порнографии. Законодательная лазейка исчезла: порно нельзя было больше представлять, как эротику при помощи экспертов. В 2012 году наказание по статье 242 УК РФ («Незаконные изготовление и оборот порнографических материалов или предметов») было ужесточено — оно увеличилось в три раза, сразу до 6 лет. После этого изготовление порнофильмов в России стало слишком рискованным делом и постепенно сошло на нет.
Юрист Александр Малютин отмечает: сегодня в УК РФ есть часть 1 статьи 242, которая запрещает незаконное изготовление, распространение, публичную демонстрацию и рекламу порнографической продукции. При этом законодатель не указывает, что представляет из себя, к примеру, законное изготовление порно — и существует ли оно в принципе. А раз нет понятия законного изготовления, то следует полагать, что российское законодательство изготовление любых порнографических материалов считает незаконным.
© Дмитрий Рогулин / ТАССПо мнению юриста, сегодня в России отсутствует законодательство, которое могло бы регулировать порноиндустрию в стране, а 242 статья УК РФ написана столь невнятно, что к ней есть вопросы. В результате суды, вынося приговоры, руководствуются исключительно формальным подходом: есть факт донесения материалов до неопределенного круга лиц (к примеру, несовершеннолетних) — значит виновен.
... После изменений законодательства в 2010 году Сергей Логинов мог лишь реализовывать уже выпущенную продукцию — ту, что ранее признали эротикой. При этом в дополнение к ужесточению законодательства продажи снижались год от года: россияне стали смотреть порно в сети и постепенно отошли от покупки видео для взрослых на физических носителях. В 2016 году продажи фильмов Логинова прекратились полностью — свои последние диски пионер российской порнографии попросту раздарил знакомым.
— Кинорежиссер сегодня не может существовать, снимая лишь то, что хочет, — объясняет собеседник «Ленты.ру». — Эпоха свободного творчества закончилась, она была очень коротка — с 90-х до «нулевых». Сейчас съемки фильмов для взрослых стали нерентабельными, а в интернете есть все. Бесплатная порнуха из сети в огромном количестве — в итоге всех победила.