Кирилл Соколов: «Трейлер фильма «Папа, сдохни» висел на YouTube час, а мне уже раз шестьдесят пожелали смерти и рака яичек»

Его дебютная черная комедия «Папа, сдохни», прикрываясь юмором и гипертрофированным насилием, препарирует детские психотравмы и патриархальное общество не хуже движения #MeToo. Результат — Гран-при фестиваля «Окно в Европу» и наша премия «ТОП50. Самые знамениты люди Петербурга». Много крови вы потеряли на этом фильме? (Смеется.) Ничего не потеряли, все пошло в дело. Было много сложностей — все-таки дебют. Но на самом деле делать полный метр легче, чем короткометражки, которых я снял штук восемь. Когда у тебя нет бюджета, ты на площадке и режиссер, и администратор, и водитель и думаешь, как актеров накормить, — весь проект от этого страдает. А на полном метре работают профессиональные люди, ты можешь делегировать часть обязанностей им. С чего началась работа над сценарием? С историй инцеста внутри семьи — тогда как раз стартовала кампания #MeToo, и мои знакомые девушки стали делиться историями о том, как они стали жертвами домашнего насилия со стороны родителей, братьев. Оказалось, что масштаб проблемы гигантский, но о ней все молчали, что и стало отправной точкой для сценария. У меня была апатия после того, как я впустую потратил год на запуск другого проекта — из-за продюсера тогда все закончилось ничем. И я, злой, сел писать новую историю. У меня инженерный подход к кино, который идет от прошлого в физике Это видно, что злой. Да, решил не идти на компромиссы. (Смеется.) В тот момент мой однокурсник общался с продюсером Софико Кикнавелидзе, он же нас и познакомил. Дал ей свой сценарий, который понравился. Точно могу сказать, что сработала раскадровка. Жанр специфический, и текст сценария может показаться не очень смешным, а раскадровка помогает понять, как все будет. Мне часто приходилось объяснять, что это развлекательное кино, а не социальная чернуха. Кому у нас интересна черная комедия? Для многих это сложный жанр, и на уровне рекламы мы провалились: людей отпугивало название. Из-за него нас не хотели брать сетевые кинотеатры, банили в соцсетях. Я, как киноман, был уверен, что по названию будет сразу понятен жанр, но не осознал контекст: российское кино, поддержка Минкульта и фраза «Папа, сдохни» в голове обычного человека не сочетались. Но поменять название мы не успели. Такая резкость не для нашего зрителя. Хотя на Западе фильм любят и зовут на фестивали. Это кино о нетерпимости, жестокости, неспособности к юмору, и многие продемонстрировали эти качества. При этом, когда картина появилась в Интернете, реагировали на нее хорошо. А люди считывают смысл или для них это все же аттракцион? Считывают, причем зрители разных возрастов. Они видят смысл за кровью. Конечно, были дикие реакции, когда мы выложили трейлер: ролик висел на YouTube час, а мне уже раз шестьдесят пожелали смерти и рака яичек. К такому я не был готов. Хотя восприятие постепенно меняется в лучшую сторону, и «Папа, сдохни» как раз появился благодаря этим улучшениям. Еще пять лет назад у нас было только два жанра — комедия и фильм про войну, а сейчас появляется разнообразие. Например, мы наблюдаем бум хорроров, и на них реально ходят. Никого из ваших актеров не покоробила степень вашей жестокости? И не покоробила ли она вас? Я вырос на Поле Верховене, Джоне Карпентере. У меня есть убеждение, что кино работает как психоанализ. Жестокость в нем необходима и помогает некоторым людям избавиться от накопившегося негатива. Мои коллеги по фильму — Виталий Хаев, Михаил Горевой, Саша Кузнецов и Женя Крегжде — тоже восприняли все с большим азартом. Материал нетипичный для России, поэтому играть во все это было крайне увлекательно. Фонтаны крови, упали, испачкались — это необычная фактура. Вот Лена Шевченко — она немного тревожно относилась, говорила: «Кирилл, а это точно комедия?» Но потом посмотрела и все поняла. На уровне рекламы мы провалились: людей отпугивало название «Папа, сдохни» Вы физик по образованию. Помогает ли вам это в кино? Конечно. У меня прагматичный подход к созданию кино. Я выбираю все вплоть до мелких деталей, продумываю все технические моменты. Короче говоря, у меня инженерный подход, который как раз идет от прошлого в физике. То же самое при написании сценариев. Я смотрю много фильмов и знаю, что есть определенные схемы создания сюжета, которые мне нравится ломать, чтобы даже продвинутый зритель не всегда понимал, как это работает. А это чисто механическая задача. Так что я ни разу не пожалел, что у меня физическое образование. Когда вы решили променять его на кино? Во время учебы на физмате (Кирилл окончил Петербургский политех. — Прим. ред.) я сделал пластилиновый мультик, потом мы с друзьями снимали этюды — без сценария, но с драками, постановками. Постепенно я понял, что мне это доставляет куда больше удовольствия, чем физика. Я не стал поступать в СПбГИКиТ и тратить еще пять лет на учебу. Поэтому поехал в Москву, на Высшие курсы сценаристов и режиссеров, там учатся два года. Вы один из многих студентов Владимира Хотиненко, у кого что-то получается в индустрии, но один из немногих, кому он не помогал. Почему так? Как-то так получилось, что после моего окончания курсов мы с Владимиром Ивановичем не виделись. А вот с другим преподавателем, Владимиром Алексеевичем Фенченко, мы общаемся регулярно, он и одну из первых версий фильма смотрел, и сам в нем поучаствовал: его голос звучит в сцене-рассказе, как открывать наручники. Но надо понимать, что наша мастерская выпустилась в 2015 году и за эти четыре года я уже седьмой из группы, кто снял полный метр. Даже не ожидал, что так скоро получится. Папа ваш содрогнулся, когда услышал название фильма? Посмеялся, но отреагировал нормально. Но я родителям подкидываю кино, которое люблю, так что мои вкусы им хорошо известны. МЕСТО СЪЕМКИ Египетский мост Мост через Фонтанку по оси Лермонтовского проспекта получил свое название благодаря четырем металлическим фигурам сфинксов по модели скульптора Павла Соколова, установленным на постаментах у въездов на него. Открытый в 1826 году мост был цепным, обрушился в 1905 году, а современная переправа сооружена в 1955 году. текст: Андрей Захарьев фото: Саша Чайка, архивы пресс-служб стиль: Эльмира Тулебаева ассистенты стилиста: Анастасия Цупило, Александра Дедюлина прическа: Тамара Григорьева (park by osipchuk) «Собака.ru» благодарит за поддержку партнеров премии «ТОП50 Самые знаменитые люди Петербурга 2019»: главный универмаг Петербурга ДЛТ, Испанский Ювелирный Дом TOUS, glo, Nespresso, Премиальные классы Яндекс. Такси.