Как самый известный гангстер в истории сходил с ума и разлагался от сифилиса: «Капоне» с Томом Харди

По понятным причинам минуя кинотеатры, вышла онлайн самая громкая пока голливудская премьера эпохи глобального карантина — «Капоне» с Томом Харди (в России невежественно названная «Лицо со шрамом»). «Лента.ру» рассказывает о том, как этот посвященный самому известному бандиту фильм через историю его жуткого угасания пытается распрощаться с маскулинной мифологией гангстерского кино как такового. Южная Флорида, 1946 год, День Благодарения. По просторному поместью, украшенному десятком несколько аляповатых статуй в древнеримском стиле, бегает съехавшаяся сюда на праздник ребятня, которую, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу и комично рыча, гоняет хозяин владений. Пока вдруг, под раскаты начинающейся грозы, он не падает в изнеможении на траву, где валяются брошенные кем-то из детей апельсины — то есть у «Капоне» Джоша Транка хватает как наглости, так и осознанности, чтобы уже в первой своей сцене почтительно кивнуть самой главной классике гангстерского кино — «Крестному отцу» Фрэнсиса Форда Копполы, где эпизод низвержения всемогущего дона мафии (правда, вымышленного) тоже был решен с участием ребенка, неожиданного падения на землю и декора из апельсинов. Но если Коппола тут же переводил взгляд на восхождение наследника Вито Корлеоне, Транк в своего падшего криминального властелина только начинает всматриваться. Что ж, Аль Капоне (Том Харди) и правда уже не тот, что раньше. Позади и сухой закон, когда он жесткой рукой заправлял преступным миром Чикаго, и громкий судебный процесс за неуплату налогов, и даже почти десятилетний срок в тюрьме Алькатрас, откуда гангстера, сильно сдавшего из-за запущенного сифилиса, в начале 1940-х выпустили по состоянию здоровья. Некогда всемогущий, державший в страхе половину страны бандит хоть и не выпускает из зубов сигару по старой привычке, но неумолимо разлагается, покрываясь характерными для сифилиса сыпью и пятнами. Он уже не способен удержать ни мочу, ни ход мысли — и стремительно теряет рассудок и память. Жить ему осталось меньше года, так что окружающие — узкий круг родных и конфидентов (в исполнении в том числе Мэтта Диллона и Кайла Маклахлана) и куда более многочисленный штат федералов, неусыпно следящих за гангстером-пенсионером, и бывших соратников — отчаянно суетятся. В первую очередь — из-за преступно нажитых капиталов, которые тот предположительно где-то спрятал. Создатель «Капоне» Джош Транк благодаря изобретательно сконструированной подростковой фантастике «Хроника» в очень молодом возрасте оказался среди самых перспективных режиссеров Голливуда, а затем феерически, вплоть до конфликта с продюсерами и отстранения от монтажа, провалил работу над комиксным блокбастером «Фантастическая четверка». Что ж, первый после этой катастрофы пятилетней давности фильм Транка как минимум демонстрирует, что та неудача и сопровождавший ее скандал (нечасто достоянием общественности становятся настолько колоритные детали хаоса на съемочных площадках) никак не сказались на его режиссерской дерзости. Одно дело, что «Капоне» хватает смелости полностью воздержаться от очередного (особенно лишнего после того солидного хронометража, который совсем недавно уделила Великому Алю «Подпольная империя») экранного пересказа великих и ужасных деяний героя на пике сил. Другое — что в живописание деградации персонажа фильм пускается с таким упоением (Харди в изображении этой деградации получает даже, наверное, слишком большую свободу, отчего часто переигрывает), что вспоминаются не «Неприкасаемые» или «Подпольная империя», а артхаусная игра в классики Альберта Серры, у которого в «Смерти Людовика XIV» гниение тела монарха символизировало неизбежное гниение любой абсолютной власти. Еще явственнее уровень амбиций Транка демонстрирует решение вообще вывести центр тяжести фильма за пределы не только большой криминальной истории, но и объективной реальности: самыми интенсивными и насыщенными здесь оказываются сцены навязчивых галлюцинаций и кошмаров, в которых угасающий Капоне проводит последние дни. Стоит заметить: содержание этих постепенно подменяющих герою реальность фантазмов — фантасмагорические вспышки насилия и выраженные в фигуре брошенного Капоне на произвол судьбы внебрачного сына сожаления о слишком лихом прошлом — амбициям фильма, пожалуй, несколько уступает. Транк хоть и решается отправить свой фильм на территорию почти лаканианского по нарциссизму видений героя воображаемого, но сам оказывается не вполне способен по-настоящему дать волю воображению. С другой стороны, тот факт, что в фантазиях Аль Капоне в сущности доводятся до кровавого абсурда типичные клише гангстерского кино, превращают и сам фильм не столько в портрет конкретной исторической личности, сколько в репортаж из предсмертного делирия самого жанра и сопутствовавшей ему героизации маскулинных фигур в его центре. Если недавний «Ирландец» Мартина Скорсезе скорбно развенчивал и кремировал гангстерское кино вместе с его мифологией и типичными персонажами, всеми этими лицами мужского пола со шрамами и без, — то «Капоне», получается, теперь пускает его прах по ветру. Фильм «Лицо со шрамом» («Capone») доступен в онлайн-кинотеатрах и стриминговых сервисах