Актер Петар Зекавица: У меня слишком взрывной характер

Сериал «Вокально-криминальный ансамбль» скоро выйдет на НТВ. Актер Петар Зекавица рассказал «ВМ» о своей роли в нем и о том, почему считает Россию второй родиной. В новом сериале «Вокально-криминальный ансамбль» серб Петар Зекавица сыграл британского рокера, решившегося приехать на гастроли в «страну победившего социализма» — Советский Союз — в конце 1970-х годов. — Петар, расскажите о своем персонаже. — Мой Сэм Хоквил — персонаж вымышленный. Создатели сериала взяли лучшее от Мика Джаггера и Рода Стюарта. Наш сериал — про стык времен, про самый конец 1970-х. В 1979-м состоялось первое выступление Элтона Джона в Советском Союзе. Отчасти мой герой повторяет его поступок. В то время западные звезды боялись приезжать, Элтон — не побоялся. Когда мне предложили роль Хоквила, я сразу загорелся. Можно сказать, что режиссер Степан Коршунов вдохнул жизнь в новую рок-звезду (улыбается). В этой роли я использовал весь свой рок-арсенал — сценическое движение «в отрыв», голос и специфический акцент. Сэм Хоквил получился незаурядным и взрывоопасным. Наш оператор-постановщик Николай Смирнов шутил, что я сыграл сам себя. Я почти такой же эмоциональный человек, как и мой герой. — Это не первый англичанин в вашей карьере, а еще в вашей фильмографии много немцев. Кого вам легче играть? — Мне ближе англоязычные герои. Просто кто-то когда-то разглядел во мне идеального немца. Если честно, в моей фильмографии уже чересчур много таких персонажей. После военной драмы «На пороге любви» режиссера Виталия Бабенко я сделал паузу. Не знаю, на сколько меня хватит, ведь каждый год меня зовут в фильмы про Вторую мировую войну. А я тем временем хочу играть в комедиях… — Вы жили, учились, работали во многих странах. Чувствуете себя космополитом? — В какой-то мере. Но у человека обязательно должны быть где-то корни. Иначе он не сможет существовать. Я часто путешествую, мне много где нравится, но пока я не нашел свое идеальное место. К России я отношусь трепетно. Здесь родились мои дети — Софья и Захар. И это самое главное для меня. Сейчас я расширяю географию своего творчества. Много работаю в Сербии, что безумно радостно, потому что мечтал об этом. Меня приглашают и в Индию, и в Китай... — У вас огромный бонус — прекрасное владение иностранными языками... — Это не моя заслуга. Родители очень помогли, поддерживали нас с сестрой, нанимали нам педагогов. Но мы еще и жили в разных странах. В Болгарии я выучил болгарский и русский — в школе при советском посольстве, в Штатах — английский. Когда работал в Америке в ресторане с мексиканцами, выучил испанский. Для моих детей русский — родной. Сербский они активно учат со мной и родственниками. А дальше будет какой-то третий язык. Они его сами выберут. — Дети не расстраиваются, когда видят вас в ролях не самых привлекательных персонажей? — Дочке почти 11 лет, она мой строгий судья и «стеклышко правды», через которое я смотрю на свою работу. Она всегда расстраивается, если что-то не так. Ей нравится, когда папа «главный», не важно, положительный это персонаж или отрицательный. Дочери очень понравился фэнтези-фильм «За гранью реальности», где мы играли с Антонио Бандерасом и Милошом Биковичем. Скоро выйдет вторая лента «Эбигейл», и тоже сказка — про добрых волшебников и плохих парней. Благодаря детям я стал взрослее и смелее. Я все чаще всматриваюсь в роль, и если она идет вразрез с моими принципами или моралью, то я от нее откажусь. Пора компромиссов прошла, но так было не всегда… — А вы какой папа? Ратуете за раннее развитие или даете детям свободу? — Хорошо, если получится распознать в детях талант на ранней стадии и помочь им расправить крылышки в каком-то конкретном направлении. И тогда все сложится. Но не стоит перегружать ребенка информацией, которая ему пока еще не интересна или вообще не нужна. Наша точка зрения с Екатериной, мамой моих детей, по этому поводу абсолютно совпадает. Дети занимаются рисованием и спортом. Мы стараемся часто путешествовать, особенно в Сербию и Хорватию. В Хорватии живет моя почти девяностолетняя бабушка. Я езжу с детишками к ней каждое лето. — В 16–17 лет бывает сложно определиться, кем ты хочешь стать. А в 5–10 лет ребенок обычно точно знает, чего хочет... Вам дети о своих планах уже сообщили? — Как-то дочь сказала, что хочет жить на большой ферме и заниматься животными. Она очень любит собак и лошадей. С собаками у нее особые отношения — даже бойцовые собаки к ней тянутся. В зоопарке волки замирают, когда ее видят. Это что-то невероятное, как будто они общаются телепатически! Софья — как доктор Айболит. Она еще и режиссер, и сценарист, и актриса… Я поддержу любой ее выбор. Сын тоже творческая личность — эстрадник: танцует, поет… Я в прошлом году начал осваивать новый инструмент — трубу. А он взял ее и сразу же правильно извлек две очень сложные ноты (смеется). Он и одевается экстравагантно, любит шляпы, галстуки, цилиндры. — Помните, после какого фильма к вам пришла популярность? — У меня такое чувство, что я вчера начал сниматься, но уже восемьдесят проектов позади! Мой первый большой сериал был «Дорогая Маша Березина». Узнаваемость