"Безумный Александр" в "Лавмобиле": о чем нам рассказал "Докер-2020"

Ровно неделю назад, в предпоследний день лета в главном кинотеатре страны завершился «Докер» — один из первых в России смотров, прошедших после коронавируса в реальных (не онлайновых) пространстве и времени. И, надо отдать должное организаторам, фильмы «Докера» имели успех — пусть не большие, но «октябрьские» залы заполнялись «доверху» даже в самое позднее время (некоторые сеансы после проведенных Q&A с режиссерами заканчивались глубоко за полночь). О картине открытия фестиваля — нежной польской ленте «Уроки любви», искусно балансирующей между легкой самоироней, мелодраматичностью и тяжестью темы бытового насилия, мы уже писали. Отчего еще более радостно было узнать, что режиссеры картины Кася Матея и Малгожата Голишевская получили заслуженные призы за лучшую режиссуру. Теперь же пришло время назвать еще несколько позиций минувшего «Докера», по мнению нашей редакции, ничуть не уступающих «Урокам». «Безумный Александр», реж. Педро Пиреш (Канада) Наверное, тот факт, что этот фильм, созданный на стыке игрового и документального кино, запал нам в душу, звучит крайне предсказуемо. Ведь не только нам, но и жюри — именно «Безумный Александр» стал победителем «Докера», и вот почему. Еще первые зрители картины на сеансе в «Октябре» польстили Педро Пирешу, присутствовавшему в зале благодаря магии всесильных интернетов, сравнением его картины с лентами Тарковского и Кубрика. Звучит, конечно, бахвальски, но зато свидетельствует о силе впечатления, которое «Безумный Александр» произвел на зал. И одна сцена фильма, если быть честным, Кубриком все же вдохновлена — а именно центрированный и симметричный кадр залитого водой коридора морского судна, возводящий недуг главного героя до уровня метафоры. Герой этот, как недвусмысленно намекает нам название, — страдает шизофренией. Александр с экрана сам вещает зрителю — заболел он, будучи уже взрослым, отравляясь в плавание на грузовом судне. Поделившие жизнь героя на «до» и «после» корабль и море становятся в фильме гнетущим лейтмотивом и надолго не покидают ни кадр, ни сознание Алекса. «До» была семья, жена и сын, «после» — остались лишь кошка, курительная трубка и звонки родной бабушки, желающей во что бы то ни стало женить своего любимого внука, несмотря на сломавшую его жизнь беду. Одиночество Александра трагично и комично одновременно. Педро Пиреш не боится посмеяться над абсурдом некоторых ситуаций, в которые героя загоняет его болезнь. Сам же Алекс в этом трагифарсе выполняет роль недостоверного рассказчика, чьи размышления, изначально кажущиеся вполне здравыми и логичными, впоследствии разбиваются о реальный мир, положение дел в котором отличается от представлений героя. Его закадровый голос, как бы позволяющий зрителю проникнуть в больное сознание Александра, объясняет реальность, в которой он существует, но и дает нам в ней запутаться и увязнуть. Мысли Алекса скачут от самобичевания и попыток найти истоки недуга до размышлений о проблемах с женщинами и воспоминаний об умершей матери. Пожалуй, единственные сомнения в будущем получении этой лентой главной награды фестиваля вызывала лишь не до конца документальная природа «Безумного Александра». Пиреш порой позволяет себе поманипулировать зрительским восприятием, вводя в фильм художественные метафорические пролеты камеры над водной гладью, олицетворяющей сущность душевной болезни, или помещая Александра на борт тонущего корабля, провоцируя у зрителя ком в горле от предчувствия возможной трагической развязки. Здесь есть и голландский угол, искажающий пространство вокруг, и постановочные сцены неудачных свиданий Алекса, и даже полностью выдуманный персонаж — страдающий той же болезнью друг героя — призванный разрядить давящую атмосферу, показав, что Александр — не самый нелепый среди шизофреников. И все-таки уже сидя там, в кинозале «Октября», всем и каждому было понятно, что режиссер сумел найти тот самый киноязык, способный не просто отразить реальность, но и преобразовать ее, заглянув в самое сердце безумия. Пожалуй, именно