Боль и слава Антонио Бандераса: голливудская одиссея длиною 30 лет

Молодой, нерешительный кудрявый юноша в очках — именно таким перед нами предстает Бандерас в фильме Педро Альмодовара "Женщины на грани нервного срыва", принесшем обоим международную славу. Этот образ совсем не вяжется с брутальным страстным голливудским актером, к которому привыкли. Не все помнят или знают, что именно испанский режиссер открыл и сформировал Бандераса как актера, и в 80-е все знали его, как "парня Альмодовара". После 30 лет вдали от дома Бандерас совершил полный круг и вернулся к своим корням. Самым важным в своей жизни актер называет решение покинуть родную Малагу и переехать в Мадрид. Тогда Испания только-только избавилась от националистического режима Франсиско Франко, и ее стремления к новому демократическому будущему совпали со взрослением молодого Антонио. В стране быстро развивалась новая свободная культура — "мадридская тусовка", центром которой, как можно догадаться из названия, стала испанская столица. Художники наконец-то получили карт-бланш и могли делать все, что взбредет в голову, не боясь попасть в тюрьму. В городе процветали панк, рок и немецкая новая волна, проходили политические протесты, людям нетрадиционной ориентации можно было не бояться осуждения, и чем страннее ты выглядел, тем лучше. Несмотря на такую творческую свободу, театральная карьера Бандераса задалась далеко не сразу: через год бесплодных попыток он уже готов был сдаться и уехать обратно в Малагу, но в баре, где его друг-официант каждый вечер бесплатно давал ему сэндвич с пивом, он увидел дочь знаменитой актрисы и директрисы Национального театра. Длинноволосый и усатый юноша набрался смелости заговорить с ней и напросился на прослушивание. Так наконец-то началась его театральная карьера, которая, правда, продлилась недолго. Как-то раз, когда он отдыхал в кафе вместе со своими коллегами по театру после спектакля, к ним подошел странный человек с ярко-красным портфелем и сказал Бандерасу, что у него очень романтичное лицо и ему стоит сниматься в кино. Этим человеком оказался Педро Альмодовар, и за словом он в карман не лез. Вскоре он пригласил актера в свой новый фильм "Лабиринт страстей" на небольшую роль террориста-гомосексуалиста, а в "Законе желания" Бандерас со своим партнером по фильму Эусебио Понселой изобразили чуть ли не первый гей-поцелуй в испанском кино и, "может, третий во всей Европе", — шутит актер. За фильм "Женщины на грани нервного срыва" его номинировали на премию "Оскар". На церемонию приехал и Бандерас и увидел в толпе красивую блондинку в кремовом платье и жемчужных сережках. Но тогда он любовался ею издалека, впрочем, как и всем Голливудом, хотя каким-то неожиданным для себя образом обзавелся агентом, который через год позовет его на первые в жизни пробы в американском фильме. Бандерас вообще никогда ничего не планировал, кроме своего переезда в Мадрид, и просто разыгрывал карты, подкидываемые ему жизнью. Вместо того чтобы сняться в очередном фильме Альмодовара, он решил уехать в США и попробовать свои силы в музыкальной драме "Короли Мамбо". Тогда актер даже не знал английского языка и разучивал свою роль на манер песни. Конечно, Альмодовар воспринял это решение как предательство. "Голливуд сломает тебя, ты растратишь свой талант. И не говори, что я тебя не предупреждал", — сказал тогда режиссер и, в общем, в какой-то степени оказался прав. В Америке все вроде было знакомо: желтые такси, небоскребы, люди с большими бумажными пакетами, выходящие из супермаркетов, Лос-Анджелес с его тонущими в жаре улицами — все это ему было знакомо, но из-за плохого знания английского актер чувствовал себя инвалидом: "У меня будет акцент до конца моей жизни, этого просто не избежать, поэтому я ограничен в возможностях… Так что в какой-то степени я был инвалидом, потому что мне предлагали только роли, в которых можно было объяснить мой испанский акцент. Когда вы работаете