Стеллан Скарсгард: после фон Триера я знаю, что такое жестокость и любовь

ВЕНЕЦИЯ, 6 сен — РИА Новости, Анна Нехаева. После премьеры фильма "Раскрашенная птица" на 76-м Венецианском кинофестивале шведский актер Стеллан Скарсгард, известный по ролям в "Пиратах Карибского моря", "Догвилле", " Нимфоманке", франшизе "Тор" и сериале "Чернобыль", рассказал в интервью РИА Новости, каких навыков потребовали съемки в новом проекте, как на него повлиял Ларс фон Триер и чем чревата популярность сериалов. Картина "Раскрашенная птица" Вацлава Мархоула вызвала бурные дискуссии у публики и журналистов. Черно-белая лента, основанная на одноименном романе Ежи Косински, задумывалась как оммаж фильма "Иди и смотри". Еврейский мальчик, которого родители во время Второй мировой войны отправили в деревню к родственникам где-то в Восточной Европе, пытается попасть домой. Путешествие превращается в настоящую гонку на выживание. В трехчасовой картине сыграли Стеллан Скарсгард, Удо Кир, Харви Кейтель, Алексей Кравченко и другие. — В "Раскрашенной птице" довольно много жестоких сцен, при этом режиссер говорил на пресс-конференции, что это картина о любви. На ваш взгляд, фильм все же о жестокости или любви? — Все хорошие фильмы одновременно и про то, и про другое. Поверьте мне, я снимался у Ларса фон Триера, я знаю, о чем говорю. (Смеется.) — Знакомы ли вы с книгой, на которой основан сценарий? — Да, конечно. Мне кажется, мы читали ее еще в школе. Я полностью посмотрел фильм на премьере и невероятно счастлив. Обычно я не распространяюсь о том, сколько получил за ту или иную роль. А здесь я позвонил своему агенту и сказал: "Есть контракт от чешского продюсера, но тебе надо обсудить с ним оплату, она должна равняться 100 евро". После была длинная пауза, и затем мой агент непечатно выругался. (Смеется.) — Насколько я знаю, вы были знакомы с режиссером еще до фильма. Помните, как он предложил вам роль? — Мой друг, журналист в Стокгольме, был женат на девушке из Чехии — сестре Вацлава (Мархоула, режиссера. — Прим. ред.). Как-то в 1990-х я снимался в Праге, и мы познакомились — нас свели общие друзья. Помню, Вацлав показал мне классные ночные клубы Праги. Пиво там было невероятное — дальше я не все помню. (Смеется.) Но это был прекрасный вечер. А потом, где-то в 2009-м, он позвонил мне и сообщил, что наконец-то получил права на экранизацию книги "Раскрашенная птица" и хочет написать сценарий. Тогда я сказал, что хотел бы сняться у него. Но поскольку это проект, на который сложно найти финансирование и который почти нереально продать, пришлось подождать. — Для фильма специально изобрели язык — протославянский. При этом ваш герой не разговаривает в кадре. Сложно ли было играть персонажа, который не произносит ни одной реплики? — Мне очень понравилось, что не надо было учить язык и запоминать какие бы то ни было слова. В этом есть что-то от театра, а, как мы знаем, кино вышло из театра, где все буквально. В 1950-60-е от слов, по сути, отказались и изобрели кинематографичные эмоции, то есть свой язык кино. Сейчас такого нет. На телевидении рассказывают или представляют информацию в виде диалога. По-моему, это самое унылое зрелище. Потому что для меня вся важная информация находится между слов. Так что фильмы вроде "Раскрашенной птицы" уникальны в своем роде. Это проект, в котором из трех часов только девять минут заняли диалоги. — Вашего героя не назовешь положительным персонажем. Как вы поняли его и актерски оправдывали? — Когда ты играешь того, кто совершает плохие поступки, все дело в том, насколько ты готов сделать ему скидку. Это как выключить эмоции и эмпатию. Зло — это двигатель. — Но он же, в отличие от многих других, помогает главному герою? — Я не анализировал действия моего персонажа — возможно, в иных обстоятельствах он бы поступил иначе. Мы не знаем, когда он принимал решение спасти мальчика, чем руководствовался. В этом суть моей сцены — до последнего момента зритель гадает, что же он сделает. — Вам не кажется странным, что многие зрители отождествляют актеров с их героями? Если кто-то сыграл отрицательного персонажа, то публика и в реальности воспринимает его так же. — Это работает в обоих направлениях — ты должен сделать так, чтобы зритель понимал твоего героя. Играешь ли ты или ведешь себя как актер? Например, мне кажется, фанаты Тома Круза думают, что он и в жизни такой крутой, как в кино. Но обо мне так не подумаешь, потому что я играл совершенно разноплановых героев. Хотя восприятие актера на подсознательном уровне у зрителя может пошатнуться. Я слышал, что некоторые не хотят смотреть фильмы со мной после того, как я снялся в "Нимфоманке" и показал там свои причиндалы. (Смеется.) Грустно. Но я не жалею о той сцене. Существует огромная разница в том, чтобы быть актером и быть звездой. Актер делает разные вещи, и его знают по разноплановости. Тогда как звезда — это одна-единственная идентичность, один образ. Поэтому голливудским звездам так сложно переключиться — это разрушит их карьеру. — В фильме ваш главный "оппонент" — ребенок. Каково было играть с ним? — Он потрясающий! Мне нравятся совместные сцены с неопытными, начинающими актерами, потому что это накладывает дополнительную ответственность. Ты должен быть правдивым, не можешь схалтурить и использовать какие-либо актерские уловки. "Раскрашенная птица" потребовала особой актерской игры — когда вовсе не играешь. Вацлав точно знал, что ему требовалось. Мы все довольно состоявшиеся актеры. Если бы каждый из нас приходил со своим видением и говорил, что вот он я, сейчас сыграю сольно, то это было бы катастрофой. Сработало бы где-то, но не в этом фильме. — Вы заняты не только в кино, но и в сериалах. На ваш взгляд, за чем будущее — за ТВ или независимыми фильмами? Отставим в сторону блокбастеры или фильмы по комиксам. — Думаю, для независимого кино ситуация сложнее в целом. Картин с бюджетом в десять, двадцать миллионов долларов больше не бывает. Все хорошие сценаристы, актеры, режиссеры перекочевывают на ТВ. Это неплохо. Но при этом страдает кинематографичная манера рассказа истории. И поэтому для меня "Раскрашенная птица" — пример фантастического артхаусного фильма в стиле 1960-х, золотой эпохи кинематографа.