ко мне пришла в 2007 году после сериала «Сваха» на СТС. Потом были «Кремлевские курсанты». И это был прорыв, пик моей популярности в молодости. С большим теплом вспоминаю эту работу, там была настоящая солдатская романтика. Недавно при прохождении границы в московском аэропорту Шереметьево пограничник меня узнал и сказал, что этот сериал вдохновил его к столь важной государственной службе (улыбается). Это очень приятно слышать. — Вы часто в интервью называете себя русосербом… — Серборусом (смеется). В русской школе, общаясь со сверстниками, я начал не только говорить, но и думать на русском языке, и Россия стала мне второй родиной. Русская культура, наверное, близка югославам в целом, но сербам — особенно. —Почему после школы вы вдруг выбрали политологию? Наверняка понимали уже тогда, что ваше — это кино, театр... — Я пошел учиться на политолога, потому что у меня была стипендия в Америке и нужно было получать диплом. Родители очень переживали, и я не нашел смелости сразу заявить им о своем желании. Но во время учебы в Гавайском университете я активно посещал театральный факультет. Я там снял свой первый фильм, короткий метр «Паяц». Потом записался на режиссерские курсы, ежедневно сидел в театре, учился и принимал участие в постановках. Потом снял свой первый документальный фильм. Переехал в Нью-Йорк, никого толком не знал, ходил на всевозможные кастинги. Начинал как артист массовых сцен, снялся в трех американских фильмах, два из которых — блокбастеры. В «Играх разума» даже есть кадр, где я промелькнул рядом с Дженнифер Коннелли. Я изображал студента Принстона 1960-х годов. Набирался опыта и параллельно работал в ресторане в Нью-Йорке. Это был стабильный способ заработка. — Но почему вы все-таки решили делать кинокарьеру в России? — Я был свидетелем трагических событий 11 сентября 2001 года. Падение «Близнецов» сильно пошатнуло мою психику. В стране был объявлен практически бессрочный траур. Почти что осадное положение. Чувство тревоги и возможной войны не покидало меня. Моя семья тогда жила в Москве, и я решил быть ближе к ним. Через какое-то время я снял еще один короткий метр и начал работать на российском телевидении. С помощью друзей, знакомых мы собрали очень небольшую сумму, но тем не менее сняли фильм «Правило Алена». Он даже получил какие-то фестивальные призы, награды. Но это было давно. В 2004-м прошел кастинг на сериал «Дорогая Маша Березина». Роль маньяка-убийцы Даниэля Бергера была моей (смеется). И все. Меня было не остановить! — Когда говоришь с вами, слышишь небольшой акцент, а в кино его нет. Как у вас это получается? — К роли я готовлюсь — думаю, что буду говорить, проговариваю текст, поэтому речь получается без акцента. Если я играю русскоговорящего персонажа — акцента нет. Если я абсолютно расслаблен, то небольшой акцент может проскочить. А иногда, наоборот, для роли требуется акцент. Меня часто спрашивают: как я смог сыграть тот или иной акцент? Сам не знаю как (смеется). — Сериал «Садовое кольцо», где вы снимались, — громкая премьера прошлого года. Как вспоминаете съемки? — В этом фильме блистательный актерский состав. Я получил колоссальное удовольствие, работая с Марией Мироновой, с Анатолием Белым, с Ириной Розановой. Сожалею, что таких проектов не так много. Я прошел достаточно сложный психологически кастинг, был на пробах у продюсера Валерия Тодоровского и режиссера Алексея Смирнова. Они долго меня мучили (смеется). В какой-то момент Валерия Петровича забеспокоил мой акцент, ведь я должен был сыграть москвича — Романа. Алексей Смирнов утверждал, что я легко справлюсь. И оказался прав. Спасибо ему за доверие. — Алексей Смирнов совсем еще молодой режиссер. С вашим солидным опытом не сложно было подчиняться его требованиям? — Это тот случай, когда возраст не имеет никакого значения. Когда рядом с тобой человек, который понимает, что он делает, умело и четко ставит задачу, руководит процессом, как настоящий мэтр, это одно удовольствие. Он очень талантлив, и я с нетерпением жду его новых работ. — Кино — важная часть культурного кода. На каких фильмах вы росли? — Это и сербская классика, и советское кино. Я посмотрел очень много советских фильмов: отыскивал на Горбушке фильмы с любимыми актерами — Ириной Купченко, Владимиром Гостюхиным, Леонидом Филатовым, Александром Кайдановским. Смотрел взахлеб. — Вы как-то обмолвились, что собираетесь пробовать себя в музыке... — Я написал девять песен. Это практически мой первый альбом. Но сейчас я полностью погружен в кино. Готовлю свой проект в Сербии — полнометражный фильм под названием «Кракен». Все свое свободное время посвящаю съемкам и отцовству. Но как только закончу работу над фильмом, обязательно вернусь к музыке. А пока она ждет своего часа. — Будучи в Черногории мы наблюдали, как местные мужчины с утра садились у моря с чашечкой кофе и могли за неторопливой беседой провести весь день. Вы так можете? — Нет, я не мог бы (смеется). У меня слишком взрывной характер. Но в идеале мое утро должно начинаться именно так. Обязательно. Утренний кофе — это ритуал. А также маленькая стопочка холодного фруктового самогона. Это я хорошо помню и по этим моментам скучаю.