Деннис Куэйд о наркозависимости, затонувших сокровищах и Билли Бобе Торнтоне

Кинокарьера Денниса Куэйда началась в середине 1970-х, и с тех пор он сыграл более 90 ролей. Мировую известность американскому актёру принесли оскароносные картины «Уходя в отрыв» и «Парни что надо». Также в числе наиболее ярких проектов Куэйда — драма «Вдали от рая», фантастический триллер «Радиоволна», приключенческая дилогия «Собачья жизнь» и другие. В марте 2020 года состоялась премьера его подкаста Dennissance. В интервью-шоу Dennis Miller + one на RT Деннис Куэйд объяснил, что представляет собой его проект, каково это — играть знакомых людей, а также рассказал о работе с Билли Бобом Торнтоном. — Мы с вами, кажется, познакомились в конце восьмидесятых, вскоре после того, как вы великолепно сыграли роль Джерри Ли… — Мы познакомились на борту самолёта. Оба летели первым классом и поздоровались друг с другом как знаменитость со знаменитостью. — Помню, я летел на самолёте MGM Grand. У этой авиакомпании были пассажирские салоны только первого класса. И вот заходит комик Роберт Кляйн, идёт по центральному проходу, указывает пальцем на людей — таких как Ричард Гир, Барбра Стрейзанд (просто с ума сойти)… И вот Роберт Кляйн шагает по проходу — и приговаривает: «Известный. Известный. Неизвестный. Неизвестный. Известный...» — Я эту авиакомпанию никогда не понимал. Ты оказываешься в огромном самолёте, и у них там — как в поездах с частными вагонами, где есть такие маленькие секции: по три места друг напротив друга. И звёздам приходилось сидеть и смотреть друг на друга через проход. Когда я летаю на самолёте, то особенно ценю, что мне не приходится ни с кем говорить, вести беседы. Можно просто с головой уйти в чтение и так далее. А на этих «звёздных рейсах» такое было невозможно. — Должен сказать, что я вообще не самый большой экстраверт, так что в жизни у меня бывали вещи и похуже изоляции. Но даже мне теперь — хоть я и бунтовал порой против общества — очень хочется просто идти по улице и чтобы фоном были голоса других людей... Хочется снова, так сказать, столкнуться с человечеством. Мне этого не хватает. — Да. Мы как актёры к такому приучены: заканчиваешь работу, не знаешь, когда будет следующая, и ждать порой приходится месяцы. Ты просто сидишь дома или занимаешься чем-то своим. Так что в подобные периоды этот опыт очень кстати. — У вас такое резюме, что просто закачаешься... Что, во имя всего святого, привело вас к созданию подкаста Dennissance? — В прошлом году плод моего сотрудничества с Джаредом Гутштадтом занял второе место среди лучших музыкальных подкастов. Он назывался «Медведь и Банджо» (Bear and a Banjo). Подкаст имел такой успех, что нам захотелось вновь сделать что-то подобное и даже больше. Поэтому мы создали платформу под названием Audio Up. Мы пытаемся стать этаким YouTube для подкастов, своего рода студией. У нас целая подборка подкастов. Dennissance выступает здесь флагманом — он был первым на этой платформе. У нас также есть гид по аудиоискусству. Мы подготовили программу под названием «Сценарии из стола» (Scripts From The Drawer). Я работаю со сценарием о Спейде Кули, а Билли Боб Торнтон — со сценарием о Флойде Коллинзе. У нас будет труппа актёров. Мы сотрудничаем с Metro-Goldwyn-Mayer и Warner Bros. Records. MGM дала нам доступ ко всем своим сценариям, которые были поставлены, и, может, даже к тем, которые не были поставлены, — начиная с 1930-х годов. Так что у нас на руках целая библиотека. — А чем именно вы станете заниматься на своём шоу, которое теперь, как я понимаю, вышло за рамки квазивымышленных историй? Будете брать интервью? — Да, я уже записал несколько выпусков. Знаете, в работе актёра я больше всего люблю этап подготовки... Особенно когда играю реального человека — если это, скажем, Гордон Купер или Джимми Моррис из фильма «Новичок». Я пытаюсь проникнуть в самую глубь психологии своего персонажа, по-настоящему его узнать, понять, что им движет. Именно этот подход я привнёс и в своё шоу под названием Dennissance. Я приглашаю хорошо знакомых мне людей, а также тех, кого только начинаю узнавать, и пытаюсь выяснить, что же ими движет. В общем, подхожу к делу так, будто собираюсь играть их в кино, и потому задаю очень личные вопросы. А иногда мы просто шутим и смеемся, но я всё равно стараюсь как можно лучше понять их. И вполне возможно, что здесь они показывают ту сторону, которую не увидишь в ходе обычного интервью... — Вас, наверное, часто представляют как актёра и музыканта... Но музыка у вас явно в крови. До того, как ваш старший брат Рэнди познакомился с режиссёром Питером Богдановичем, к чему у вас больше лежала душа — к музыке или к кино? — В детстве, когда родители уходили на работу, Рэнди закрывался в комнате и репетировал с магнитофоном свои пародии, комедийные сцены и так далее. Я же сидел у себя и играл на гитаре... Мне тогда лет пятнадцать было. Кстати, гитара у меня появилась в тот вечер, когда у Элвиса Пресли вышел специальный концерт. Помните его телеконцерт 1968 года? — Да, когда он выступал на маленькой сцене в виде ринга. — Верно, он там был весь в коже… У меня была гитара с того вечера... Я играл на гитаре, и это была моя первая любовь. Это было первое, чем мне по-настоящему хотелось заниматься. У меня никогда не получалось играть