Дневники ММКФ-2019: картины о светлой грусти "для тех, кто остался"

Sobesednik.ru — о фильмах из Италии, Франции и Якутии, посвященных теме памяти и скорби, на 41-м ММКФ. «Надо мною солнце не садится» (Любовь Борисова, Россия) Кадр из фильма "Надо мною солнце не садится" // Фото: скриншот с YouTube «Местечковая» тема в фестивальном кино ныне очень приветствуется: чем отдаленней от мегаполисов будет развиваться действие картины, тем (зачастую) лучше ее примет искушенная публика. «Надо мною солнце не садится» режиссера-дебютанта Любови Борисовой — как раз из таких. Якутия, море Лаптевых, небольшой островок с песцовой фермой — вот локация фильма. Главный герой, юный видеоблогер Алтан, поссорившись с отцом из-за разговора о некогда погибших матери и бабушке, отправляется на Крайний Север, где ему предстоит провести целый месяц в гордом одиночестве, присматривая за живущими в клетках зверьками. Однако на острове Алтан оказывается не один — пожилой сосед Байбал приходит к юноше с необычной просьбой и рассказывает трогательную историю о гибели собственной семьи. Эксплуатируя важные темы памяти, связи поколений и вневременности любви, эта лента местами использует чересчур примитивные средства воздействия на зрителя, что и делает ее далеко не плохой, но одной из двух наиболее «зрительских» картин в программе основного конкурса ММКФ. Трогательная закадровая музыка, сентиментальные сцены съемок видеоблога Алтана и Байбала, в которых киновоплощения «мудрости» и «юности» обмениваются знаниями, надеждами и взглядами на основы бытия, а также каст одного из двух главных героев — вызывающего умиление сочетанием опыта и наивности старца, роль которого исполняет Степан Петров, — призваны играть на струнах нашего восприятия, провоцируя слезный потоп в зрительном зале. И пусть, по словам самой Любови Борисовой, все та же музыка играет в картине драматургическую роль, поскольку сценарий ленты отчасти написан под впечатлением от прослушивания основного саундтрека, такая манипуляция эмоциями зрителя почти не оставляет пространства для интерпретаций. В фильме все буквально — и здесь кроется главный недостаток этой, безусловно, снятой с душой и талантом картины. «Она смеется» (Валерио Мастандера, Италия) Кадр из фильма "Она смеется" // Фото: скриншот с YouTube Еще одна лента, посвященная, согласно финальным титрам, «тем, кто остался», повествует о 24 часах из жизни матери и сына перед похоронами их мужа и отца. В мире, где любовь и смерть стали объектом для экспулатации массовой культуры, а форма поведения понесшего утрату человека навязывается обществом, главной героине — эмансипированной, утонченной Каролине — становится неуютно. Потеряв мужа, она впадает в апатию и не может заплакать: круглые сутки героиня проводит за подготовкой похорон и, как лишенное чувств инопланетное существо, пытается понять, почему же лишь у совершенно посторонних ее мужу людей получается по-настоящему скорбеть о его кончине. «Когда меня спрашивают, как там мама, мне хочется ответить: "Она смеется"», — обиженно говорит ее сын Бруно, также глубоко по-своему переживающий смерть собственного отца. Именитый итальянский актер Валерио Мастандера, известный широкой публике по фильму «Идеальные незнакомцы», решил посвятить свою первую режиссерскую работу опыту самого сильного переживания, которое рано или поздно обязательно произойдет в жизни каждого человека. Очень тонко и выверенно итальянец ходит на грани трагедийного и комедийного, не боясь заставить зрителя посмеяться вместе со своей героиней, которая, запасшись носовыми платками и включив любимую песню мужа, начинает подпевать и приплясывать. Музыка в картине, кстати, играет довольно часто и преимущественно в голове у Каролины. Знакомые большинству англоязычные хиты пусть и не служат раскрытию сюжета и выдаливанию лишней порции слез из зрителя, как это было в предыдущей ленте, однако позволяют понять характер переживаний героев. Пресс-конференция фильма "Она смеется" // Фото: Sobesednik.ru Интимность поднимаемых в ленте вопросов подчеркивается ее камерностью, замкнотостью хронотопа — большая часть действия происходит в квартире главных героев и умещается в сутки перед похоронами. Замечательные и совсем не бьющие в глаза визуальные метафоры, пролеты камеры через дверные проемы и большое количество крупных планов позволяют Валерио Мастандере передать весь спектр чувств героев. А финальный кадр, в котором Каролина и Бруно поднимают глаза в зрительный зал, разрушая четвертую стену и отсылая к Годару, заставляет поежиться на стуле при мысли: это «кино» рано или поздно случится со всеми. «Медовый месяц в Згеже» (Элиз Отценбергер, Франция) Кадр из фильма "Медовый месяц в Згеже" // Фото: скриншот с YouTube Легкая и ненавязчивая французская комедия о памяти и Холокосте. Парадокс? Только не для актрисы Элиз Отценбергер, решившей дебютировать в качестве режиссера с такой необычной картиной. Ее герои Анна и Адам — молодая семейная пара парижан с еврейскими корнями, решившие передохнуть от вечных криков первенца в путешествии. К несчастью для Адама, напористая супруга выбирает не самую романтическую локацию для отпуска — Польша, места массовой расправы над евреями в годы Холокоста. Пройти тропами погибших и пропавших без вести Анну тянет дух ее покойной бабушки, пережившей эти тяжелые события и эмигрировавшей во Францию с непреодолимым желанием перестать быть польской еврейкой. Внукам же приходится по крупицам собирать оставшиеся сведения, чтобы хоть на миллиметр приблизиться к пониманию своей природы, своих давно канувших в Лету в концлагерях корней. Пресс-конференция картины "Медовый месяц в Згеже" // Фото: Sobesednik.ru Другое дело, что «Медовый месяц в Згеже» — все-таки комедия. С легкостью и невозмутимостью режиссер и актеры рассказывают свою историю поисков потерянной памяти, комические моменты в которой запросто сменяются почти трагедийными кадрами расхищенного вандалами еврейского кладбища в Згеже. Юмор здесь высокую тему не опошляет и не снижает, напротив — именно он позволяет на уровне контраста описать то, что кажется невыразимым, без демонстрации искалеченных тел, крайних проявлений антисемитизма и кровоточащих ран истории. Голая земля на месте, где когда-то стоял дом предков — вот самая трагическая метафора фильма, которая мгновенно оттеняется оптимистическим финалом картины, где сразу три поколения евреев смотрят в светлое будущее через сверкающее окно своей парижской квартиры. Дневники ММКФ-2019: Антониони по-ирански и казахский фильм об идентичности