«Ленинградская молитва»: Как режиссер Миша Сафронов создал детский мультфильм о блокаде
В мультфильме о блокаде режиссера и аниматора Миши Сафронова православные, мусульмане, буддисты, атеисты и немецкий летчик молятся об освобождении Ленинграда. «Ленинградская молитва» — это мультфильм для детей, но снят он на очень взрослую и травматичную для всех жителей нашего города тему блокады. Сама идея не моя: прошлой весной к нам в студию «Да», которой я руковожу, обратились ленфильмовские продюсеры Лариса Гучковская и Рустам Хайретдинов с предложением поучаствовать в анимационном альманахе «Блокадные судьбы». В него войдут еще два фильма — «Чужая музыка» Анастасии Копыловой и «Тревожная ночь» Константина Бирюкова. Наш о том, как православные, буддисты, мусульмане, не знающий молитв и читающий «Веселых чижей» мальчик и даже немецкий летчик просят о благополучном для Ленинграда исходе бомбежек. Как этот сюжет появился? Изначально существовали лишь наброски и зарисовки, которые сделал Вадим Михайлов — сценарист «Ленфильма» и блокадник. Меня зацепила история про редкое единодушие по большому счету разобщенных конфессий, но пришлось переписывать сценарий, конечно. Так, героя изначально не было — планировалось показывать, как бабушки в платочках постепенно стекаются в храм из разных концов города: сначала одна, две, потом больше и больше. Я стал думать, кто может стать главным персонажем. Так как этот фильм для детей, логичным показалось сделать ребенка основным героем. История выдуманная? Да, это абсолютный вымысел. Например, дацан закрыли в 1937-м, всех лам расстреляли — буддизм был вне закона. А в синагоге нам рассказали, что к ним почему-то свозили трупы, хотя она в блокаду была действующей. Так что происходящее в «Молитве» — допущение, и хотелось объяснить, где сказка и ложь, — сделать пояснительные титры. Но продюсеры попросили этот острый момент убрать. После первого варианта аниматика было беспокойство с их стороны: тема блокады — острая. Шумиха, к примеру, возникла из-за фильма «Праздник» Алексея Красовского. Он еще не успел выйти, а вокруг было уже множество негативных отзывов, как и с фильмом Алексея Учителя «Матильда». Но при этом историческим консультантом у вас выступил один из главных специалистов по истории блокады Никита Ломагин. Он чрезвычайно помог. Дело в том, что основное место действия «Молитвы» — квартира, а я не мог понять, насколько правдоподобна ситуация: мог ли мальчик быть в ней один, надо ли показывать всю семью, соседей, какие есть несоответствия. Я был страшно неуверен, но Никита Андреевич четко ответил на все вопросы. Также с художником-постановщиком Катей Толстой мы общались с военными консультантами Олегом Тесленко и Свеном Харпортом: про самолеты и технику в целом — какая кнопка где расположена, может ли так быть, чтобы бомбу не сбросили, чтобы на ней написали «Подарок Ленинграду», может ли немецкий летчик молиться. (Смеется.) На эти вопросы я не мог ответить сам и очень благодарен нашим консультантам за помощь. А цветовое решение сразу пришло? Вот эти охристо-коричневые тона. Да, все удивительно легко получилось. Фильм делали пять месяцев, еще один занял постпродакшен. Такие сроки для анимации удивительны, но нас очень просили успеть к 75‑летию снятия блокады Ленинграда, и мы смогли. Творчество — странная вещь. Лично я не вижу своей заслуги, когда ко мне в голову или сердце прилетает какое-то хорошее решение по фильму. Я не знаю, откуда это, зато уверен, что все ошибки — на моем личном счету. Но ошибки — это нормально, не стоит их бояться. Снова настали «масяневские» времена: делаешь за три копейки мультфильм, и он собирает миллионы просмотров Что с фильмом будет дальше? Когда его смогут увидеть зрители? У анимационного короткометражного кино простая жизнь. Первые год-полтора в Сеть его не