«104 страницы про любовь». История легендарного спектакля Анатолия Эфроса
«Ленком» с подачи Анатолия Эфроса открыл пьесам Эдварда Радзинского путь на сцены разных театров страны. Все началось с пьесы «104 страницы про любовь», по которой чуть позже Георгий Натансон снимет «Еще раз про любовь». Второй спектакль для «Ленкома» Москва, 1964-й. Режиссер Анатолий Эфрос возглавляет Театр имени Ленинского комсомола второй год. Сюда он пришел из ЦДТ — Центрального детского театра (теперь — РАМТ), где начал борьбу с помпезностью и неестественностью, царившими на советских сценах. В Центральном детском он ставил пьесы современных авторов — Виктора Розова, Александра Хмелика. Под его руководством ЦДТ стал одним из самых популярных столичных театров — в том числе и для взрослых. Актеры в постановках Эфроса говорили со зрителем легко, искренне. Кстати, одним из самых талантливых актеров труппы ЦДТ был Олег Ефремов, будущий основатель «Современника» — еще одного центра современной драматургии. Перейдя в «Ленком», находившийся тогда не в лучшем состоянии, Эфрос продолжил начатое: искал актуальные пьесы, обновил состав труппы — привел Александра Ширвиндта, Александра Збруева, Льва Дурова, Валентина Гафта и других. Второй премьерой на новом месте (первым показали «В день свадьбы» Виктора Розова) стал спектакль «104 страницы про любовь» по пьесе молодого и не очень известного тогда Эдварда Радзинского. В этот текст Эфрос влюбился сразу: история отношений стюардессы Наташи и сотрудника НИИ Электрона Евдокимова показалась ему необычной, актуальной и честной. Декорации были очень лаконичные, чтобы не отвлекать внимание от сюжета: простая мебель, обычный телефон на стене. Роль Наташи Эфрос отвел дебютантке — выпускнице Щукинского училища Ольге Яковлевой, он видел в ней огромный потенциал. На репетициях она робела: первая роль — и сразу главная, но ее талант был очевиден. Эту роль также исполняли Лариса Чикорова и Анна Сидоркина. В Евдокимова перевоплотился Владимир Корецкий, уже опытный артист. Феликса, первую любовь Наташи, сыграл Александр Ширвиндт. Его, как и Корецкого, театральная публика уже хорошо знала. «Эта пьеса — о любви» Радзинскому тогда было 25. Он сам принес свои «104 страницы...» в театр как опытный драматург. Его первую пьесу «Мечта моя… Индия», написанную шестью годами ранее, уже успешно поставили в Театре юного зрителя. Впрочем, большой известности это ему не принесло. Название новой пьесе он дал оригинальное: 104 страницы занимала авторская рукопись. У Эфроса была особенность: если пьеса ему нравилась, он моментально приступал к репетициям, не дожидаясь ничьих разрешений. Так произошло и в этот раз, однако об этом вскоре узнали в Министерстве культуры РСФСР. На разговор вызвали всю администрацию театра, Радзинский тоже пришел. Пьесу обвиняли в том, что она абсолютно безнравственна. Даже начинается аморально: девушка приходит ночевать к молодому человеку через несколько часов после знакомства в ресторане. Такое поведение непозволительно, такого не может быть на сцене, ругались в министерстве. Поговаривали, что сюжет пьесы едва ли не лично задел министра культуры Екатерину Фурцеву. Но пьесу удалось отстоять. Радзинский защищал ее, говорил, что она исключительно про любовь, а дурных мыслей во время написания у него не было. «Я писал пьесу о любви. О том, как люди попадают в любовь, как под поезд. Потому что любовь — это бремя, такое счастливое... и такое несчастное... И это всегда обязательное пробуждение высокого, и если этого нет — это не любовь», — вспоминал автор. Через некоторое время после премьеры «104 страницы про любовь» поставили еще в 120 театрах СССР. Эфрос и Радзинский ликовали. Формула успеха Анатолий Эфрос прежде всего искал в пьесах характеры сложные, неоднозначные. Ему нужны были герои, о поступках которых надо размышлять, понимая, что их мотивы не всегда могут быть прямолинейными. Все это он нашел в «104 страницах про любовь». Режиссер внимательно рассматривал каждого персонажа. Вот, например, Евдокимов: работает в НИИ, ответственный, трудолюбивый, хороший специалист, человек с прагматичным складом ума. И к любви подходит как прагматик — эгоистично. Хотя для него это чувство важно, он прячется за иронией. Эфрос тщательно прорабатывал каждую сцену. Он считал: нельзя сообщать зрителям о чем-то в лоб, нужно, чтобы к выводу их подталкивала атмосфера на сцене, интонации, поведение актеров. Так спектакль становится многослойным, живым, приобретает объем. Анатолий Васильевич был горячим поклонником и сторонником системы Константина Станиславского и многое почерпнул у него. Сам Станиславский много рассуждал о линии интуиции и чувства на примере пьес Чехова. Он писал в книге «Моя жизнь в искусстве»: «Я не берусь описывать спектакли чеховских пьес, так как это невозможно. Их прелесть в том, что не передается словами, а скрыто под ними или в паузах, или во взглядах актеров, в излучении их внутреннего чувства. При этом оживают и мертвые предметы на сцене, и звуки, и декорации, и образы, создаваемые артистами, и самое настроение пьесы и всего спектакля. Все дело здесь в творческой интуиции и артистическом чувстве». И Станиславскому, и Эфросу был интересен самый обыкновенный человек, то, как он себя проявляет в той или иной ситуации. Оба, каждый в свое время, на практике пришли к одинаковому выводу: нужно просто наблюдать за человеком, ничего не приукрашивая. Два фильма Спустя четыре года после премьеры спектакля Эдвард Радзинский познакомился с режиссером Георгием Натансоном. Дело было так: актрисе Татьяне Дорониной, которая снималась у Натансона в «Старшей сестре», страшно не понравился промежуточный результат. Тогда она попросила у режиссера разрешения показать отснятые сцены своей знакомой. Та посмотрела фильм вместе со своим сыном, и оба пришли в восторг. Сыном знакомой и был Радзинский, в то время муж актрисы. Он предложил Натансону экранизировать его пьесу, которая с успехом шла во многих театрах. Георгий Григорьевич сначала сослался на большое количество работы, но потом все же посмотрел спектакль в «Ленкоме». И решился. Радзинский быстро написал сценарий, назвав его «Еще раз про любовь». Но и тут не обошлось без сложностей: вмешалась цензура. После долгих обсуждений снимать все-таки разрешили. Снова опасения вызвала легкость, с которой героиня едет к новому знакомому после первого свидания. Натансон решил разделить сцену в ресторане и сцену в постели небольшой вставкой с летящим самолетом. Условным образом он обозначил, что между знакомством и началом близких отношений прошло какое-то время, за которое Наташа успела слетать в рейс. Публика, впрочем, особенно та ее часть, что видела спектакль, все поняла по-своему. Над тем, кого пригласить на роль Наташи, Георгий Григорьевич долго не думал: конечно, Доронину, которая блестяще показала себя в прошлой работе. Это было символично, учитывая, что и с Радзинским он познакомился благодаря ей. В команде также оказались Александр Лазарев, Олег Ефремов и Александр Ширвиндт. Последний, как и в спектакле, сыграл Феликса. Успех был невероятный. Фильм стал одной из главных киноновинок 1968 года, получил Гран-при «За мастерство режиссуры и высокие моральные качества» на Международном кинофестивале в Картахене (Колумбия). Татьяна Доронина стала суперзвездой.