это смешение игрового и неигрового позволило Пирешу достичь небывалого уровня выразительности, заставившего присутствовавших на сеансе поднапрячь чертоги разума, вспоминая общепризнанных гениев кинематографической образности, с которыми можно было бы сравнить «Безумного Александра». Не решусь им потворствовать, но и возразить язык не поворачивается. «Мальчик с подносом», реж. Дэвид Мальди (Италия) В рамках программы «Doker Kids» был представлен фильм итальянского режиссера Дэвида Мальди «Мальчик с подносом» о свободолюбивом, выросшем в деревне в Альпах 14-летнем Луке Туфано, который был вынужден отправиться в школу гостиничного бизнеса и общественного питания, чтобы получить профессию. Известно, что это вторая работа в предполагаемой Мальди трилогии на тему раннего и, возможно, даже жестокого перехода из подросткового возраста во взрослую жизнь. Лука — киногеничный внешности молодой человек, чем-то напоминающий Тадзио из «Смерти в Венеции» Лукино Висконти, должен обучаться дисциплине и строгости в то время, как дети его возраста пинают мячи на футбольных площадках или испытывают свою первую романтическую влюбленность. «Мне скучно», — признается мальчик школьной комиссии, поставившей вопрос о его исключении за плохое поведение. Но сострадания и участия среди взрослых мы так и не наблюдаем. Лука наравне с персонажами Жака Тати подходит под определение Андре Базена, который охарактеризовал их «вежливыми чужаками и скромными нарушителями спокойствия». Несмотря на строгость правил, у мальчика все еще сохраняется своеобразная легкость бытия, не зря Лука показан единственным, ответившим на вопрос о том, что для него охота: «Когда я нахожусь среди величественной природы, чувствую себя свободным». Сразу оговоримся, что лента (как и многие на фестивале) представляет из себя смесь документального и художественного. Выверенная композиция и минимализм кадров, а также продуманная работа с цветом, что не позволяет не подумать о Уэсе Андерсоне, помогают Мальди создать вневременной мир со своими четкими правилами и обязательными ритуалами, где каждый жест — будь то размещение столовых приборов с точностью до миллиметра или складывание салфеток — наделяется гораздо большим значением, превращая тем самым еще до недавнего времени обычных подростков в совершенный обсуживающий персонал. Режиссер же, в свою очередь, упоминал в одном интервью, что одним из источников вдохновения для него послужила работа Хаяо Миядзаки «Ведьмина служба доставки», в которой 13-летняя ведьма Кики не может вернуться домой, пока не докажет, что она умеет быть самостоятельной и независимой. «Сегодня молодым людям не хватает направления, подготовки к взрослой жизни», — говорит Дэвид Мальди. И это верно. «Мальчик с подносом» — отличный повод порефлексировать взрослым и задуматься о своем будущем подросткам. Особенно сейчас, когда все чаще задаешься вопросом, кем быть, и… так и не находишь ответа. «Лавмобиль», реж. Эльке Леренкраус (Германия) Наравне с экзотичностью «Безумного Александра», тех, кто изучил все позиции Основного конкурса «Докера», не мог не заинтересовать немецкий фильм о блеске и нищете проституток-мигранток, приехавших в Европу и конкретно в ФРГ за лучшей жизнью, но в итоге оказавшихся в пошловато оформленных неоновыми сердцами фургончиках для интимных услуг. В центре сюжета «Лавмобиля» — три героини, без стеснения вещающие на камеру о причинах своего нынешнего положения. С ними нас знакомят по очереди, как бы недвусмысленно намекая на то, что каждая из них — это определенный этап развития одной и той же печальной судьбы. Вот Уши — пожилая сутенерша, владелица нескольких фургонов, которые она сдает девушкам за «скромную» плату в 50 евро в сутки. Она цинично убеждает новоприбывших в нереальности любви, отчитывает их за нехватку клиентов и сперва кажется злом во плоти, пока уже сама не рассказывает историю попадания в «индустрию». Если кратко — в детстве мать продавала Уши мужчинам за деньги, а когда той исполнилось 18, она влюбилась и сбежала с американцем в Штаты, где родила ребенка, но узнав, что возлюбленный