выкладывают, потому что большие и серьезные фестивали не возьмут фильм, который уже в Интернете. Так что сейчас подаем заявки, а потом, надеюсь, сможем открыть к нему широкий доступ. Если говорить о ситуации с нашей анимацией в целом, есть ощущение, что она находится в некоем гетто. Работают крупные студии, под каждый Новый год или другую дату выдающие по полнометражному фильму. Остальную же продукцию можно увидеть разве что на фестивалях. А у европейских коллег такая же история? Думаю, там ситуация немного другая. Например, считается, что во Франции чуть ли не лучшие условия для аниматоров. Для желающих открыть студию существуют серьезные налоговые послабления. Поэтому их насчитываются сотни. И не только там. Не так давно произошел забавный случай: друзья попросили принять режиссера из Буэнос-Айреса. Я его спросил, сколько у них студий в городе. Он ответил: «Может быть, пятьдесят-шестьдесят». А у нас на всю страну их около тридцати — тридцати пяти наберется, если считать не для галочки. То есть питать надежды на то, что в ближайшей перспективе у нас появится что-то вроде Pixar, не стоит? Только если фантазировать. Откуда он может возникнуть в ближайшее время? Толковое обучение отсутствует, да и спроса на него нет. Мы с Константином Бронзитом год преподаем в Петербургской школе нового кино. Про себя молчу, но Костя — дважды оскаровский номинант, а мы не можем восемь человек набрать, которые хотели бы заниматься анимацией. Для меня это показатель. Правда, я езжу в Москву в Scream School читать интенсив по анимационной сценаристике, и там все немного по-другому: большой курс, студенты занятия посещают, вкалывают — очень амбициозные и целеустремленные. Основное свойство аниматора — усидчивость. В восемь утра сел и через двенадцать часов встал. Но у нас все-таки есть удачные примеры российских анимационных сериалов. Да, «Маша и медведь», например. Они действительно покорили мир. Видел в Италии в ресторанах, как дети носятся с этими персонажами. Очень серьезный успех, и не единственный. Франшиза «Три богатыря» кормит студию «Мельница» уже много лет. «Смешарики» здорово выстрелили в свое время. Хотя понятно, что это не вечнозеленый бренд — постоянно эксплуатировать его невозможно. И они в поиске: запускают новые проекты, вкладываются в питчинги, пробуют. Вообще, то, что движуха началась, — это хорошо: конкуренция вырастает. В этом смысле Петербург еще недавно был столицей индустриальной анимации. Но в Москве три года назад появилась студия «Паровоз», которая за это время выпустила тринадцать сериалов — это немыслимо. Так можно работать, если есть кран финансовый — сколько хочешь, столько и пей. С «Союзмультфильмом» сейчас похожая ситуация — мощнейшая господдержка. Вот с ними конкурировать, конечно, невозможно. Тогда кто с кем конкурирует? Наша студия «Да» совсем небольшая по размерам рынка. Если есть заказы, выживаем, нет — не выживаем. Ценовая планка сейчас опустилась запредельно низко, поэтому студии будут закрываться. Все движется в сторону монополизации. Думаю, сейчас снова «масяневские» времена: когда делаешь за три копейки очень творческий продукт, который соберет миллионные просмотры. Как история со свинкой Пеппой: ее создатели Марк Бейкер и Невилл Эстли заложили квартиры, чтобы запустить сериал. Сейчас в анимации должно быть дешево-сердито, но очень творчески. Создатель мультсериалов «Летающие звери», «Малыши» и «Машинки» для благотворительного фонда «АдВита». Все доходы от них идут на лечение детей с онкологическими заболеваниями. Преподает более десяти лет — на факультете искусств СПбГУ, в Петербургской школе нового кино и в центре «Антон тут рядом». В издательстве «Сеанс» в прошлом году вышла книга Миши «Вообразительное искусство. Как написать сценарий мультфильма». текст: Наталия Эфендиева фото: Алексей Сорпов