виртуозно, зато я писал песни. Потом я оказался в кино, и это было здорово. Но должен отметить, что у меня в багаже немало как раз-таки музыкальных фильмов, так что мой интерес к музыке здесь, безусловно, пригодился. Мне повезло играть и общаться с множеством людей, которые в детстве были моими кумирами. Вообще, кто знает, вдруг я всё-таки стану рок-звездой (самой старой в истории)? Никогда ведь не поздно. Так что, может, в конце концов у меня получится... — Элвис — словно пришелец и мог бы быть героем Майкла Ренни в фильме «День, когда остановилась Земля», потому что он явно с другой планеты. Он был первым после таких мастодонтов, как Чак Берри и Литтл Ричард… — Опять же, здесь можно упомянуть Джерри Ли по прозвищу Убийца… Я снимался в фильме о нём, который назывался «Большие огненные шары». На пианино я играть не умел, но у меня был год, чтобы подготовиться. Я играл на гитаре, а значит, кое-что понимал в музыкальном ритме. Убийца был одним из моих наставников. Когда мы снимали фильм, он сидел у меня за спиной и иногда кричал: «Сынок, всё не так!». Но в то же время это был человек очень широкой души. Таких музыкантов больше нет, это уж точно. Этот парень был олицетворением настоящего рок-н-ролла. — Наблюдая за вами в то время, я думал «Это же прорыв. Парень, похоже, пойдёт на самый верх». Да, там, наверху, вполне себе комфортно, но так быстро завоевать славу — это, должно быть, странное ощущение. Как там у Шекспира: «Пусть устрицей мне будет этот мир». Так что у вас, наверное, был этакий головокружительный период первое время. — Да уж… (Смеётся.) Те ещё выдались устрицы. Как принимать успех и то многое, что приходит вместе с ним — этому тебя заранее никто не научит. Некоторые прекрасно справляются. Вот у моего сына Джека, как я вижу, здорово получается. Ну, а у меня выходило не так хорошо. Я провёл некоторое время на реабилитации — лечился от кокаиновой зависимости в 1990 году. К счастью, всё сложилось как надо, причём с первого раза: я выкарабкался. Мне очень повезло и в жизни, и в карьере. — Какой потрясающий путь... Поправив своё здоровье, вы приобрели самый что ни на есть спортивный вид. Похоже, друг мой, вы, завязав с наркотиками, с тем же рвением набросились на здоровый образ жизни. — Да. Есть такое… Любопытно получается: занимаясь собственным здоровьем, приводя в порядок свою жизнь, ожидаешь, что дальше будет намного легче. А на самом деле становится намного труднее. Это я к тому, что просить что-либо у Господа надо с осторожностью, а то он может и дать то, чего просишь... — Поговорим теперь о Билли Бобе. Я всегда им восхищался... Сразу скажу, что о сериале «Голиаф» я знаю мало — не буду притворяться и уверять, что это не так. Поэтому я вас сейчас попрошу рассказать мне о нём, а также о том, как вам работалось с Билли Бобом. — Честно признаться, у меня в актёрской среде маловато друзей — актёры ведь так зациклены на себе любимых (и ко мне это тоже относится). Но Билли Боб — такой простой, нормальный. Живёт всего где-то в километре от меня. Мы с ним в своё время снимались вместе в фильме «Форт Аламо» и прекрасно сдружились. С ним очень легко работалось — особенно на съёмках этого сериала. Он просто всегда остаётся самим собой. А сериал такой мудрёный, там самые неожиданные повороты. Я в восторге от сценария, и очень жаль, что моего персонажа пришлось убить, а то я мог бы там и задержаться… — У вас в фильмографии есть замечательные работы, а есть… ну, как говорится, «нужно чем-то зарабатывать». Вы играли астронавта Гордона Купера — где он сейчас? Наверно совсем старый? Или уже умер? Расскажите о Гордоне. — О Гордоне Купере есть интересная история. Существует документальный сериал, который называется «Сокровища Купера». Гордон умер несколько лет назад, но, когда я получил эту роль в кино, он был моим любимым астронавтом. Сыграть в этом фильме хотели все. Оказалось, что в Лос-Анджелесе он живёт километрах в пяти от меня. Я вот говорил о подготовке, которая нужна для актёрской работы. Мы с ним встретились и стали очень хорошими друзьями. Ради этого фильма я получил лицензию пилота. Гордон Купер был последним человеком на Земле, который летел на космическом корабле в одиночку. Полёт, кажется, длился пару дней. Гордон был искателем сокровищ, и облетая планету по орбите, он — хоть этого и не было в программе его полёта (потому что о таком говорить нельзя) — смотрел через иллюминатор и видел затонувшие корабли. Так Гордон нашёл испанский галеон, затонувший четыреста лет назад. И в космос он летел, рассчитывая на это. И 20, 30, 40 лет всё хранилось в тайне. — Просто невероятно! Это как сюжет фильма вроде «Сокровище нации — 3». Классная история! — Да, история будь здоров. Думаю, государственной тайны в этом уже нет: астронавты, летая на орбиту, высматривали ракетные базы русских и их подлодки, которые находились под водой. И под таким предлогом Гордон начал высматривать уже другие вещи. Он был изобретательным человеком! Разносторонне одарённой личностью. — В Facebook спрашивают: «Какую роль — по личным или профессиональным причинам — оказалось труднее всего играть?» — Пожалуй, Джерри Ли Льюиса. После этой роли я отправился на реабилитацию. Она меня совершенно измотала. Наверное, это было слишком круто. Но оно того стоило. Полную версию интервью смотрите на RTД.