не хранит ей верность, вернулась в ФРГ и за неимением других талантов стала проституткой, прожив так целую жизнь. Состарившись же, Уши решила уйти на покой, теперь уже сама зарабатывая на таких же, какой была когда-то и она сама. Следующая героиня — приехавшая из Болгарии брюнетка Милена, специально для клиентов наряжающаяся в слегка затасканный и местами порванный капроновый комбинезон. Перед ней не требуется развенчивать сказки о благородстве мужчин и большой любви — в них она уже и сама давно не верит. В «трейлерном бизнесе» героиня уже несколько лет, ее единственная цель — помочь брату, оставшемуся в детдоме на родине. «Для меня уже все кончено, но я надеюсь, что могу оплатить брату образование», — говорит Милена в тусклом свете розовой гирлянды, отводя глаза от объектива. Последняя девушка, попадающая в зону внимания режиссера Эльке Леренкраус, — нигерийка Рита, совсем недавно покинувшая родину ради лучшей жизни. В ее картине мира еще есть место надежде: устроившись работать к Уши, она рассказывает камере о своих вполне земных планах на будущее — выйти замуж, завести семью. «Лавмобиль» для нее — не самое выдающееся начало долгого, но вполне оптимистичного пути. Ее мировоззрение ломается на глазах зрителя — разбиваются наивные представления о возможности серьезных отношений с клиентом, а такой заработок перестает казаться легким. Истории этих женщин выхватываются оператором в приглушенном ночном свете крупным планом, их монологи не прерывает ничего, кроме многозначительной тишины. Изредка в объектив попадают и клиенты — их согласие на показ в фильме остается одной из главных загадок «Лавмобиля». А устрашающим фоном ленты становятся огни полицейских машин и истории об убийствах девушек из других трейлеров, которые воспринимаются большинством героев как нечто совершенно обыденное, отчего по коже пробегает легкий холодок. В мире, где проститутки и проституция перестают быть табуированной темой, а сериалы вроде «Чик» становятся настоящими событиями, «Лавмобилю» не просто есть место. Показанные в нем цикличность и цинизм насилия и совершаемых против детей и женщин преступлений заслуживают того, чтобы говорить о них снова и снова. «Солнце внутри», реж. Джо Серфати (Бразилия) Фавела западной части Рио, нищета и экономический кризис, обрушившийся на страну в 2015-2016 годах. Именно в этих условиях протекают летние каникулы четырех друзей — Кэрол, Джуниора, Роналду и Карло. Но в отличие от уже устоявшихся представлений о процветающем внутри бандитизме (Город Бога все помнят?) режиссер Джо Серфати идет по другому пути и исследует творческое начало ребят и их фантазии — единственное, что им остается в условиях суровой реальности. Композиция фильма фрагментарна — она состоит из нескольких сюжетно не связанных между собой отрывков из жизней героев, которая тем не менее позволяет осветить гораздо больший круг затрагиваемых проблем. Здесь, как и в итальянской ленте, герои сталкиваются с неизбежным наступлением взрослой жизни и ее обязанностями, задаются вопросом самоидентификации. Джуниор, несмотря на мечты об образовании, вынужден помогать матери в магазине сортировать футболки, большая мечта Кэрол уехать в Японию оборачивается съемками j-pop клипа под палящим солнцем Рио и нелегким поиском работы, имеющий нетрадиционную ориентацию Роналду борется со своим одиночеством и предубеждениями, а кажущийся поначалу балагур Карло мечется между принятыми в его семьи религией Умбанда и собственными религиозными взглядами. Профессиональные съемки перемежаются с домашними видео самих героев (съемочная группа специально отдавала ребятам камеры на дом, чтобы они могли создать что-то свое), что, безусловно, усиливает эффект близости к персонажам и их переживаниям. Хотя Джо Серфати, конечно, немного схитрила. Как мы узнали из Q&A, ребята в школе обучались актерскому мастерству и некоторые (особенно откровенные) сцены были сняты не с первого раза. Но этот факт никак не мешает смотреть ленту и видеть реальность, потому что мечты есть у каждого, а океан, шумной волной обдающий героев — самый настоящий.