так на протяжении 22 лет, получается вот что: "Детский фильм? Ок, сделаю это. Ужастик? Ок, и это тоже", — поясняет актер. Еще на съемках первого фильма в Америке его предупредили: если хочешь здесь остаться, готовься играть злодеев, но этим амплуа Бандераса не ограничилось. Он сыграл гей-партнера Тома Хэнкса в "Филадельфии", где их поцелуй произвел революцию теперь уже в большом американском кино (именно Бандерас предложил Хэнксу поцеловаться), и загадочного древнего вампира в "Интервью с вампиром". Конечно, не обошлось без боевиков — "Отчаянный", "Наемные убийцы" — и ролей страстных испаноязычных любовников — "Рапсодия Майами", "Незнакомец". А в 1996 году Бандерас женился на девушке, которую увидел на "Оскаре" семь лет назад, — красоткой в кремовом платье оказалась Мелани Гриффит. Актер окончательно осел в США, и пути назад, в родную Испанию, уже не было. В "Маске Зорро" он играл самого настоящего героя, народного мстителя, в то время как злодеем выступал белый голубоглазый мужчина, а в "Коте в сапогах", где он вернулся к озвучанию полюбившегося всем кота из "Шрека", его голос с испанским акцентом ассоциировался с положительным героем, а американец Билли Боб Торнтон, наоборот, озвучил отрицательного персонажа. Бандерас доказал, что испаноязычные актеры могут быть не только злодеями и любовниками, но и настоящими героями, и расчистил путь в Голливуд своим теперь уже знаменитым соотечественникам, например Хавьеру Бардему и Пенелопе Крус (ее, кстати, вдохновил на актерскую карьеру фильм Альмодовара "Свяжи меня!" с Бандерасом в главной роли). Он покорил не только "фабрику грез", но и американский театр, сыграв в мюзикле "Девять" по мотивам "Восемь с половиной" Федерико Феллини на Бродвее. Когда актер репетировал спектакль в Нью-Йорке, ему неожиданно позвонил Альмодовар и сказал, что настало время им снова поработать вместе, — через 22 года после их последнего фильма. В "Коже, в которой я живу" он играет безумного пластического хирурга, который проводит эксперименты над женщиной Верой и держит ее у себя в подвале. Режиссер снова исследует вопросы идентичности, ненадежных рассказчиков и страсти, постепенно сводящей его героев с ума. Работу Бандераса в фильме назвали одной из лучших за всю его карьеру, что неудивительно: в конечном счете только Альмодовар мог предложить ему роль, достойную его актерского таланта. Через несколько лет их отношения оттаяли настолько, что режиссер доверил Бандерасу, наверно, самую интимную роль в истории их дружбы и сотрудничества — роль самого себя. Конечно, в фильме "Боль и слава" в открытую не говорится о том, что прототипом выдуманного режиссера Сальвадора Малло является сам Альмодовар, но все на это прозрачно намекает: взъерошенные седые волосы, грустный мягкий взгляд, столь любимые режиссером яркие рубашки и неизменные солнечные очки. При этом актер не пытался буквально стать Альмодоваром, превратив фильм в подобострастный оммаж, а как будто воплотил на экране то, что режиссер давно хотел сказать, но так этого и не сделал. Актер и сам сильно изменился с возрастом — за несколько лет до съемок фильма он пережил инфаркт, который назвал "лучшим событием" в его жизни. Он смягчился и постарел, и в "Боли и славе" практически физически ощущается его уязвимость и какая-то вселенская усталость. По иронии судьбы роль в иностранном фильме воплотила для Бандераса главную голливудскую мечту и принесла ему номинацию на "Оскар". Но на этот раз успех не соблазнил его, и вместо того, чтобы продолжить работать на американскую киноиндустрию, актер вернулся к корням и построил в Малаге школу и театр. Он называет родной город своей Итакой: после долгой одиссеи он наконец-то вернулся домой. "Все путешествуют по жизни со своим чемоданом, который заполнен печалями и величием, болью и славой. Каждому нужно завершить свой круг. Каждый должен смириться с самим собой и искать прощения. Это нормально. Ведь все мы — просто люди". Тома Ходова